вошел в историю благодаря драматической истории своей борьбы со жрецами Эсагилы, которая в итоге окончилась гибелью царя. Подробности этого необычного конфликта интересовали многих далеко за пределами Вавилона, в результате чего Набонид добился такой посмертной славы, что память о нем жива и сейчас.
Отчасти из-за того, что он вступил в конфликт со жрецами храма Мардука (царь будто бы вмешивался в религиозные вопросы) и предпочел бога луны Сина и его храм в далеком Харране, а отчасти из-за своего длительного и загадочного пребывания в городах Аравии и «неподобающего» царю поведения в момент угрозы нападения Кира, Набонид стал в глазах жрецов «сумасшедшим царем Вавилона». Острый конфликт царя со жрецами вызвал к жизни целую волну пропагандистских сочинений, направленных против царя, в которых осуждался Набонид и воспевался Кир как освободитель «угнетенных святилищ», как спаситель, освободивший Вавилон. Набонида обвиняли в невежестве и богохульстве, поименно перечисляли самых ненавистных из его приближенных.
Можно только предполагать, какие действия Набонида в реальности вызвали у жрецов такую яростную реакцию. Как бы то ни было, факт остается фактом: одной из главных причин падения Вавилона стало предательство жрецов Эсагилы, которые попросту передали страну и столицу персидскому царю в расчете на увеличение своих доходов.
Аристотель писал о том, что Вавилон был так велик, что «… уже три дня прошло, как Вавилон был взят, а часть жителей города ничего еще об этом не знала». Кир занял столицу, не встретив сопротивления, и обошелся с Набонидом с характерной для него мягкостью по отношению к побежденным царям. Кир стал и первым завоевателем, оставившим Вавилон неразрушенным. Его поразило великолепие города, и он не только запретил что-либо разрушать, но приказал соорудить на своей могиле памятник в виде миниатюрной Вавилонской башни. Завет Кира нарушил его преемник Ксеркс, который оставил от знаменитой Вавилонской башни — Этеменанки — одни развалины. Эти руины видел Александр Македонский. Потрясенный их величием, он приказал расчистить развалины башни от щебня и обломков, и все его войско на протяжении двух месяцев убирало этот мусор.
На рубеже новой эры, при парфянском владычестве, началось запустение Вавилона. В эпоху Сасанидов (226–636 гг. н. э.) город сократился до размеров незначительного поселка, а в Средние века на его месте ютились лишь убогие арабские хижины. Местное население смотрело на развалины Вавилона как на каменоломни и брало там кирпич для своих нужд. Многие существующие сегодня в окрестностях бывшего Вавилона поселения целиком выстроены из кирпичей эпохи Навуходоносора (на них отштамповано его клеймо). А там, где некогда стоял огромный город, протянулась бесконечная череда песчаных холмов. Сбылось пророчество Библии: «И Вавилон, краса царств, гордость Халдеев, будет ниспровержен… Не заселится никогда, и в роды родов не будет жителей в нем; не раскинет Аравитянин шатра своего, и пастухи со стадами не будут отдыхать там. Но будут обитать в нем звери пустыни, и дома наполнятся филинами; и страусы поселятся, и косматые будут скакать там. Шакалы будут выть в чертогах их, и гиены — в увеселительных домах…»
Развалины Вавилона привлекали внимание археологов еще с середины XIX столетия. Здесь побывали О. Г. Лэйярд, Ж. Опперт, Ф. Френель, О. Рассам, Дж. Смит и другие ученые. Но только в 1899 году начались систематические раскопки города, продолжавшиеся на протяжении восемнадцати лет. Их вела археологическая экспедиция Германского восточного общества под руководством Роберта Кольдевея.
«Во мне постоянно словно сидит кто-то, кто мне говорит: «Так, Кольдевей, теперь ты можешь делать только то или только это», — и тогда все остальное перестает для меня существовать», — сказал как-то о себе Роберт Кольдевей. Он был необычным человеком и необычным ученым. Позднейшие биографы называют его археологом от рождения. Люди подобного склада имеют нечто общее с моряками: и те и другие любят неизведанные дали, обширные пространства и большие расстояния.
Роберт Кольдевей родился в 1855 году в Бланкенбурге (Гарц, Германия), учился в Берлине, Мюнхене и Вене, изучая архитектуру, археологию и историю искусства. В 1882–1883 гг. он участвовал в раскопках в Ассосе (Малая Азия), три года спустя по поручению Германского археологического института раскапывал древние поселения на острове Лесбос. В 1887 году вел исследования в Ираке — в Сюргуле и Эль-Хиббе, позднее — в Малой Азии, Сирии, в южной Италии и Сицилии, а в 1894 году — снова в Сирии. Затем последовал трехлетний период передышки, когда Кольдевей преподавал в архитектурном училище в Герлитце.
Кольдевей сказал однажды полушутя, что древняя стена ему дороже, чем цветущее миндальное дерево. Любовь к археологии не мешала ему наблюдать людей, изучать страны, где он бывал, все видеть и подмечать, на все реагировать, не могла заглушить в нем и бьющего через край юмора. Он любил простых людей и лучше всего чувствовал себя среди местных жителей, вместе с которыми искал и находил в земле следы прошлого.
В сентябре 1898 года, когда Берлинский музей доверил Кольдевею раскопки Вавилона, он написал одному из своих приятелей: «Я — начальник экспедиции… От радости, что называется, ног под собой не чую. Если бы кто-нибудь шестнадцать лет назад сказал, что я буду раскапывать Вавилон, я бы счел его сумасшедшим».
В помощь Кольдевею был выделен целый штат опытных немецких археологов и большой отряд местных рабочих. Общая стоимость всех работ определялась суммой в полмиллиона золотых марок, которую предоставило Германское восточное общество, так что раскопки Вавилона относятся к числу самых грандиозных и дорогостоящих проектов в истории археологии.
В конце марта 1899 года экспедиция прибыла на место, где лежали развалины Вавилона — на левый берег Евфрата, приблизительно в 90 километрах к югу от Багдада. Здесь высились четыре огромных холма из щебня, которые скорее можно назвать горами, чем холмами — Джумджума, Каср, Бабил и Амран ибн Али. Базой экспедиции стала деревня Квейреш, расположенная у подножия горы Каср. Несколькими днями позже были наняты первые арабские рабочие и вырыты пробные шурфы.
Уже первые раскопки открыли улицу, вымощенную большими плитами, часть которых была покрыта надписями времен царя Навуходоносора. Повсеместно попадались кирпичи, покрытые цветной эмалью и рельефами. Они свидетельствовали о том, что археологи обнаружили священную Дорогу процессий — улицу для торжественных шествий в честь Мардука, главного божества вавилонян.
До наших дней сохранилось несколько описаний Вавилона, сделанных современниками, видевшими его своими глазами и ходившими по его улицам. Но, как ни странно, ни одно из этих описаний не совпадает с тем, что обнаружили при раскопках Р. Кольдевей и его коллеги. Прежде всего это касается размеров и плана города.
Ассирийский царь Асаргаддон, который в 680 году начал восстанавливать Вавилон, описывал его как квадрат, окруженный стенами, со стороной в 30 ашлу (3600 локтей); следовательно, периметр городских стен составлял 14 400 локтей (около 7200 м). То же самое сообщает и вавилонский царь Набонид. По словам Геродота, Вавилон имел «вид четырехугольника, каждая сторона которого содержит в себе 120 стадий (22,2 км), число всех стадий, составляющих окружность города, — 480 (88,8 км). Греческий врач и писатель Ктесий, на рубеже V и IV вв. до н. э. живший при персидском дворе, определял периметр стен Вавилона в 360 стадий (66,6 км), а сподвижники Александра Македонского, побывавшие в Вавилоне лет семьдесят спустя, — в 365 стадий (67,5 км).
Как показали раскопки Р. Кольдевея, на самом деле Вавилон представлял собой в плане вытянутый с запада на восток почти правильный четырехугольник с периметром стен 8150 м и площадью около 4 кв. км. Стороны этого четырехугольника были сориентированы по четырем «ветрам», то есть по четырем сторонам света, которые у вавилонян не совпадали с нашими: вавилонский север (ильтану) соответствовал нашему северо-северо-западу, юг (шугу) — юго-юго-востоку, запад (амурру) — юго-западу-западу, а восток (шаду) — северо-востоку-востоку. Река Евфрат, протекая с севера на юг, делила город на две неравные части: на левом берегу находился Старый город, а на правом — меньший по размерам Новый город, который, по существу, являлся пригородом Вавилона. Городской центр и наиболее важные постройки находились на восточном берегу.
Вокруг Вавилона располагались финиковые и фруктовые сады, виллы богатых горожан, поселки и хутора, где жили земледельцы и садоводы. Царь Навуходоносор II возвел вокруг этих предместий на левом берегу Евфрата внешнюю стену длиной почти 18 км. Изумленный Геродот сообщает, что оборонительные стены Вавилона с многочисленными башнями — внешняя и внутренняя — были столь широки, что по ним
