является неизмеримо более совершенный и разнообразный инвентарь, сопутствующий находкам останков кроманьонского человека. Главным оружием человека каменного века было копье с каменным или костяным наконечником. В искусстве изготовления этих орудий кроманьонцы достигли настоящей виртуозности. Нередко можно встретить костяные наконечники с желобком для оттока крови, гарпуны с направленными назад шипами («елочкой»). Палеолитические охотники знали уже разнообразные системы западней и силков. В прибрежных поселениях кроманьонцев обнаружены сети и сачки, сплетенные из лозы и служившие для рыбной ловли, а также различные типы удочек. К тому же периоду относятся первые каменные наконечники стрел и луки, тяжелые костяные дубинки, костяные ножи, часто украшенные орнаментальной резьбой. Высокой степени совершенства достигла и выделка кожи. Даже некоторые этнографические группы современных людей, например эскимосы или некоторые народы Сибири, признанные мастера обработки кож, располагают менее богатым набором орудий, чем кроманьонские охотники.
Кроманьонцы делали ожерелья из раковин, клыков хищных зверей, перьев, цветов и костей, вырезали из кости или делали из обожженной глины Фигурки зверей и людей. Но самым потрясающим было искусство наскальной живописи кроманьонцев. Оно достигло таких высот, что ученые XIX века, открывшие наскальные росписи эпохи верхнего палеолита, долго отказывались верить в то, что они сделаны «первобытными дикарями». И в этом необыкновенном, неслыханном расцвете искусства и таится, вероятно, загадка происхождения современного человека. Вопреки распространенным еще недавно заблуждениям, отнюдь не труд «сделал обезьяну человеком» — «человек умелый» Луиса Лики сотни тысяч лет долбил свои камешки, но человеком так и не стал. И уж тем более не спорт — австралопитек миллионы лет бегал на длинные дистанции и метал камни, но как был обезьяной, так обезьяной и остался. И не в объеме черепа тут дело — у неандертальца была голов как пивной котел, но где он сейчас, этот неандерталец?
Одна лишь культура, таинственным образом пробудившая тупого троглодита, позволила ему в кратчайшее время лишиться звериных черт и человеком в истинном смысле этого слова. Влияние культуры на биологическое развитие человека с самого начала было исключительно сильным, но последних фазах эволюции оно приобрело прямо-таки решающее значение!
Духовной жизни палеолитического человечества, палеолитическом) искусству и попыткам реконструкции социальных отношений того времени посвящены тысячи статей и сотни книг. Однако загадка происхождения человеческой культуры не получила никакого удовлетворительного объяснения до сих пор. Можно с большой долей уверенности предположить, что она не будет решена никогда. И, вероятно, правы те религиозные философы, которые утверждают, что история — это диалог человека с Богом и когда этот диалог прекратится, прекратится и человеческая история. А каким образом еще можно вести диалог с Богом, как не на языке культуры?
Обнаруженные археологами захоронения кроманьонцев доказывают наличие у них развитой системы культово-религиозных представлений. Из отложений позднего палеолита известны погребения с чертами сложного погребального ритуала. В большинстве захоронений могилы прикрыты лопатками, челюстями и другими крупными костями мамонтов. Обеспечение умерших «последним приютом» характерно не только для первобытных людей, но и для исторического времени (римские саркофаги и т. д.), и даже для наших дней. О существовании у кроманьонцев каких-то сложных ритуалов свидетельствуют и находки чаш, сделанных из человеческих черепов. Но главным доказательством того, что именно в эти времена начался диалог человека с Богом, являются росписи пещер — изумительные и удивительные наскальные картины, выполненные древесным углем и минеральными пигментами. Любопытно, что большинство этих картин находится в местах укромных, плохо освещенных и неудобных, что говорит о том, что они явно не предназначались для широкого обозрения, а служили местом каких-то ритуальных действий или обрядов, в которых принимал участие небольшой круг людей. Интересно и другое: как установили исследователи, живопись в таких местах нередко является многослойной, то есть первобытные охотники, попав сюда, добавляли свои рисунки к тем, что были сделаны их предшественниками. То есть людям разных племен, живших в разные времена, были понятны смысл этих рисунков и сакральное значение места, где они находились. Это позволяет говорить о существовании единой системы религиозных представлений, по крайней мере у значительных групп кроманьонских племен. И хотя ясно, что главным элементом этого культа было, вероятно, поклонение неким божествам охоты, картина мира кроманьонского человека еще далека от полной ясности. И это не единственная тайна кроманьонцев.
МАРСЕЛИНО ДЕ САУТУОЛА И ОТКРЫТИЕ АЛЬТАМИРЫ
Альтамира — обширная известняковая пещера на севере Испании, близ города Сантандер, в Кантабрийских горах. Сегодня она приобрела всемирную известность благодаря найденным здесь древнейшим наскальным изображениям животных. Ее называют «Сикстинской капеллой первобытного искусства». В историю навсегда вошло имя испанского археолога-любителя дона Марселино де Саутуолы, первооткрывателя росписей Альтамиры.
Пещера, вход в которую еще в древности был засыпан обвалом, была случайно обнаружена в 1868 году неким местным жителем — не то охотником, не то пастухом. Спустя несколько лет здесь побывал Марселино де Саутуола, страстный любитель древностей. Он исследовал пещеры в окрестностях Сантандера, где жил в то время. Альтамиру он впервые посетил в 1875 году В пещере Саутуола нашел кости и зубы древних животных, скелет пещерного медведя и грубо оббитые обломки кремня, в которых опознал орудия древних людей.
Спустя три года Саутуола побывал на Всемирной выставке в Париже. Осмотрев экспонировавшиеся здесь материалы из раскопок французских археологов, он был особенно поражен миниатюрными изображениями зверей, выгравированных на кости и камне людьми каменного века. Места находок этих изображений позволяли сделать вывод, подобное может быть и в земле Испании. Саутуола решил еще раз осмотреть Альтамиру.
Возвратившись в ноябре 1879 года в Сантандер, Саутуола начал раскопки в пещере. Он обнаружил новые орудия из камня, кости, оленьих рогов и следы палеолитического очага. В один из дней он взял с собой девятилетнюю дочь Марию. Ей все здесь было интересно, а рост позволял свободно рассматривать своды пещеры там, где отец мог пройти лишь согнувшись.
Поэтому неудивительно, что именно Мария неожиданно обнаружила на низком потолке бокового грота удивительные рисунки, покрывавшие темные своды пещеры. Это были необыкновенно реалистичные изображен быков высотой в полтора-два метра, нарисованные яркими красными и оранжевыми красками.
Изучив рисунки, Саутуола пришел к выводу, что их автор несомненно был человеком сведущим и талантливым, его рука уверенно вписывала изображения в неровности скал. Пройдя из первого зала пещеры во второй, Саутуола и там увидел рисунки зверей и геометрические фигуры. В слое культурных отложений на полу пещеры он нашел куски охры того же цвета, каким выполнялись росписи. И самое главное — Саутуола после тщатель-; ных исследований собрал убедительные доказательства того, что в этих залах со времен каменного века никого никогда не было! То есть авторами рисунков могли быть только те самые голые и волосатые «троглодиты», которые, по представлениям тогдашней науки, лишь нечленораздельно мычали и остервенело бегали за дичью, размахивая корявыми дубинами.
Это была сенсация. Саутуола был убежден, что живопись Альтамиры — следы неизвестной до сих пор деятельности ископаемого человека. Но, трезво оценивая свои возможности, он понимал, что стоит всего лишь на пороге; открытия. Определить точный возраст изображений Альтамиры и вынести окончательный «приговор» ему, любителю, было не под силу.
Саутуола довольно долго раздумывал, стоит ли ему публично выступать с сообщением о своей находке. Лишь год спустя, в 1880 году, преодолев сомнения, он опубликовал небольшую брошюрку и отослал ее в редакцию французского журнала «Материалы по естественной истории человека» — печатного органа, вокруг которого в то время группировались все исследователи первобытности. В своей брошюрке Саутуола с удивительной для дилетанта скромностью писал, что всего лишь «обязан подготовить путь более компетентным лицам, которые захотят раскрыть истоки и обычаи первобытных обитателей этих гор».
