юноша, раз за разом вспоминая быстрый и справедливый суд. Даже Ольф вряд ли бы рассудил лучше!
Перед уходом он навестил Риану. На счастье, пропавшее зелье не понадобилось, и девушка пришла в себя. Лихорадка отступила, оставив следы испарины на щеках, но дышала Риана легко и спокойно. Взглянув на девушку, старик лекарь оставил их наедине.
– Я рад, что ты жива, – сказал Шенн, склоняясь над раненой.
Риана слабо улыбнулась:
– А я рада, что жив ты…
– Мне жаль, что так вышло. Я должен был сам лезть на башню!
– Но тебе бы снова не поверили…
– Теперь мне верят.
Они помолчали.
– Я очень хочу вознаградить тебя за то, что ты сделала, за то, что ты перенесла из-за меня… Но хелмары забрали все, что у меня есть…
– Мне ничего не нужно, – сказала Риана. Ее глаза смотрели на юношу из-за тяжелых, полуприкрытых ресниц. – Ты уходишь?
– Да. Мне надо идти. Я иду в Ринересс.
– Пусть Сущие хранят тебя, Шенн. Возвращайся, если сможешь…
Шенн кивнул:
– Я вернусь. Если смогу. – Он сжал ее ладонь и вышел из дома.
– Я буду ждать, – еле слышно произнесла Риана.
Шенн двигался на север. Отец Рианы рассказал, как выйти на дорогу к Ринерессу, минуя Шедор. В Шедор мергины идти не советовали. Прежде всего, потому, что этот пограничный город значительно меньше столицы, и чужестранец непременно вызовет интерес у многих. Учитывая, что изгнанный староста направился именно туда, путь в Шедор был для Шенна заказан.
Юноша шел налегке. Ни оружия, ни денег у него больше не было. Впрочем, асиры до сих пор так и не пригодились, были лишь бесполезным грузом, а вот меча, когда-то защитившего его от морронов, было жаль. Хорошо, что карта – истинное сокровище, всегда с ним, свернутая и спрятанная в поясе. Потеряв ее, он мог с позором возвращаться к Ольфу. В его миссии она играла одну из главных ролей…
– Эй, чужеземец!
Шенн оглянулся. На тропинке стояли судьи.
– Ты кое-что забыл. – Один из них поднял над головой знакомый Шенну кожаный мешок и меч.
Юноша улыбнулся и подошел к мергинам.
– Бери.
– Где вы нашли меч? Я думал, все забрали хелмары! – Он взял свои вещи и привычным движением забросил за спину.
– Сразу видно, что это – твое, – сказала желтая маска, и на мгновение Шенну показалось, что за маской – женщина. И фигура мергина была не столь плотной, как у остальных, и движения… – Мы нашли их у одного человека. Он хотел взять то, что не принадлежит ему.
– Спасибо, – сказал Шенн. В голове Шенна всплыл образ Товерна, отобравшего у него меч и мешок. Он посмотрел в непроницаемые лица судей и решил ни о чем не спрашивать. – Не знаю, как отблагодарить вас… Быть может, асиры…
Он сдернул мешок со спины, сунул в него руку и, зачерпнув горсть камешков, вытащил их на свет. Асиры засияли, отблесками живого огня играя на руках Шенна.
– Возьмите. Больше мне дать нечего.
– Ты даже не считал их, – произнес мергин в белой маске. – Ты знаешь им цену?
– Знаю, что они ценятся у арнов, – ответил Шенн, – но, честно, не знаю, насколько… Если этого мало…
Маски рассмеялись. Шенн тоже улыбнулся, слушая странный гортанный смех.
– Для истинных арнов они не значат ничего, – сказал мергин с посохом. – Их привезли те, кто сейчас правит Арниром. Асиры раскололи наш мир. Это грязь, и мы не станем пачкать ими руки.
– Только не думай, что мы осуждаем тебя, – произнесла черная маска. – Ты чужеземец, у тебя свои обычаи.
– Тогда… – Шенн вспомнил о Риане. – Тогда, быть может, вы могли бы передать их Риане? Той девушке, что ранил хелмарский лазутчик.
– Почему ты не вернешься и сам не сделаешь этого?
– Я должен идти. Вы возьмете их? – протянутая рука Шенна застыла в воздухе. Горсть камней была тяжела и оттягивала руку.
– Нет, – сказал тот, что с посохом. – Если она думает о тебе, то ей нужен ты, а не асиры. Иди с миром, путник. Риана сможет о себе позаботиться.
– Быть может, мы еще увидимся, – произнес Шенн. – Одно солнце над нами.
– Воистину так…
Судьи скрылись в наступавших сумерках, и юноша долго глядел им вслед. Здесь, в Арнире, было много непонятного. Ольф говорил, что арны подчиняются фагирам, но здесь суд вершился по-иному. Шенн не знал, был бы суд фагиров столь жесток, но справедливей вряд ли мог быть. Близилась ночь, и Шенн решил заночевать неподалеку от тропы, рассудив, что рядом с ней вряд ли станут рыскать хищники. Он нашел заросшую кустами лощину, свернулся в клубок, подобно короеду, и заснул.
К полудню следующего дня Шенн вышел на дорогу. Это была не узкая тропинка, едва заметная из-за высокой травы, по которой он шел прежде. Дорога представляла собой широкую, вымощенную камнем ленту, где на ладонь, а где и на локоть приподнятую над землей. Шенн взобрался и пошел по ней, чувствуя под гедами непривычно твердый камень. Пройдя какое-то время, он спрыгнул с дороги и пошел рядом. По земле идти приятнее и легче, подумал он, а упадешь – не жестко…
Дорога вела точно на север, и Шенн не сомневался, что очень скоро окажется в Ринерессе. Вспомнив предупреждение одного из селян, юноша обмотал рукоять меча тряпками, чтобы не привлекать лишнего внимания. Но долгое время дорога оставалась пустынной. Лишь к вечеру он увидел двигавшееся навстречу стадо крогов, и посторонился, пропуская этих спокойных и могучих тварей. Кроги равнодушно смотрели на него, но стоять на пути этих гигантов Шенн не стал и посторонился, разглядывая ведущих стадо пастухов. Мужчины сидели на спинах нескольких крогов, направляя остальных длинными пиками с острыми игольчатыми наконечниками. Как они умудрялись сидеть между костяными наростами на спине крогов – Шенн не понимал. Может быть, спилили шипы? Он попытался что-то спросить, но одетые в кожаные куртки и штаны погонщики не обратили на чужака внимания. Пожав плечами, Шенн пошел своей дорогой. В конце концов, она приведет его в Ринересс. Когда солнце почти коснулось земли, повстречались два торговца, ведущих нагруженных увесистыми мешками крогов. Отвечая на расспросы Шенна, арны были немногословны, подозрительно глядя на чужеземца:
– Ринересс в двух днях пути, – сказал торговец. – Через день дойдешь до брода, а там и увидишь…
Шенн поблагодарил их и весело зашагал дальше. Всего два дня пути! На кожаном ремешке было больше десятка узелков – так Шенн отмечал дни, прошедшие с появления голубой луны Эльмера. Время еще оставалось. Он должен успеть! Вскоре небо потемнело, и Шенн остановился для ночлега. Устроился тут же, возле дороги, справедливо рассудив, что зверье вряд ли станет гулять по мощеной камнем тропе.
Хорошо выспавшись, он двинулся дальше и вскоре нагнал двухколесную повозку, из-за которой виднелась пара босых загорелых ног. Обойдя гремящие по камням колеса, Шенн увидел высокого коренастого человека, одетого в простую одежду селян.
– Одно солнце над нами, – поздоровался Шенн.
– Одно солнце, – ответил попутчик, останавливаясь. Ловким движением он подставил под длинные оглобли, привязанные к ним ремнями костыли, и повозка встала. Разогнув спину, селянин с любопытством посмотрел на юношу:
– Говоришь по-нашему, а одежда чужая. Откуда ты, парень?
– Издалека, а иду в Ринересс. А ты, случаем, не туда идешь?
– Я – в Ринересс? Не-ет, зачем? Я в Аримдор еду.
– Аримдор? Что это за место? – спросил Шенн.
