допускающий и мысли о том, что «негодяй» это он сам.
– Хватит ерничать. – Я надеялась, что он все-таки ерничает, а не думает обо мне так плохо, и не такой дурак. – Я имею в виду, кто ты, откуда, каково твое происхождение? Хочу знать все здесь и сейчас!
– Ладно, будем дежурить втроем – сегодня у одного дома, завтра у другого. Кто знает, вдруг один из братьев отправится с ночевкой к другому? А такое почти наверняка случится, если у одного этой ночью сгорит дом… – неуверенно начал Алекс, полностью игнорируя мой вопрос.
Я слегка остолбенела… Ну и ну, сам командор, честнейший и порядочнейший мужчина, может решиться спалить чужой дом, лишь бы не говорить… Нет, я не выйду отсюда, пока его ТАЙНА не будет раскрыта! Шагнув к двери, я нервно заперла ее на ключ.
– Милый, сколько у нас времени? – воркующим тоном поинтересовалась я, мягко кладя ему руки на плечи.
– Э-э… О-оу… сколько угодно! – обрадовался Алекс, обнимая меня за талию и привлекая к себе.
– А как же ночная вылазка?
– Ну-у, надеюсь, они проспят эту ночь в своих постелях, без всяких попыток обратиться в волка! Просто я думал о главаре, то бишь Пастухе Волков… в стаю принято… уходить… по ночам, потому что… обычные волки хищники ночные, – туманно говорил Алекс, перемежая слова поцелуями.
– Прекрасно, значит, ты успеешь мне рассказать все и со всеми подробностями! – твердо заключила я.
Алекс отстранился с расстроенным видом. Нет, милый, меня не подкупишь душевными муками! Давай выкладывай все начистоту, настал для тебя момент истины. В последней надежде заглянув мне в глаза и встретившись с нежным, но непреклонным взглядом, он сдался:
– Ладно, ты хочешь знать, где моя родина?
– И не только…
– Она на одной далекой планете, даже не из нашей Галактики, названия ни той, ни другой тебе ничего не скажут. Там живут люди, мало чем отличающиеся от землян.
Мы сидели на кровати, повернувшись друг к другу. Я видела его глаза и понимала, как мучительно ему дается каждое слово, в какой-то момент мне стало ужасно стыдно за себя. Неужели ради пустого любопытства и упрямства я вынуждаю любимого человека переживать что-то крайне неприятное или даже страшное. Я хотела остановить его, но у Алекса было такое отстраненное лицо, что стало ясно – он меня не услышит, к тому же любопытство все равно никуда не делось…
И тут в дверь с силой заскребли крепкие, знакомые коготки.
– Эй, открывайте скорее, выходите, новое нападение!
Я мгновенно открыла, впуская взбудораженного кота, правда, взбудораженность его, как оказалось, была несколько преувеличенной.
– На меня напали собаки! – задыхаясь, словно от долгого бега, сообщил агент 013. – Воды! У меня сейчас будет обезвоживание!
Я протянула ему кувшин для умывания. Жадно налакавшись, кот облизал усы и пояснил:
– Пошел я за Шастелем, и тут дорогу мне загораживает целая банда деревенских псов – грязные, нечесаные, с клыков слюна капает, вот мерзость!
Я почувствовала нехорошее желание слегка придушить хвостатого притвору. Такую откровенную беседу обломал…
– Вы же знаете, для меня все собаки на одно лицо, но эти… Держу пари, это сам Шастель натравил их на меня! Он знает обо мне, он все знает о нас! Я имею в виду то, что мы агенты Базы, борющиеся с такими, как он, – патетично взвыл Профессор, пытаясь обнять лапами мою руку и побиться лбом об пол.
– Спокойствие, агент 013, без паники! Возможно, ты прав и этот Шастель действительно что-то задумал. Главное, в каком месте ты его в последний раз оставил и в какую сторону он направлялся? – гладя Пушка по загривку, уточнила я.
По лицу Алекса было видно, что он отнюдь не расположен сию же минуту срываться в погоню. В его серых глазах все еще отсвечивали разбуженные мной воспоминания о прошлом, остающиеся тайной для окружающих и пока еще для меня…
– Он не Пастух Волков, он Пастух Собак! Собачий главарь, вожак, он может управлять ими, ведь у собак еще осталось генетическое стремление объединяться в стаи. Колдуну-вервольфу управлять стаей собак почти так же легко, как и стаей волков, а может быть, даже проще. Диких волков успешно отстреливают, а жизнь в обществе диктует свои правила.
– Но какой практический смысл управлять собаками? – очнулся командор. Честно, я хотела задать коту тот же вопрос, но побоялась в очередной раз показаться глупой. – Если нет никаких фактов нападения собак на людей.
– А вы задумывались, почему собаки не предупреждают хозяев о приближении оборотня? Говорю вам, он управляет ими!
– Все равно не понимаю, – сдалась я. – Превращается в волка, повелевает собаками, а в Африке этого Шастеля еще и гиены покусали. Не повезло дяденьке с «меньшими братьями»…
– Да он вполне мог подхватить вирус Лик-V, относящийся к классу ретровирусов и влияющий на изменение ДНК. Эта дрянь заражает человека частью ДНК животного, причем необратимо! Инфекция, которую заносит обычный крупный хищник, не излечивается. Причем если это была гиена, то и превращаться он должен в гиену, а не в волка. А здесь орудует именно волк!
– Пусик, ты окончательно меня запутал… Значит, гиена здесь ни при чем?
– Шастель мог и солгать, – пояснил Алекс. – Если всем рассказывать, что тебя покусал волк, после чего стали расти когти и покраснели глаза, любой дурак поймет, что вервольфа больше искать не нужно.
К этому моменту я уже набросила теплую вязаную шаль, и мы все трое быстрым шагом вышли на улицу, прямо в мягкие летние сумерки. Кот вел нас туда, где затерялись следы младшего Шастеля, у Алекса было с собой ружье на случай, если собаки еще не ушли. Собачки нам и впрямь попались, две или три гавкающие дворняги. Причем все достаточно сообразительные – увидев ружье, тут же сделали вид, что просто гуляют.
– Интересно, про какую тайну говорил Жеркур? – бормотала я себе под нос. – Мне действительно показалось, что ему угрожает реальная опасность. Это я не к тому, чтобы взять его под охрану, но… Может быть, то, что он знает, и вправду важно?
Мои агенты подумали и, признав мою правоту, пообещали Жеркура взять на заметку. В деревне было не так много улиц, поэтому мы быстро нашли лесничего. Он продавал трактирщику дичь, стоя у черного входа. Фазаны, куропатки, кролики – все это вытаскивалось из большого мешка, который держал стоящий рядом светловолосый мужчина, чуть пониже Антуана ростом. Он стоял спиной, поэтому лучше рассмотреть его не удалось.
Нас не заметили, мы успели вовремя отступить за угол.
– С вас четыре ливра, милейший. Покорнейше благодарим, следующая поставка будет послезавтра. Вы уж простите, я помню, что вам надо бы свежую дичь завтра с утра пораньше, но увы… Нам предстоит беспокойная ночь, и вряд ли мы управимся до рассвета со своими делами, чтобы заняться вашими, хе-хе- хе…
– Господи помилуй! – вздрогнул трактирщик. – Месье Шастель, вы уж так не пугайте… Ну и шутки у вас!
– Если все меня считают оборотнем-волком, как я могу к этому относиться? Даже вы думаете, что это я, иначе бы не испугались невинной фразы. Леснику и ночью в лесу работа найдется…
– Да, да, месье Шастель, прошу прощения! Ну, удачи вам, да хранит вас… э-э…
– Дьявол! Милейший месье Жерар, только дьявол хранит калеку Антуана Шастеля. Кстати, эту дичь добыл Клод, мой братец Клод. Господин маркиз отпустил меня на три дня подлечиться – я как инвалид постоянно нуждаюсь в уходе, нога снова ноет как проклятая…
– Поправляйтесь скорей, месье Шастель! Спасибо за дичь, если бы не вы с братом, я бы прогорел, ей- богу. Посетители теперь избалованы, требуют куропаток да фазанов… Никому нет дела до того, что это господский лес и вся дичь там собственность маркиза, а продавать ее нам он не желает. Хорошо, хоть вы понимаете наши нужды…
Мы вовремя юркнули в главный вход, а Антуан с братом быстро скрылись в темноте.
