добро и в себя, перерождают ее «ненависть к миру» в желание понять его и противостоять всему, что не совпадает с нравственным чувством: «Она очень легко и без усилия поняла мотивы, руководившие этими людьми, и, как человек из народа, вполне сочувствовала им. Она поняла, что люди эти шли за народ <… > жертвовали своими преимуществами, свободой и жизнью за народ…» (32, 367). Духовное воскресение народа открыто связывается в романе с деятельностью «политических».
И в этом — нравственное оправдание революционной деятельности (при всем неприятии Толстым насильственных методов борьбы) как исторически закономерной формы социального протеста против «царствующего зла».
Нравственное всегда являлось для Толстого главной формой осмысления социального.[711] Подводя итоги развития русского демократического романа, «Воскресение» утверждает неизбежность народной революции, которая понимается Толстым как «революция сознания», приводящая к неприятию всех форм государственного и классового насилия. Эта тема становится ведущей в наследии писателя 900-х гг.
Примечания
1
Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 141.
2
См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 100.
3
Там же.
4
Там же, с. 19.
5
Там же, с. 38.
6
См.: там же, т. 16, с. 424.
7
Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 40.
8
Погодин М. П. Соч., т. 4. М., 1874, с. 262–263.
9
См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 5, с. 29–30.
10
Там же, т. 20, с. 174–175.
11
Там же, т. 21, с. 261, 259.
12
Колокол, 1861, 15 сент., л. 107, с. 897.
13
Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 175.
