удачу. Ты же умудрился каким-то образом упустить шанс, который я тебе предоставил. Послушай, я же не могу ее к тебе привязать! И попробуй-ка теперь заставь ее тебя простить. Мужское безразличие женщины ох и трудно прощают…
— Да не нужна она мне! — огрызнулся Эйрар, помимо воли вспомнив рассказ, услышанный когда-то на йоле: о гордой королеве Край и о несчастном короле, ее муже.
— Нужна, не нужна… — проворчал Мелибоэ. — Никто не заставляет тебя жениться, переспи с ней, и все, это же карренка. Если приспичит, ну, наплетешь что-нибудь там о вечной любви, язык не отвалится. Зато развлечешься, да и Воеводы — твои с потрохами. Я-то уж знаю, о чем говорю: ей они ни в чем не откажут.
Эйрар молчал, не ведая, как объяснить старому цинику — предать таким образом Эвадне значило предать себя самого. Заполучить карренские мечи, отдав в обмен свою душу?.. Но Мелибоэ живо утопит все его доводы в своей философии, точно так, как мудрец Астли — доводы того древнего короля. Нет, требовались иные причины.
— Ты, конечно, мастер гадать, — сказал он наконец. — И, наверное, вправду знаешь, о чем говоришь. Но не выйдет ли, что союз, столь легкомысленно заключенный, и расторгнут будет так же легко?
— Ну и что? Найдутся другие союзники. Высот можно достичь, лишь прыгая по ступенькам… хотя бы они трещали и ломались под ногами. Если же тебе всего милее надежность… отправляйся к Колодцу. Или иди в услужение к Леонсо Фабрицию вместе с папашей…
Он отвернулся и хотел идти, но Эйрар, не стерпев, удержал его за руку в меховом рукаве:
— Хорошо, будь по-твоему… но с одним условием, слышишь? Хватит помогать мне магией и заклинаниями! Что я, сам без Семи Сил уже сделать ничего не могу?
— Да делай, делай все сам, кто тебе мешает! — бросил Мелибоэ через плечо. — Я только даю тебе возможность что-то сделать! Не более!
В это время стали возвращаться разведчики, и предводители собрались послушать, что они скажут.
Оказывается, в долинах Белоречья, прилегавших к хребту, люди жили тихо и мирно, совсем как в старые времена. Валькинги сюда редко заглядывали. Их здесь мало что привлекало — разве только серебряные копи на севере провинции. Поэтому стоящих сведений разведчики не добыли. Те, что ездили на юго-запад, смогли рассказать лишь о том, как набрели на дорогу и доехали по ней до какой-то горушки, с которой был виден небольшой торговый городок. Воины понаблюдали из-за деревьев за людьми, сновавшими туда-сюда по своим делам — и вернулись не солоно хлебавши.
— Молодцы, что не полезли на глаза горожанам, — похвалил разведчиков Эвименес. — Наверняка там так и кишели «Союзники»! Премся без дороги неведомо куда, до побережья еще шагать и шагать, про безопасное убежище я уж и не говорю… только погони нам для полного счастья не хватало!
Ездившие на запад не нашли вообще ничего, зато изрядно намучились, карабкаясь по кручам, скалам и буеракам. Собственно, именно в ту сторону и следовало бы двигаться, — но всем было ясно, что с лошадьми туда нечего и соваться, разве только при последней нужде.
Посланные на север уперлись в неприступные откосы; эти трое доставили лишь дичь, подстреленную по дороге.
Последними вернулись ездившие на северо-запад. Они привезли с собой человека — здоровенного бородача, одетого по-белореченски. Он настороженно оглядывался кругом, с подозрением — не хуже Рогея — косясь на карренцев с их невиданными доспехами. У него было железное колечко на большом пальце руки. Мариоланец Толкейл, ездивший с разведчиками, рассказал, что белореченец первым напел им песню-пароль и, видно, не только ее имел за душою.
Немного успокоенный рассказом предводителей о том, что их сюда привело, о Салмонессе и Эйраровой битве в Каменном Проходе, он поведал им местные новости:
— Мы, в общем, слышали, будто на юге что-то там такое творится… Но что именно? К нам сюда, в долины, если какие слухи кто и заносит, так только торговцы шерстью, что ездят на ярмарки в Ставорну и Наарос… Осенью, ничего не скажешь, ярмарка прошла почти как обычно, а весенняя будет только через неделю, так что… В этом году валькинги запретили все празднества и собрания на зимний солнцеворот. А еще пригнали миктонских рабов — строить новые укрепления вдоль большака, что ведет из Бриеллы восточными долами — он потом поворачивает на юг, через Вастманстед к Нааросу. А еще — дело неслыханное! — в долине Годмансдаль всех дейлкарлов согнали с земель либо выкупили наделы — и на их месте тут же устроились колонисты! Частью это ветераны-терциарии, но другие… при них женщины, а сами они такие из себя невысокие, все больше темноволосые да рыжие, и кожа
— точно немытая. А как едят! — тьфу, лежа!.. — и не говорят по-людски, а будто мяукают: ау-вау- вау…
— Салмонесцы! — переглянулись предводители, а Мелибоэ добавил, что в бытность его при графском дворе тамошний совет именно это и обсуждал — как бы понадежнее укрепиться на вновь завоеванных землях, — и было решено повсюду сажать переселенцев с других территорий:
— Они же двумя руками будут держаться за валькинговскую власть, чтобы только выжить. Думаете, зачем бы еще графу понадобилось так потворствовать купцам-дейлкарлам, обосновавшимся в Двенадцатиградье? У него ведь, кажется, и без них дела неплохо идут. Но он знает: придет день, и эти дейлкарлы будут драться за валькингов — в Каррене, Пермандосе, Бербиксане, Полиолисе… всюду!
— Пусть попробуют, — сухо заметил Альсандер. Однако потом, поразмыслив, засыпал чародея вопросами об этих переселенцах, о купцах и обо всем, что было с ними связано. Его с трудом уговорили повременить: надо же было выслушать белореченца до конца.
— Насколько я понимаю, — продолжал тот, — вы теперь направитесь либо в Ставорну, либо на шелландское побережье. Если хотите совета — двигайтесь лучше к Ставорне. Ну да, трудновато, конечно, скрытно провести такой здоровый отряд мимо гарнизона в крепости и мимо города, тем более, что через перевалы Корсора ведет одна-единственная дорога. Зато Высокие Холмы Фроя, которые вам предстоит миновать, совершенно пустынны. А в Шелланде у Железного Кольца не так-то много сторонников. Дело в том, что Вальк взялся оборонять тамошних жителей от морских пиратов, то и дело нападающих из Ос Эригу и из языческих краев…
— Но ведь именно в Ос Эригу мы и… — начал было Плейандер, но Эвадне стиснула его руку, и он поспешно прикусил язык. Впрочем, рассказчик мало что услышал за шумом, царившим вокруг. Не заметил он и движения Эвадне: уже вечерело, в долине зажигались костры. Он продолжал увлеченно:
— Я, правда, не знаю, много ли у вас провианта… и как долго вы сумеете оставаться незамеченными… такой большой отряд! У нас тут, чтобы вы знали, охотники один другого искусней, пересчитают все стрелы в ваших колчанах, а вы и не заподозрите, что кто-то вас видел. И «союзников» хватает, что говорить. Да, на вашем месте я бы поостерегся, ибо вон за тем лесистым отрогом, — он показал рукой, где именно, — проходит большак и на нем стоят укрепленные форты. И, между прочим. Железное Кольцо выведало, что по этой дороге как раз движется целая деция солдат: завтра днем они будут здесь. Стоит им пронюхать, что в долине прячутся восставшие дейлкарлы…
Рогей только присвистнул.
— Что еще за деция? — насторожился Плейандер.
— Полная и отлично вооруженная, только что из Бриеллы. Сорок пять терциариев и «союзники» при них — все как положено.
— А наших — не более двадцати, — нахмурился Плейандер. — Многовато, чума их забери!
— Многовато, — неохотно согласился Рогей. — Может, правда лучше отсидеться? Укроемся по склонам, в лесах… назад в Хестингу перевалим, если совсем уж туго придется. Мои горцы разыщут безопасные тропы, я за это ручаюсь.
— А как же наши конные латники? — хмуро спросил Альсандер.
— Латы придется бросить, а может, и коней. Жизнь-то дороже.
Худое лицо Плейандера потемнело от ярости.
— Ну довольно! — взорвался он. — Больно много берешь на себя, мариоланский смердюк! Все одно к одному, братья! В этой Дейларне все только и смотрят, как бы загнать нас в угол! Я теперь, кажется, понимаю, в чем дело — особенно после того, как проболтался старый колдун! Сколько пообещали вам старейшины Филедии за головы Звездных Воевод, ну-ка?
