низкорослый брюнет с короткими волосами и сломанным носом. Его правую щеку от виска до подбородка украшал коричневый шрам. Оттого, если смотреть на его профиль с одной стороны, несмотря на крючковатый нос, он выглядел даже симпатягой. Зато, с другой стороны, — с Серого можно было рисовать профили античных дьяволов во плоти.
Ты же сам говорил, что мы здесь золото должны искать?! — с надеждой в голосе добавил Серый.
Он гундосил так, что если бы я не знал, что все происходящее действительно и реально, то мог бы принять голос бандита за фрагмент спектакля из театра абсурда. Это может представить каждый, если человеку зажать нос и заставить громко кричать 'Караул! Едет грека через реку..' с выдохом через нос.
— Золото — усмехнулся Санек. О каком золоте речь? Я уверен, что ты сейчас думаешь о бутылке пива?! Впрочем, когда справишься с работой, я лично подарю тебе старинную пушку. Будешь с ней ездить по базару и тормошить своих торговцев. — Выполняй, что тебе говорят, гундос, — повысил он голос. — Все остальное — не твое дело.
Еле заметное подергивание тонких губ Санька в правой части рта, с известной долей воображения, можно было расценить, как ироническую улыбку.
Произнеся это, Санек поправил ремни на плечах, которые я сначала принял за подтяжки. Справа под мышкой я увидел кобуру пистолета.
Парни встали. Один пошел к машине и стал переносить инструмент, который называют шанцевым. Джон извлек из машины разноцветные тряпки, в них он должен был облачить, найденные нами раритеты.
— Осторожный, однако, этот Санек — подумал я. — Наверняка этим иконам сейчас цены нет, поэтому столько беспокойства о их сохранности. Я отчетливо понимал, что с нашими ребятами что — то произошло, если Санек кого — то уже охраняет? Кроме нас на территории монастыря больше никого не было, во всяком случае, до того момента, пока меня не захлопнула ловушка обрушившегося свода. В бинокль я попытался более внимательно разглядеть поляну и окрестности, но мешали кусты и трава. Моя задача — разыскать ребят, чтобы всем вместе благополучно покинуть это гиблое место. А при Возможности, захватить найденные сокровища. Но, где наших ребят могут охранять?
Я всматривался в группу молодых людей, занявших наше законное на берегу место. Одежда их была летняя и ничего не говорила о профессии. Лица тоже не выдавали какой то особенности. Такими лицами заполнена вся Россия, часто скуластыми и не очень осмысленными по случаю национального запоя. В душе я вздохнул, понимая, что и сам часть этого же общества.
— Джон сейчас уложит иконы в рюкзак и поедет в какую — то деревню? Ранее, я видел только одну, — чуть приметную дорогу, уходившую с территории монастыря в чащу, а значит, Джон поедет по этой единственной дороге? При этой мысли, я ужом развернулся и пополз в лес.
Достигнув дубравы, сначала осторожно пошел, а потом, что есть силы, побежал параллельно лесной дороге от монастыря. Пробежав с полкилометра, я вышел на нее. Вокруг был густой лес, дорога чуть заметной змейкой извивалась среди сосен. Вероятно, по ней ездили не часто, поскольку, между колеями выросли двух метровые березки и кусты орешника, согнутые в сторону реки. Это еще раз подтверждало мою мысль, что хлопцы въезжали на территорию монастыря именно по этому пути.
Сейчас мне во что бы то ни стало, необходимо было тормознуть Джона, чтобы выпытать у него подробности о наших ребятах. Но как это сделать? Можно встать на дороге и пригрозить водителю пистолетом, но, где гарантия, что он не поддаст газу и не скроется? Свалить дерево? Но в этом случае, Джон может что — то заподозрить и протаранить его, тем более что я свои ножом cмогe нарубить и накидать на колею только мелкие деревья.
Я продолжал обследовать дорогу, заодно размышляя, что, наверное, не напрасно этим путем не используются разные дачники и туристы?! В летнее время каждый уединенный уголок Керженца — был лакомым кусочком для отдыхающих и для диких рыбаков. В подтверждение моих слов, я почти сразу обнаружил, что дорога пошла под уклон и следовала через небольшое болотце, из которого вытекал ручей. На фоне старых, поросших травой следов автомобилей виднелась свежая, залитая водой, колея, прорезанная в торфянистой жиже колесами УАЗика. Конечно, здесь мог проехать только 'внедорожник'. С минуту на минуту должен был появиться Джон. Я нашел самое глубокое место в колее. Оно определилось по черной борозде между колеями, которую машина процарапала редуктором.
Где ножом, а где руками, я выкопал в колее двадцати или тридцати сантиметровую яму, которую сразу же залило водой. В противоположной колее я начал делать то же самое, но докопать не успел. Послышался приближающийся шум мотора, я отбежал метров на двадцать вперед по пути следования машины, и спрятался за пышным, зеленым кустом. Расчет был такой, что если УАЗ все — таки преодолеет канаву, то мне придется стрелять по колесам. Конечно, были опасения, что выстрелы в утренней тишине могли услышать в лагере и направить Джону помощь, но другого выхода я не видел.
УАЗ появился из — за деревьев. Его стекла посылали зайчики, взошедшего солнца. На пригорке машина приостановилась, и я услышал, как водитель включил дополнительную передачу.
— Только бы сработало!? — мелькнуло в голове и я, на всякий случай, взвел курок.
Машина набрала скорость, пытаясь с налету преодолеть вязкое место, а, достигнув скрытой водою ямы, резко ткнулась бампером в грунт и заглохла. Я увидел, что голова водителя мотнулась в лобовое стекло. От удара по стеклу веселой паутиной разбежались трещины. Я подождал с минуту, — водитель оставался в машине. Выйдя на дорогу, я приблизился к УАЗу. Джон косо сидел на своем кресле, его голова склонилась на бок, а со лба на лицо тонкими струйками сбегает кровь.
— Этого мне только не хватало?
Помня слова очкарика, о приезде Палыча сотоварищи, я предположил, что в моем распоряжении оставалось чуть более часа. Надо было оживлять и раскалывать парня.
Открыв дверцу, я вытащил водителя и положил на мокрую редкую траву рядом с дорогой. Захватил в ладони грязной воды из колеи, — плеснул ему в лицо. Веки Джона дрогнули, и он открыл глаза. Я понимал, что узнать подробности о визите хлопцев хитростью мне не удастся. Да и времени было в обрез, и вообще я не из компании 'знатоков', чтобы использовать хитроумные пути допроса, добиваясь истины. Поэтому, я решил не строить из себя Мегрэ, а молча взял парня за рубашку рывком приподнял и влепил ему крепкую оплеуху. Джон упал, его лицо скривилось от боли и изумления. Я выхватил пистолет, ткнул стволом ему в губы, рассчитывая раскровенить их. Наверное, мое лицо в этот момент было еще более выразительным, чем устрашающее дуло пистолета. Я справедливо предположил, что ствол перед глазами, и вкус крови даст понять потрясенному и перепуганному братку, что намерения у незнакомца самые серьезные.
— В общем, так, Джон! Кстати, как тебя зовут по паспорту?
— Евгений — полным недоумения голосом, ответил парень.
— Тогда, слушай меня, Женя, внимательно, — нарочно чеканил я слова. — Оттого, как ты сейчас поведешь себя, зависит — пошевелю я пальчиком или не пошевелю? Если пошевелю, то через секунду твои скромные мозги украсят это безымянное болото. Если нет, то ты и далее можешь радоваться своей паршивой и никчемной жизни, но в этом случае ты мне должен рассказать все, о чем я спрошу. Выбирай. Даю пять секунд!
После этих слов, для убедительности я еще раз ткнул пистолетом ему в рот так, что раздался глухой звук о его зубы.
— Скажу, кончено скажу! Я тут ни причем — затряс окровавленными губами Джон. — Это все Саня с Палычем, это они нас привезли
— Зачем вы сюда приехали и сколько вас всего?
— Восемь человек. Санек сказал, что надо искать какое то захоронение. А наши ребята говорят, что это золото.
— Я видел только семерых, где еще один?
— Это старик, из местных, он парней сторожит.
— Каких парней и сколько их?
— Которые были на берегу, их четверо.
После этих слов у меня с души упал камень, прочно сидевший под сердцем в течение последних
