Маринка поехала своего жениха с родней знакомить. Вот и думаю: может, ваш Варенков с ней поехал?
– И он еще думает! – вскинулась Маша. – Конечно!! Они вместе и уехали!
– Так-то оно так, но...
– А почему сомневаетесь? – не понял Левин.
– Да потому что моя Маринка обычно исчезает, не предупреждая, куда она девается! – взорвался Круглов. – Взбрело в голову – и дернула! А тут вдруг Ирине все выложила! С чего бы?
– Девочка решила начать новую жизнь, – мечтательно проговорила Люся.
– Посмотрим, что там решила эта девочка... – прошипел Александр и сменил тон. – Предлагаю сейчас выспаться... часиков до двух, а то на улице уже светло, а мы сегодня еще и спать не ложились. В два подъем, обед и отъезд.
– А я... я не хочу спать, – в комнату вошла Лина.
– Не бойтесь, девушка, – успокоил ее Александр. – Сейчас мы не враги, а... товарищи. Я уже объяснил: подумал, что эти тетки, на которых Петр жаловался, его здесь отыскали, ну и хотел с ними разобраться, чтобы к мужику не липли. А оказывается, разбираться надо с самим мужиком. М-да...
– Лина, надо отдохнуть, – качнул головой Левин и попросил: – Нам бы в одной каюте.
– Со мной, – тут же добавила Люся.
Но Александр что-то такое усмотрел во взгляде Левина, отчего грустно пожал плечами:
– Вам, девушка, придется отдохнуть в номере люкс.
– Уйй! Классно! – взвизгнула Люся. – И я буду там совсем одна, да? На двуспальной кровати?!
– Нет, дружочек, ты будешь там со мной, – напомнила о себе Маша. – И вправду, пойдемте уже спать, а то у меня глаза слипаются.
– А я тебе сразу говорила: надо покупать очень дорогую тушь, – защебетала Люся, хватая под руку Вовку и направляясь с ним в каюту люкс. – А ты все никак... Маша! Ну не отставай! Куда ты подевалась? Кому я говорю-то?!
Лина с Левиным направились следом за Вовкой.
– Вот, вам тут отдыхать, – подарил тот свой фирменный оскал, указывая на соседнюю с люксом дверь. – Самая лучшая, после люкса.
– Спасибо, – буркнула Лина, пытаясь закрыть дверь.
– Вы, если чего понадобится, так зовите, – втиснулась в дверной проем голова Вовки. – Вон на ту кнопочку нажать.
– Разберемся, – кивнул Левин и теперь запер уже на замок. – Ого, а парень-то не соврал, и в самом деле неплохое местечко.
Каюта была не очень большая, но зато чистенькая, хорошо обставленная. В ней даже имелся душ, а там – чистые полотенца. Правда, кровать была лишь одна.
– Я чур сплю на кровати! – первая воскликнула Лина.
– Я чур тоже! – не растерялся Левин.
– Наглец! Ты будешь спать... да вот хоть в кресле! Оно вон какое большое, настоящий диван.
– Вот она – женская благодарность... – вздохнул ветеринар. – Я ее спасаю, жизнью рискую, стулом по челюсти, а она...
Лина подхватила полотенце и унеслась в душ.
После душа жизнь показалось намного привлекательнее.
– Жень, а чего это ты со мной в каюту навязался? – игриво спросила она, просушивая влажные волосы феном.
– Ну а как же, я за тобой наблюдаю! – удивился тот и попытался сбежать в душ.
Лина настигла его и там. Когда она беззастенчиво распахнула дверь, мужчина уже разделся до пояса и, завидев спутницу, растерялся.
– А зачем ты за мной наблюдаешь? – играла глазами Лина.
Вообще, раньше она часто вот так кокетничала с мужчинами, играла, доводила до белого каления, а потом со смехом щелкала по носу. Может быть, именно тогда ее и заметил Варенков. И добивался целых полтора года, потому что капризная девчонка никак не хотела влюбляться в будущего мужа. Ему даже пришлось научиться красиво ухаживать, дарить подарки и ночевать под окнами. Точно ведь пару раз ночевал. А потом... семья, быт... как-то быстро испарилась безудержная страсть, куда-то подевались восхищенные взгляды, наверное, потому, что она разучилась кокетничать, играть, держать мужа в постоянном напряжении? А вот сейчас вспомнилось. И не оттого, что она захотела захомутать несчастного ветеринара, а просто... с ним было легко, свободно и никогда не забывалось, что ты слабая, беззащитная женщина. А вообще... если бы не Венсан, у нее с Женечкой мог бы получиться красивый роман. Но... хватит уже поддерживать отечественного производителя! Очень скоро Лина станет женой французского подданного. А там совершенно другая жизнь, и восхищение женщиной не проходит после первой кастрюли супа! А вот поиграть!..
– Женечка, ты в меня влюбился, да? – наивно хлопала ресницами Лина.
– Да, – по инерции ответил Женечка. Но тут же понял, что сказал. – Лина!! Ну ты ж серьезная женщина! Ну дай же помыться!
– А я тебя не держу, мойся, – пожала плечами та. – А фигурка у тебя ничего... Только... представляешь, какая жалость, я уже выхожу замуж за Венсана. Ты не утопишься от горя?
– Нет. От горя я женюсь на Люсе, – буркнул Левин и, мягко вытолкнув даму, запер дверь.
– Хам, – выдохнула Лина и пошла к кровати.
Ей снился Венсан. Он что-то говорил ей на французском языке, быстро-быстро, а она смеялась и просила:
– Говори на русском, я не понимаю твоего кошачьего! «Ля мур, ту жур!» – я не понимаю!
А потом он научился. И они шли в загс, и все вокруг шептали.
– Она совсем сошла с ума – замуж за иностранца!
А Венсан всем улыбался и объяснял:
– Ничего-ничего. Я ее сначала в ветеринарку, а уж потом в загс.
Откуда-то у Венсана в руках появились сапоги. Много сапог. И он все складывал ей на плечи целые связки с обувью.
– Ну зачем столько? – не понимала Лина. – У меня же нога болит.
– Ничего у тебя давно не болит. Ты специально все выдумываешь, – щурился Венсан.
– А я говорю: болит! – упрямилась Лина. – И мне... тяжело! Ты уже всю свою фабрику на меня сложил! Ну ведь дышать же нечем!
Она и в самом деле не могла больше дышать, на горло что-то давило.
Лина открыла глаза и заскрипела зубами:
– Та-а-а-ак... А кто говорил, что будет спать в кресле?
Рядом с ней, раскинув сильные руки по всей кровати, безмятежно спал Левин. Одна рука улеглась на шею Лины и не давала дышать.
– Левин!! – рявкнула сонная женщина и больно ткнула товарища ветеринара в бок. – Давай с моей постели!
Левин нахмурился и открыл глаза.
– Чего орем? – сосредоточенно спросил он. – Мы уже проспали?
– Не знаю! Но... чего ты ко мне в постель-то залез? Совсем уже!
– А... я больше ничего не нашел. Не в кресле же. А чего ты взволновалась, я тебя не трогал, у нас была братская ночь. Я вон, видишь, даже телефон между нами положил. Правда, горцы в таких случаях нож кладут... А сколько времени?
Было уже двенадцать часов дня, через два часа предполагался подъем, но Лина больше спать не легла.
– Ты чего не ложишься? – наивно спросил ее Левин.
– Я с чужими ветеринарами не сплю, – гордо дернула головой Лина.
– Ой, какая умница, – восхитился Левин. – Ну тогда разбуди меня через полтора часика.
Она фыркнула от обиды, вообще-то думалось, что тот немедленно пробудится от сна, начнет говорить комплименты и бросать восхищенные взоры. И даже, чем черт не шутит, не удержится и полезет с
