Аркадия

Ханна (громко и пренебрежительно фыркает). Ты подумай!

Бернард. Чейтеру был тридцать один год. Автор двух книг. И вдруг, с апрел 1809 года, — как отрезало. После «Ложа» — ни строчки. А Байрон… Байрон как раз тогда, в марте, опубликовал сатиру 'Английские барды и шотландские обозреватели'. Он известен, он обрел имя. И вдруг — срывается в Лисабон на первом попавшемся корабле и проводит за границей два года. Ханна! Нас ждет слава! В крумовских бумагах наверняка найдется что-нибудь, какая-то зацепка…

Ханна. Ничего нет, я смотрела.

Бернард. Но ты искала не это. И не жди ясных как дважды два дневниковых записей. 'Лорд Байрон был очень весел за завтраком…'

Ханна. И все же его присутствие вряд ли могло остаться никем и нигде не упомянутым. Я же таких свидетельств не встречала. Думаю, он тут никогда не был.

Бернард. Спорить не стану. Но позволь мне все же покопаться в документах.

Ханна. Нам будет слишком тесно.

Бернард. Милая девочка, знаю толк в научных изысканиях, я умею…

Ханна. Я не милая и не девочка. Если наткнусь на след Байрона, Чейтера или Ходжа — дам знать. Солоуэю, в Сассекс.

Пауза. Ханна встает.

Бернард. Спасибо. И прости за эту нелепую шутку с фамилией.

Ханна. Ничего, переживем.

Бернард. Кстати, где учился Ходж?

Ханна. В Тринити.

Бернард. В Тринити-колледже?!

Ханна. Да. (После некоторых колебаний.) Да. Там же, где Байрон.

Бернард. А родился он когда?

Ханна. За пару лет до Байрона. В тот год ему было года двадцать два.

Бернард. Так они учились в Кембридже в одно время?!

Ханна (устало). Да, Бернард. И, без сомнения, выступали за одну команду, когда Харроу играл с Итоном в крикет.

Бернард подходит к ней вплотную.

Бернард (спокойным, ровным голосом). Ты хочешь сказать, Септимус Ходж учился с Байроном и в школе?

Ханна (немного смущенно). Да… возможно… так и было…

Бернард. Ну ты даешь! Телка ты телка… (Невыразимо счастливый, Бернард обнимает Ханну и громко чмокает ее в щеку.)

В этот момент входит Хлоя.

Хлоя. Ой… э… я решила сама принести вам чаю. (В руках у нее подносик с двумя кружками.)

Бернард. Мне надо заняться машиной.

Ханна. Хочешь спрятать ее от графа?

Бернард. Спрятать? Да я ее продам! Есть в поселке какая-нибудь гостиница? Кабак, куда пускают постояльцев? (Поворачивается спиной к женщинам, так как намерен пройти через сад.) Ну, ты ведь рада, что я здесь? (Выходит.)

Хлоя. Он сказал, что знает тебя…

Ханна. Ты что-то путаешь.

Хлоя. Вернее, не так. Он сказал, что хочет сделать тебе сюрприз. Это, конечно, не одно и то же… Зато сексуальная энергия в нем так и кипит.

Ханна. Что?

Хлоя. Смотри, какой шаг упругий! Верный признак. Хочешь, приглашу его на танцульки? Для тебя, а?

Ханна. Куда? Ни в коем случае!

Хлоя. Или сама пригласи, так даже лучше. Пусть приходит как твой партнер.

Ханна. Перестань. За чай спасибо.

Хлоя. Если он тебе не нужен, сама займусь. Он женат?

Ханна. Поняти не имею. Разве у тебя мало скаковых жеребцов?

Хлоя. Ханна, я же для тебя стараюсь.

Ханна. Поверь, это уже не так насущно.

Хлоя. Но тебе нужен партнер для танцев. А он классический вариант — фат и щеголь.

Ханна. Я не желаю расфуфыриваться для танцев, и партнер мне не нужен, а Солоуэй — и подавно. Я вообще не танцую.

Хлоя. Ну чего ты сразу в бутылку лезешь? Сама же с ним целовалась!

Ханна. Это он меня целовал. От избытка научного энтузиазма.

Хлоя. Ладно. Не упрекай меня потом, у тебя были все возможности. Зато мой гениальный братец вздохнет спокойно. Он ведь в тебя влюблен, знаешь?

Ханна (сердито). Это шутка!

Хлоя. Только не для него.

Ханна. Не глупи! Это и шуткой-то не назовешь. Мы просто дурачимся…

Из сада появляется Гас — по обыкновению молчаливый, стеснительный.

Хлоя. Привет, Гас, что там у тебя?

В руке у него яблоко — только что сорванное, с парой зеленых листочков.

Он протягивает яблоко Ханне.

Ханна (удивленно). Ой!.. Спасибо!

Хлоя (выходя). Ну, что я говорила? (Хлоя закрывает за собой дверь.)