Они дождались, когда официантка отойдет от столика.
– У меня создается впечатление, что этот Константин – неплохой парень, – продолжил Мелихов. – Что ты о нем можешь сказать?
Тимофей покрутил в руке рюмку.
– Я понял твою мысль. Но не стал бы торопить события. Надо присмотреться к нему еще немного. Подожди. Он никуда от тебя не денется. Пусть поработает. Надо проверить его еще на чем-то.
– Сколько тебе еще нужно времени? Мне срочно требуются люди, Тимофей. Я не могу долго ждать... Кто у тебя еще есть на примете? – Петр стащил с большого пальца массажер и нацепил его на указательный.
– Пока мне нечем тебя порадовать, – Арканов пожал плечами. – У меня все те же. Ну, есть еще пара новых, но говорить о чем-то серьезном рано...
– Тимофей, ты понимаешь, я тебя не просто так позвал, – лицо кинорежиссера стало предельно серьезным. – Надо шевелиться, мой друг. Делай что хочешь, но на следующей неделе жду личного знакомства с кем-то из твоих людей. У меня есть планы.
Официантка принесла Мелихову водку и закуску. Петр Павлович тут же налил себе из графина в рюмку.
– Что тебя смущает в этом парне? – откровенно поинтересовался он. – Он уже выполнил несколько заказов. Достаточно качественно. И без накладок. Я не ошибаюсь?
Тимофей опять кивнул.
– Так в чем тогда дело?
– Ты же знаешь меня, Петр. Я не передам тебе человека, пока не буду в нем уверен на сто процентов.
Мелихов осушил свою рюмку.
– Пошли сыграем, – неожиданно предложил он.
Мужчины направились к игровой дорожке. Стоило им подняться из-за стола, как по залу прошелся гул оживления.
– Чувствую себя, как на сцене, – Мелихов нацепил на руку перчатку. – Твой первый бросок, Тимофей. Так ты мне скажи, почему ты не хочешь передавать мне этого парня?
Арканов спокойно выбрал себе подходящий по весу шар. Приблизившись к дорожке, он сделал бросок. Шар сбил всего две кегли.
– Да, он какой-то мутноватый. Себе на уме немного. Не знаю, захочет ли он серьезно работать на кого- то, – Арканов уступил место для броска Мелихову. – Мне кажется, он слишком самостоятельный. Одиночка... Да еще и с характером. Это не совсем то, что нам нужно.
– Ну, не скажи, – не согласился Петр Павлович. – Мне как раз нравятся такие.
– Да, но надо проверить, как он себя поведет в экстремальной ситуации. Я должен с ним встретиться еще пару раз лично. И попробую. Не волнуйся.
– У тебя мало времени. Я не могу больше ждать, – вновь предупредил кинорежиссер. – Не затягивай. Максимум неделя. Лады?
Мелихов перекинул в левую руку массажер. Когда он подошел к игровой зоне, в зале наступила тишина. Многие игроки с соседних дорожек повернулись в сторону Мелихова. Тот сделал бросок. По залу эхом раскатились возгласы одобрения.
Телохранитель Ольшаковского Коля больше не стрелял ему вслед, но Константин все еще отчетливо слышал за спиной его быстрые тяжелые шаги. Коля собирался настигнуть грабителя и разобраться с ним по-своему. Но это никак не входило в планы Климова.
Он нырнул в тень арки, затем выскочил на Перовскую и, игнорируя рассерженные гудки клаксонов, бегом пересек проезжую часть. Только оказавшись на противоположной стороне улицы, Константин позволил себе оглянуться. Телохранитель Ольшаковского уже показался в арочном проеме. Держа пушку на изготовку, он свирепо вращал глазами, выискивая свою потенциальную жертву. Сердце Климова билось о грудную клетку с удвоенной частотой. Прежде ему никогда не доводилось влипать в такие неприятности. А теперь из-за какой-то дурацкой кепки, кража которой Константину по-прежнему казалась бессмысленной...
Сунув кепку за отворот куртки и прижав ее локтем, Климов метнулся в ближайший проулок. Действовать нужно было быстро и в то же время продуманно. На глаза Константину попался невысокий металлический забор ярко-зеленого цвета. Он перемахнул через него так ловко, что при желании смог бы посоперничать в этом виде спорта с самим легендарным Бубкой. И Климов готов был поспорить, что преследующий его телохранитель вряд ли заметил этот стремительный трюк. Климов провел рукой по волосам.
– Эй, ты! – Оклик прозвучал откуда-то слева, и вор резко обернулся.
В двух метрах от того места, где он перепрыгнул через забор, стояла машина ППС. Белый «Опель» с синими полосками по бокам и проблесковыми огоньками на крыше. Один из двух пэпээсников в синей просторной форме уже выбрался из салона и сделал несколько шагов к Климову. Его напарник остался сидеть за рулем, вальяжно откинувшись на спинку сиденья и пуская сигаретный дым наружу через приспущенное боковое стекло. Вероятно, в отличие от своего коллеги, этому стражу порядка не показалось ничего подозрительного в том, что кто-то пожелал средь бела дня попрыгать через забор.
– А ну, поди сюда! – Бдительный пэпээсник продолжал надвигаться на Климова.
Константин посчитал излишним предпринимать попытку к бегству. В конце концов, этим ребятам при всем их желании нечего было ему предъявить, а телохранитель Ольшаковского, даже если он что-то и заметил, вряд ли станет искать его за забором. Особенно заметив ментов. Климов независимо приосанился.
– В чем дело, ребята? – буднично поинтересовался он, но тут же заметил, что его выдает сбившееся от быстрого бега и прочих физических упражнений дыхание.
– Это ты меня спрашиваешь, в чем дело? Я думал, это мне нужно спросить тебя о том же самом. Что за пируэты ты сейчас вытворял?
Пэпээсник кивнул на забор.
– Ах, это! – Климов осклабился. – Черт! Еле ноги унес... Думал, все. Хана!
– В смысле?
– С бабой сидел в ресторане, – охотно пояснил Константин, попутно восстанавливая дыхание и не забывая при этом мысленно осыпать проклятиями подбившего его на эту очередную авантюру Арканова. – И дьявол меня дернул попереться с ней в самый центр столицы... Как вывалились из ресторана, тут и муженек ее на машине. Бывший десантник, с мозгами плоховато...
Пэпээсник понимающе хмыкнул, и после этого Климов окончательно уверился в том, что гроза пронеслась над его головой. Мужская солидарность и в Африке мужская солидарность, как говорится.
– Заметил? – В голосе сотрудника правоохранительных органов скользнуло участие.
– Хрен его знает, – Константин пожал плечами. – Вроде нет. Я его первым срисовал, ну и ноги в руки... С девкой и попрощаться толком не успел. Ну, да это ничего! Завтра позвоню ей...
– А лучше вообще не звони, – посоветовал пэпээсник. – Забей на нее. Мало баб, что ли? Без лишней головной боли.
– Тоже верно.
В разговоре повисла пауза, позволившая Климову прислушаться. Никаких подозрительных шумов за забором не наблюдалось. Телохранитель Ольшаковского наверняка потерял его.
Пэпээсник в нерешительности топтался на месте, прикидывая, как ему поступить.
– А документики у тебя есть, Дон Жуан? – спросил он наконец.
– Документики есть.
Климов расстегнул куртку, и кепка политика упала к его ногам. Затем он небрежно протянул паспорт пэпээснику и только после этого поднял с земли головной убор. Отряхнул его об колено. Милиционер раскрыл документ, прочел имя и фамилию Константина и сличил фото.
– А это что? – Он указал пальцем на кепку Ольшаковского.
– Это мое, – Климов нахлобучил кепку на голову и поправил козырек. – Боялся потерять на бегу.
– Ясно, – пэпээсник поколебался еще пару секунд, а затем вернул Константину его паспорт. – Извините за беспокойство.
