–Явообще не понимаю, почему ты так пасуешь перед этим типом? – произнес Константин, захлопывая дверцу машины. – У него кто-то украл картину. Старику было выгодно повесить все на нас, а потом гонять, как последних «шестерок». Мы рискуем собой. А ты не хочешь, чтобы я с ним поторговался.
– Потому что я не хочу ввязываться больше ни в какие истории. Мне бы хотелось как можно скорее отработать свой долг и забыть об этом навсегда. – Лена решительно направилась к ресторану.
– Я и не предлагаю тебе с ним говорить. Я сам все улажу. Мы могли бы заработать на этой ситуации так же, как он зарабатывает на нас. Вот и все. Все по-честному, душа моя.
Лена вошла в ресторан первой. За ней последовал и Климов.
– Ну, во-первых, я тебе не запрещала с ним говорить, – ответила на ходу девушка, не поворачивая головы. – А во-вторых... Пожалуйста, если у тебя получится, я против не буду. Только если ты его рассердишь, мне кажется, никому от этого лучше не будет. В конце концов, мы у него в долгу, а не он у нас.
Константин принял у спутницы ее пальто.
– Хорошо, договорились. Я поговорю с ним.
С этими словами Климов передал верхнюю одежду в гардероб.
В джаз-клубе ресторана «Элиот» проводился вечер отечественной джазовой музыки. Епифанова и Климов приехали в клуб заранее. Они вошли в довольно просторное помещение, где столики располагались на небольшом возвышении вокруг сцены на нескольких уровнях. У основания амфитеатра музыканты уже настраивали свои инструменты.
– И почему он всегда выбирает такие места? – недовольно произнес Климов, поднимаясь на верхнюю террасу амфитеатра. – Терпеть не могу джаз.
Лена остановилась около одного из столиков. На спинке стула висел пиджак Петра Павловича.
– Костя, иди сюда. Кажется, он здесь.
Увидев замешательство девушки, официантка подошла к Епифановой.
– У вас заказан столик?
– Да, Мелихов должен был заказать, – ответила она.
– Тогда присаживайтесь, пожалуйста, – официантка указала на тот столик, около которого остановилась Лена, – Петр Павлович, наверное, вышел. Подождете его здесь?
– Да, – коротко бросила Лена.
Епифанова и Климов сели туда, куда указала официантка. Стол был накрыт на одного человека. Через минуту появился и сам Мелихов.
– А! Вы уже здесь! Добрый вечер, – сдержанно произнес он, занимая свое место за столиком. В руке у него было массажное кольцо. Мелихов методично перекатывал его по пальцу. – Чем вас угостить, молодые люди? Надеюсь, леди не пьет крепких напитков? Вино. Французское. «Сутерне» вас устроит?
Лена нерешительно пожала плечами.
– Вы находитесь в элитном заведении. Не выпивать здесь – дурной тон. Очень рекомендую вам бокал. – Петр Павлович перевел взгляд на Константина: – А вы, молодой человек? Вам я, разумеется, предлагаю выпить со мной водочки...
– Спасибо. Но я, пожалуй, откажусь, – заявил Константин.
Епифанова выразительно посмотрела в его сторону. Климов не обратил на ее красноречивый взгляд никакого внимания.
– Извольте, ваше право, – Петр Павлович подозвал официантку. – Бокал «Сутерне» для девушки.
– Конечно, Петр Павлович! Одну минуточку.
Мелихов замолчал, глядя на сцену. К роялю вышел музыкант. Заканчивались последние приготовления.
Мелихов заговорил, не глядя на своих гостей:
– Завтра в галерее современных художников открывается выставка, на которой будет показано несколько картин из частных коллекций. И в частности, авторская копия картины Борисова-Мусатова «Осенний мотив». Достанете эту картину, ваш долг передо мной уменьшится на семьсот тысяч.
– Я хотел бы узнать, что получим мы после этого мероприятия? – Константин наклонился над столиком.
К удивлению Лены, лицо Мелихова ничуть не изменилось.
– А что бы вы хотели за свою работу?
Петр Павлович иронично посмотрел на Климова.
– Сто тысяч долларов, – уверенно заявил тот.
Мелихов усмехнулся.
– Ваши запросы растут. Я подозреваю, что скоро вы будете мне не по карману, – спокойно заявил режиссер.
Он взял в руки вилку и ножик, а затем принялся молча отправлять в рот кусочки бифштекса.
– Мне просто любопытно, откуда такая сумма, – дожевывая последний кусок, произнес Мелихов. – Сто тысяч долларов... Это приличные деньги за ту работу, которую могли бы выполнить еще десятка два ловких молодых людей.
– Мы уже прилично поработали, а вы не заплатили нам за нашу работу ровным счетом ничего, – продолжал гнуть свою линию Климов. – Поэтому думаю, что сто тысяч – это ничтожно мало за то, что мы уже сделали для вас...
Разговор прервал длинный пассаж трубача, который начал концерт выступающей джаз-группы. Говорить в первые минуты композиции не представлялось возможным. Мелихов придвинул к себе вторую тарелку с остатками овощного салата. Официантка принесла для Лены бокал вина.
– Собирайтесь, – неожиданно произнес Петр Павлович, когда салат был прикончен.
Лена и Константин удивленно переглянулись. Мелихов встал из-за стола, скомкал салфетку, а затем швырнул ее в пустую тарелку. Он быстро направился по направлению к выходу из зала. Епифанова в сопровождении Климова пошли за ним следом. В коридоре, удалившись на приличное расстояние от помещения, в котором проходил концерт, Мелихов остановился. Через закрытую дверь до присутствующих доносились отзвуки музыки.
– Вас не устраивают условия, на которых вы работаете на меня? – спросил Петр Павлович, обращаясь напрямую к девушке.
Епифанова неуверенно пожала плечами.
– Вас? – Мелихов перевел взгляд на Климова.
– Да, – с прежней уверенностью повторил Константин.
– К вам у меня претензий нет, молодой человек. Вы можете быть свободны. Только помните, все, что с вами произошло за последнее время, вы должны будете забыть. Вы свободны.
– Но... – попыталась было возразить Лена.
– Как? Вы тоже не удовлетворены тем, что я дал возможность отработать ваш долг?! – Мелихов облокотился о стенку и скрестил на груди руки. Его взгляд был устремлен в дальний угол коридора, мимо собеседницы.
– Нет... Но вы понимаете... – начала Лена.
– Так нет или да? – жестко переспросил Мелихов.
– Я сделаю то, что вы просите, – сухо выговорила Епифанова.
– Вот и отлично. А вы, молодой человек, как я уже сказал, можете быть свободны.
Константин не двинулся с места. Оставить Лену в такой ситуации он просто не имел права.
– Вы что-то не поняли? У меня нет к вам претензий. Лично вы мне ничего не должны. И вы свободны, – повторил Мелихов.
Климов усмехнулся.
– Вас никто сюда арканом не тащил. Так что, как я понимаю, вы хотите мне что-то сказать?
– Нет. Я остаюсь, – ответил Климов.
Интонации Петра Павловича тут же заметно смягчились.
– Тогда вам придется принять мои условия и достать мне эту картину...
– Я согласен.
