чем, скажем, у вашего сержанта. Я считал, что вы знаете имперских лучше, полковник. Понимаете хотя бы их стремления…
Дугал протянул руку и нащупал что-то под столешницей. Через секунду Маккинни услышал, как позади него открылась дверь.
– Да, господин, – проговорил ровный баритон. Даже не обернувшись, полковник узнал инспектора Солона. Голос, холодный и невыразительный, как из могилы, отлично подходил инспектору.
– Принесите книгу, инспектор, – тихо приказал Дугал.
– Слушаю, господин.
Дверь не закрылась, через пару секунд Солон вернулся и, пройдя через комнату, подал Дугалу пачку листов, удерживаемых странным зажимом.
– Благодарю.
Дугал взмахом руки отпустил инспектора и указал на стопку листков.
– Это единственный имперский артефакт, который нам удалось получить. Как оказалось, это некое литературное произведение о приключениях флотского офицера на колонизируемой планете. Однако из этой книги мы получили достаточно информации о структуре имперского правительства, то есть примерно столько же, сколько можно почерпнуть из бестселлера Кадаса о правительстве Гавани, при том, что в книге нет ни единой специально написанной на эту тему строчки. Понимаете меня?
Маккинни кивнул.
– Тогда, – продолжил полицейский, – прошу вас понять еще и следующее. Империя включает в себя несколько планетарных правительств. Имеется собственно Земля, почетная столица, в настоящее время по большей части непригодная для обитания из-за последствий Сепаратистских войн. По некоторым причинам имперские оставили на Земле ряд учреждений вроде Академии Космофлота и военных академий, но настоящей столицей является Спарта, расположенная совершенно в другой планетной системе. Кроме того, существуют так называемые Союзные Королевства, планетарные правительства которых достаточно сильны, чтобы задать трепку даже Имперскому Космофлоту, в случае если Империя решит вмешаться в их внутренние дела.
– Это монархии? – спросил Маккинни.
– По крайней мере одна из них республика. Но в основном, да, монархии. – Дугал отхлебнул чайкеста. – Далее имеются миры первого и второго класса. Нам непонятна разница между ними, но миры обоих этих классов имеют меньшие права решать собственные проблемы, чем Союзные Королевства. Но даже эти миры имеют своих представителей в многопалатном Согласительном Совете, люди из этих миров служат в Имперском Космофлоте. Эти два класса различаются по уровню технологического развития, который мы не можем понять, но этот уровень технологии имеет решающее значение при вступлении мира в Империю. Миры первого и второго класса обладают чем-то под названием «атомная энергия», приводящим в неописуемый восторг академиков нашего Университета, и способны строить собственные космические корабли.
Маккинни кивнул, припоминая слова, сказанные пьяным лейтенантом в «Синей бутылке». Дугал продолжил:
– Вы находитесь тут потому, что слышали этого мальчишку. После планет первого и второго классов нет ничего, кроме колоний. Такой колонией нам предстоит стать.
– И каков статус колонии? – поинтересовался Маккинни.
– У колонии нет никакого статуса. Граждане Империи приходят на планету как класс аристократов, для насаждения цивилизации. Вице-король правит от имени императора, а десантники Космофлота следят за порядком на планете. Колонисты получают в свои руки все бразды правления, а местное население делает то, что ему говорят.
– Но как они могут править планетой против воли всего населения? Что толку спалить непокорный мир дотла, как это вышло с Личфилдом? – Маккинни выпил остатки остывшего уже чайкеста и сам ответил на свой вопрос. – Им не приходится вести усмирительных войн, верно? В их распоряжении – ренегаты из местных, готовые смотреть имперским в рот. Всегда найдется тот, кто с готовностью сделает за них всю грязную работу.
Маккинни со значением взглянул на Дугала.
Малкольм Дугал прекрасно понял сказанное.
– Да. Всегда найдутся такие люди. Если не король Давид, так кто-нибудь из южных деспотов. Но у нас такого не будет, Маккинни. Я придумал, как избежать всего этого и добиться права присвоить миру Самуила статус планеты второго класса. Я нашел способ, нашел шанс, но я не могу сделать это в одиночку.
Дугал наклонился через стол и пристально взглянул на Натана Маккинни.
Полковник Маккинни медленно поднялся и выпрямился во весь рост, прежде чем наполнить свою кружку чайкестом. Потом, повернувшись, он не торопясь прошел к кушетке, быстро осмотрел сержанта и снова вернулся на свой стул у письменного стола.
– Сэр, у вас не найдутся робак и трубка? – спросил он Дугала. – Ночь, видимо, выдастся нелегкая… Почему вы выбрали меня?
– До сегодняшнего вечера у меня не было в отношении вас особых планов. До сих пор, откровенно говоря, у меня вообще не было никакого четкого плана, я просто собирал информацию и анализировал различные возможные действия, готовясь использовать свой шанс, любой шанс, но вышло так, что этот молодой болван сам рассказал, как нам можно спасти планету. Вы, конечно, тоже его слышали.
– Если я его и слышал, то понял не много. Так что вы намерены предпринять?
– Вы были там, когда он бормотал что-то о старой имперской библиотеке на планете в Игольном Ушке?
Маккинни на миг задумался, потом ответил:
– Да, был, но понятия не имею, какую пользу мы можем из этого извлечь.
– Потому что в отличие от меня вы не думали о получении Самуилом первого или второго класса этом в течение долгих месяцев. Эту книгу мы нашли вскоре после высадки имперских сил, полковник. Для того чтобы разобраться в ней, нам потребовалось несколько недель. Язык имперских только немного отличается от нашего, еще меньше отличается их письменность, и именно потому флотские так легко общаются с горожанами Гавани. – Полицейский раскурил сигару из робака, откинулся на спинку стула и пронзительным взглядом уставился в потолок. – С тех пор как я начал читать эту книгу, я непрестанно думал о том, как нам избежать такой судьбы, вырваться из ловушки. Нам все равно суждено стать частью Империи, но, ради всех святых, мы можем войти туда как люди, а не как рабы!
– Если вам так легко удалось заполучить эту книгу, то вы должны были понять, что Империя хочет от вас, прежде чем Гавань заключит с ней союз.
– Конечно, мы все поняли. И именно я посоветовал его величеству заключить с имперскими союз. Если нам не удастся на первом этапе объединить весь мир Самуила под началом единого планетарного правительства, у нас вообще нет шансов избежать колонизации. Если объединение не состоится под началом короля Давида, то я окажусь не у дел и утрачу всякое влияние на планетарное правительство, так что, согласитесь, у меня есть прямой интерес вести собственную интригу, а не участвовать в другой, затеянной любым, пусть самым достойным на планете человеком из другого города-государства.
– Верно, – кивнул Маккинни. – И вы мастер интриг. Но я до сих пор не понимаю, что мы можем предпринять.
Дугал рассмеялся.
– Вы выпили слишком много виски, Железный Маккинни. Сегодня и во все прошедшие дни. Вы не хотите подняться над уровнем своего привычного понимания. В бою вы использовали весьма хитроумную тактику. В вашем досье, полковник – у меня есть ваше дело, – говорится, что вы не просто солдат-служака. И мне приятно будет все вам объяснить. – Дугал налил себе еще чайкеста. – Эта библиотека – ключ ко всему. Если бы в наших руках оказались все заключенные там сведения… И ученые из университета, и промышленные магнаты Орлеана и Гавани, и рудокопы Кланраналда – на что бы они употребили эти знания? На постройку космического корабля. Возможно, звездолета. И тогда, в соответствии с собственными правилами, Империи пришлось бы рассматривать нас как мир первого или второго класса, но никак не колонию. Мы бы все равно жили под их началом, но как подчиненные, а не как рабы.
Маккинни глубоко вздохнул.
