взглянув на него.
В четырех километрах за Рокпайлом тянется цепочка невысоких холмов. Дорога проходит по долине у их подножий. Идеальное место для засады. «Там нас и поджидают, — решил я. — Только они должны знать, что мы ждем где-нибудь здесь столкновения с ними. Наживка должна дергаться, но не должна слишком откровенно выглядеть наживкой. Как бы я действовал, если бы действительно располагал основным составом батальона? Разумеется, послал бы вперед сильный авангард. Сильный, как вся моя группа. Все, что мельче, не имеет смысла».
— Росак, соберите всех людей. Оставьте фургоны и полдюжины человек с радиоустановками, пусть растянутся вдоль линии марша, а всех остальных ведите сюда. Мы создадим авангард и двинемся на юг.
— Есть, сэр.
Когда солдаты собрались, я повел их вверх на Рокпайл. Конечно, там никого не было. Я рассчитал верно. Нас ждут дальше.
Росак подтолкнул меня и слегка повернул голову направо. Я неприметно кивнул.
— Не показывайте, сержант. Я видел там какое-то движение.
Мы добрались до холмов.
— Боже, чего они ждут? — прошептал Росак.
— Весь батальон. Мы им не нужны: им нужен весь 501-й.
— Да, сэр.
Мы двинулись вперед. Туман рассеивался, теперь видимость ограничивалась пятьюдесятью метрами. Вскоре станет очевидно, что за нами нет никаких войск, несмотря на громкие проклятия и скрип колес фургонов позади. Поразительно, какой шум способны поднять несколько фургонов, если как следует постараться.
«К дьяволу, — подумал я. — Нужно найти хорошую позицию и попытаться ее удержать. Дальше в ловушку заходить нельзя. Впереди скалистый участок. Не очень подходящий, но лучшее место, какое я видел за последние полчаса».
Я подтолкнул Росака.
— Когда доберемся туда, разместите людей между скалами. Там туман гуще.
— А что если там противник? — спросил Росак.
— Тогда попробуем его оттуда выбить, но я сомневаюсь, что он там. Думаю, они уходят с нашего пути, когда мы приближаемся. Все еще считают, что в километре за нами вся колонна. — Звучит убедительно, подумал я про себя. — Займем защитный периметр и будем ждать здесь окончания войны.
— Конечно. — Росак передвинулся направо и заговорил со своим соседом. Команду передавали по цепочке.
«Еще три минуты, — сказал я себе. — Три минуты, и у нас будет хоть какое-то укрытие». Место, которое я выбрал, представляло собой седловину, проход между холмами. Не слишком хорошо, но все же лучше, чем дорога. Я чувствовал нацеленные на нас со всех сторон ружья, но не видел ничего, кроме гротескных очертаний в тумане, с камней капала вода. Мы поднимались выше, упрямо продвигаясь к избранному мной месту.
— Отлично, можете садиться. Немного передохнем! — крикнул я. — Хартц, передай колонне, чтобы не рассредоточивалась. Десять минут. Ротам собраться и подождать отставших. Они подойдут после привала.
— Зэр.
— Установите охрану периметра, сержант.
— Сэр! — отозвался Росак.
— Капрал Брейди, как насчет кофе? Можете поставить печь под прикрытием камней.
— Слушаюсь, лейтенант.
Солдаты исчезали в тумане. Слышались скрежещущие звуки: они подыскивали себе укрытия. Я ушел с открытого места и скорчился рядом с капралом Брейди.
— На самом деле не нужно готовить кофе, — сказал я ему.
— А почему нет, лейтенант? Нам ведь придется немного подождать?
— Надеюсь, капрал. Надеюсь. Но туман быстро рассеивается.
Десять минут спустя мы услышали орудийные выстрелы. В густом тумане трудно было определить направление, но мне показалось, что грохочет впереди, на юге. Определить дальность не было никакой возможности.
— О'Трейди передает сообщение капитана Фалькенберга, — сказал Хартц. — Группа лейтенанта Боннимена подвергается мощной атаке с юга.
— Принято. — С юга. Значит, колонна, идущая с севера от Денисбурга, вступила в контакт с ранчеро Луиса. Пока предположения Фалькенберга подтверждаются. Может, и весь его сложный план сработает.
— Что-нибудь новое от Ардвайна?
— Никаких сообщений, зэр.
Я переключил свою командную установку на общую частоту.
— Всем подразделениям 501-го, к югу сильная стрельба. Собраться немедленно. Мы идем на юг для оказания поддержки. Пусть артиллерия отправляется немедленно.
Послышался хор ответов по радио. Всего дюжина человек, но похоже на несколько сотен. Я был бы уверен, что движется целый батальон. И поздравлял себя, когда сквозь туман прорвался солнечный луч и осветил землю у моих ног.
XVIII
Едва показалось солнце, туман рассеялся. Несколько секунд спустя видимость вместо пятидесяти метров достигла ста, потом двухсот. Через минуту дорога на север стала видна на целый километр — и она была совершенно пуста. По ней с трудом тащился один фургон, а еще дальше шел единственный человек с рацией.
— О'Трейди приказывает всем ложиться! — крикнул я. — Хартц, передай Фалькенбергу, что уловка раскрыта.
По-прежнему ничего не происходило. Я достал бинокль и осмотрел скалы над и за нами. Повсюду движение.
— Боже, — сказал я. — Росак, мы столкнулись с основными силами Алланспорта. Не меньше тысячи человек. Окапывайтесь и не высовывайте головы.
Внизу на дороге разорвался снаряд. Потом еще один — и целый залп. «Неплохая стрельба», — сказал я себе. Конечно, ни в кого они не попали, потому что попадать было не в кого, кроме одинокого фургона. Но нацелились отменно. Будь мы там, весь залп пришелся бы по нас.
Над головой засвистели ружейные пули. Солдаты Ассоциации наконец открыли огонь. Я попытался представить, что чувствует командир противника, и рассмеялся. Он долго и терпеливо ждал, пока мы не окажемся в ловушке, а поймал меньше взвода. Должно быть, он вне себя от ярости.
И собирается перемолоть в фарш моих шестьдесят человек, две мортиры и четыре легких пулемета. Однако на это потребуется время. Я выбрал неплохое место для встречи с противником. Теперь, когда туман
