— Легкая пехота умеет передвигаться быстро, господин министр. Но это дорого обходится. Нам пришлось оставить на орбите артиллерийский обоз и большую часть транспорта. Я могу использовать захваченные машины, но все равно транспорта будет не хватать. — Он несколько секунд следил за мигающими огоньками на карте, пока не возобновилась устойчивая тенденция замены красного цвета на зеленый.
— Но вы теперь без артиллерии, — сказал Баннистер. — И у армии патриотов ее тоже нет.
— Нельзя получить все сразу. У нас было меньше часа на высадку и на то, чтобы шлюпки Дайана убрались с планеты, прежде чем над нами пролетит спутник. Мы захватили город, и никто не знает, что мы высадились. Если все и дальше пойдет хорошо, конфедераты узнают о нас, только когда прекратит работу их спутник-шпион.
— Нам повезло, — сказал Баннистер. — Корабль в гавани, средства связи на суше…
— Не смешивайте удачу с решающими факторами, — ответил Фалькенберг. — Зачем мне было бы захватывать одинокую нору, полную лоялистов, если бы не было определенных преимуществ? — Но в глубине души он знал правду. Телефонная связь, прерванная проникшими в город разведчиками, почти не охранявшаяся электростанция, захваченная после короткой трехминутной схватки, — все это удача, на которую можно рассчитывать, если командуешь хорошими солдатами, но все же удача. — Простите. — Он повернулся и в ответ на низкий гудок нажал кнопку. — Да?
— Со стороны шахт подходит поезд, Джон Кристиан, — доложил майор Севедж. — Вокзал мы захватили, нужно ли выходить за пределы города?
— Конечно. Придерживайтесь плана, Джерри. Спасибо. — Шахтеров, возвращающихся домой после недели работы на склонах кратера Раньё, ждет сюрприз.
Они подождали, пока все огоньки не сменились на зеленые. Все объекты захвачены. Электростанции, пункты связи, дома влиятельных граждан, общественные здания, железнодорожный вокзал и аэропорт, полицейский участок… Алланспорт и его одиннадцать тысяч жителей под контролем. Часы отсчитывали минуты до пролета над головой спутника-шпиона.
Фалькенберг заговорил в интерком:
— Главстаршина, у нас двадцать девять минут, чтобы привести это место в обычный для такого часа ночи вид. Позаботьтесь об этом.
— Сэр! — Лишенный эмоций голос Кальвина действовал успокоительно.
— Не думаю, чтобы конфедераты внимательно изучали снимки, — сказал Фалькенберг Баннистеру. — Но лучше не рисковать.
Взревели моторы: это наземные машины и вертолеты уходили в укрытия. Последний вертолет пролетел над головой в поисках упущений в маскировке.
— Как только спутник пролетит, отправьте людей на грузовой корабль, — приказал Фалькенберг. — И пришлите ко мне капитана Свободу, господина Хастингса и начальника местной милиции — Ардуэя, так?
— Да, сэр, — ответил Кальвин. — Полковник Мартин Ардуэй. Я проверю, в состоянии ли он явиться.
— В состоянии, главный старшина? Он ранен?
— У него был пистолет, полковник. Двенадцатимиллиметровое оружие, большие медленные пули, броню не пробили, но сильно ушибли двух солдат. Монитор Бадников уложил его прикладом. Хирург говорит, что с ним все в порядке.
— Хорошо. Если он в состоянии идти, он мне нужен здесь.
— Сэр.
Фалькенберг снова повернулся к столу и с помощью компьютера вызвал карту всей планеты.
— Куда отправился бы отсюда корабль с припасами, мистер Баннистер?
Министр проложил курс.
— Он должен — и будет — оставаться внутри этой цепи островов. Только самоубийца выведет корабль в открытое море на этой планете. Суша не останавливает волны, и в бурю они достигают шестидесяти метров. — Он обозначил курс от Алланспорта до мыса Титан и через островную цепь — в Матросское море. — Большинство кораблей заходит в залив Престона, чтобы выгрузить металлоизделия, оттуда те расходятся по ранчо на плато Высокого Брода. Вся эта территория принадлежит патриотам, и вы можете освободить ее одним ударом.
Фалькенберг какое-то время изучал карту. Потом сказал:
— Нет. Здесь останавливается много кораблей. А нет ли таких, которые идут прямо в Асторию? — Он показал на город в восемнадцати сотнях километров к востоку от залива Престона.
— Да, иногда… но конфедераты держат в Астории большой гарнизон, полковник. Гораздо больше, чем в заливе Престона. Зачем проходить две с половиной тысячи километров и сражаться с главными силами врага, если территория патриотов есть гораздо ближе?
— По той же причине, по какой конфедераты не держат большие силы в заливе Престона. Это место изолировано. Ранчо разбросаны по плато Высокого Брода — смотрите, господин министр, если мы захватим Асторию, у нас в руках окажется ключ ко всей долине реки Колумбия. Конфедераты не будут знать, отправимся ли мы на север, к броду Доак, или на восток, к Большой Развилке, а оттуда на главную равнину, или на запад, к Высокому Броду. Если же вначале взять залив Престона, они сообразят, куда я двинусь дальше. Потому что отсюда у нормального человека есть только одна дорога.
— Но жители долины Колумбии ненадежны. Вы не найдете там новобранцев…
Их прервал стук в дверь. Главный старшина Кальвин ввел Роджера Хастингса и Мартина Ардуэя. У начальника милиции под левым глазом чернел фонарь, а щека была перевязана.
Фалькенберг встал, представился и протянул руку, которую Роджер Хастингс предпочел не заметить. Ардуэй секунду стоял неподвижно, потом подал руку:
— Не могу сказать, что рад встрече с вами, полковник Фалькенберг, но позвольте выразить восхищение проведенной операцией.
— Спасибо, полковник. Господа, прошу садиться. Вы знакомы с моим начальником военной полиции капитаном Свободой? — Фалькенберг указал на долговязого офицера в боевом обмундировании, который вошел вместе с ними. — Капитан Свобода будет комендантом города, когда 42-й оставит его.
Глаза Ардуэя загорелись. Фалькенберг улыбнулся.
— Это произойдет достаточно скоро, полковник. Правила оккупации просты. В качестве наемников, господа, мы подчиняемся законам войны, установленным Совладением. Общественная собственность конфискуется именем Свободного государства. Частные владения неприкосновенны, а за все реквизированное будет заплачено, всякое имущество или строение, использованное в целях сопротивления, непосредственно или как место проведения конспиративных встреч, будет немедленно конфисковано.
Ардуэй и Хастингс пожали плечами, все это они уже слышали. Одно время СВ пыталась подавить действия наемников. Когда ничего из этого не вышло, Флот принялся настойчиво навязывать принятые Большим Сенатом законы войны, но теперь Флот ослаблен постоянным сокращением бюджета и новым взрывом ненависти между Советским Союзом и США. Новый вашингтон изолирован, и могут пройти годы, прежде чем явятся морские пехотинцы, чтобы обеспечить соблюдение законов, не интересующих больше Большой Сенат.
— У меня проблема, господа, — продолжал Фалькенберг. — Город населен лоялистами, а я должен вывести свой полк. Солдат армии патриотов еще нет. Я оставляю достаточно солдат, чтобы завершить захват полуострова, но в самом Алланспорте у капитана Свободы будет мало сил. Поскольку оккупировать город мы не можем, мы имеем законное право уничтожить его, чтобы предотвратить превращение в базу сопротивления.
— Вы не можете этого сделать! — возразил Хастингс, вскочив и сбросив со стола пепельницу. — Я был уверен, что все эти разговоры о неприкосновенности частных владений— обман! — Он повернулся к Баннистеру. — Говард, я вам в прошлый раз говорил, что единственное, чего вы добьетесь — сожжете всю планету! А теперь вы ввозите солдат, чтобы они сделали это за вас! Что, во имя Господа, дает вам эта война?
— Свободу, — гордо ответил Баннистер. — Алланспорт больше не гнездо предателей.
— Помолчите, — мягко сказал Фалькенберг.
— Предателей! — повторил Баннистер. — Вы получили по заслугам, вы…
