Офицера, говорят, оставим пока, за него потом выплатим. Я, естественно, не согласился. Сейчас, думаю, можно по-другому раскинуть… В общем, я еду болтать с ними – добазаримся, чтобы, значит, тебя отпустить за полсуммы, а этих оставить. Я о тебе пекусь – потому как раньше тоже в спецах хаживал… Так что завтра вечерком, если все удачно ляжет, будешь уже…
– Какое сегодня? – перебил Иван, наморщив лоб и всматриваясь в телеграмму. – Число какое?
– Двадцать второе, – терпеливо повторил Артур. – День нашествия фашистских захватчиков… хотя тебе это по барабану…
– Поздно пришла, – сокрушенно пожал плечами Иван, кивая на телеграмму. – Че ж так поздно, а…
– Ну, сам знаешь – пришла в часть, пока уточнили твои координаты, пока переправили… Наоборот, очень даже оперативно сработали молодцы. Завтра, если все получится…
– Завтра никак не получается, – хрипло перебил Иван, уставясь пустым взглядом на телеграфный бланк. – Завтра уже хоронить будут – не успеваю…
– Ну что ж – такова судьба, капитан, – философски заметил Артур. – Печально, конечно… Однако ехать мне надо – хорош тут с тобой болтать. – Он поднялся с топчана и направился было к выходу.
– Вечером из Беслана борт летит. – Иван лихорадочно сверкнул глазами и вдруг, звякнув кандалами, неуклюже скакнул к Артуру, упал на колени, вцепился скованными руками в его щиколотку: – Слышь… как брата прошу – отпусти! Щас отпусти – как раз успею на бесланский борт. Завтра к полудню дома буду. Слышь – как брата!
– Да ты че – дурак, что ли? – округлил глаза Артур, силясь выдернуть ногу из цепких Ивановых рук. – Какой «отпусти», э?! А кто же мне тогда заплатит? На хера тогда вообще тебя брал?
– Похороны – завтра, – бесцветным голосом забубнил Иван. – Я тихо улечу – никто не узнает… А потом, если надо, обратно к тебе вернусь… Слышь – отпусти, а? Как брата прошу, слышь… Я тебе чем хочешь клянусь… Слышь – если завтра отпустишь, уже будет поздно… Борт – сегодня…
– Хорош дурковать! – раздраженно воскликнул Артур, выдирая ногу и пятясь к выходу. – Я ж тебе сказал – завтра. И то – при благоприятном раскладе. Ну чего непонятно?
– Не отпускаешь? – потерянно прошептал Иван. – Не хочешь?
– Нет, не отпускаю, – отрезал Артур. – Я же сказал! Все – пошел я… Э-э, ты чего? Сердце, что ли?
Иван неожиданно ухватился руками за середину кандальной цепи и, широко расставив ноги, скрючился в позе готовящегося к броску борца сумо. И ритмично задышал, закрыв глаза. Прозорливый и предусмотрительный главарь «индейцев» на сей раз ошибся – с сердцем у капитана было все в порядке. Просто парень собирался поставить своеобразный рекорд для горских хибар закрытого типа, а это дело требовало определенной концентрации. Ритмично вдохнув десять раз, он вдруг разогнулся и рванул цепь кандалов вверх, напрягшись в нечеловеческом усилии.
– Да ты че – совсем сдурел, капитан? – воскликнул Артур, удивленно глядя на своего оскалившегося пленника – у того от напряжения на лбу проступили вены, а глаза в буквальном смысле вылезли из орбит. – Че ж ты ее рвешь, идиот, она ж железная! Ты брось это дело…
Чпок! Чпок! Изнасилованные накануне заклепки не выдержали и одновременно выскочили из колец – цепь оказалась в руках Ивана.
– Не отпускаешь – тогда я сам, – прохрипел он, крутанув тазом и приближаясь к Артуру. – Некогда мне тут с вами…
– Махмуд! – испуганно позвал Артур брата, рванув из плечевой кобуры изящный «ПСМ» с полированным затвором и наставляя его на пленника.
Мягко подшагнув, Иван завалился набок и мощно лягнул бывшего спеца стопой в грудь – Артур, подбросив пятки, впечатался спиной в стену, сильно ударился черепом и, закатив глаза, мягким кулем сполз на нары. «ПСМ» шмякнулся на пол.
– Ты мне и нужен, – прошептал Иван, поудобнее перехватывая цепь и вставая слева от входа.
Пригнув голову, в хибару торопливо полез красавчик Махмуд, со свету приставляя левую ладонь козырьком к бровям, а в правой держа автомат.
– А ты – нет, – выдохнул Иван, со всего маху угощая красавчика цепью по голове. Крупное тело грузно рухнуло на земляной пол и, пару раз дернув ногами, перестало подавать признаки жизни.
– Хорошо, – одобрил сам себя Иван, пощупав артерию на шее. – Минус один, – и, наблюдая за входом, принялся рыться в карманах убитого, отыскивая ключи от наручников.
Обнаружив искомое, он расстался с ненавистными браслетами и разогнул кольца на щиколотках. Затем запнул игрушечный пистолетик Артура под нары и, подхватив автомат Махмуда, двинулся к дверям, на ходу досылая патрон в патронник.
– Ну-ка – бегом в хибару, – тихо распорядился Иван, заметив скучающего неподалеку от входа Антуана. Француз, увидев автомат в руках соратника по плену, сделал круглые глаза. Иван грозно нахмурился и жестом показал, что неплохо было бы парню спрятаться – а то щас такое начнется! Антуан немедленно проникся, подхватил кандалы и усеменил в хибару. Пропустив его, Иван, крадучись, вышел во двор.
Четверо охранников сидели в беседке, расположенной на противоположном конце двора, и делали вид, что читают свежие газеты, привезенные Артуром, – в присутствии главаря банды никто не осмеливался играть в карты или развлекаться каким-то другим способом. Мгновенно оценив обстановку, Иван досадливо крякнул – отсутствие пятого «индейца» значительно осложняло ситуацию. Возникала также неудобственность несколько иного плана: аккурат за беседкой стоял Артуров джип. Надо было перемещаться, выбирая более удобный сектор обстрела, – джип Ивану был нужен.
Спрятав автомат за спину перпендикулярно земле, он приставными шагами двинулся влево, не сводя глаз с охранников. Оставалось еще метров пять до намеченной точки, когда один из «индейцев» посмотрел в его сторону и, толкнув локтем соседа, удивленно что-то воскликнул, указав пальцем на ноги пленника.
– Точно, нету кандалов, – со злостью подтвердил его догадку Иван, большой кошкой прыгая влево, и, оттолкнувшись в одно касание обеими ногами от земли, нырнул щучкой вперед, таким образом покрывая оставшееся до нужного места пространство. Выходить в полуприсед из кульбита он не стал – катастрофически не хватало времени. Шустрые «индейцы» в беседке успели вскочить на ноги и теперь щелкали предохранителями. Распластавшись на земле, Иван легонько повел стволом в их сторону, плотно вдавил металлический приклад «АКСУ» в плечо и нажал на спусковой крючок. Содержимое магазина, как положено, вылетело за три секунды: «индейцы» завалились на стол, причем трое из них дисциплинированно застыли в неподвижности, а четвертый корчился в страшных судорогах, оглашая двор нечеловеческими криками.
– Щас, щас, братан, я быстро, – скороговоркой выпалил Иван, стартуя с места и мчась к беседке, – ленивый Махмуд таскал с собой только один магазин, присоединенный к автомату, не желая обременять себя лишней тяжестью. Добравшись до первого попавшегося автомата, Иван поменял магазины и выстрелом в голову прекратил мучения смертельно раненного.
– Ну вот – минус пять, – констатировал Иван, присев за бортиком беседки и озираясь по сторонам. – Один остался…
В джипе кто-то тонко завыл. Иван подскочил к машине и рывком распахнул переднюю дверь, направив ствол в салон. На заднем сиденье скрючился Жюльен – переводчик трясся от страха и тихонько подвывал.
– Не зацепило? – брезгливо спросил Иван. – Да не вой – все в норме!
Жюльен в ответ помотал головой – нет, не зацепило.
– Пятый где? – деловито поинтересовался Иван. – «Индеец» еще один – где?!
– Туалет, – тихо прошептал Жюльен. – Он туалет…
Иван мгновенно развернулся и взглядом сосчитал автоматы в беседке. Пять стволов имело место – лишний, заботливо прислоненный к столбику, так и стоял, дожидаясь хозяина.
– Очень приятно, – похвалил Иван, направляясь к уборной, располагавшейся неподалеку от беседки.
– Руки за голову – выходи! – скомандовал он, подойдя к уборной на пять шагов. – Без шуток только – а то…
Дверь уборной тихонько скрипнула – во двор вышагнул пятый охранник, ненавидяще глядя на Ивана и не делая попыток приподнять сползающие штаны.
– Че ж ты, воин, весь бой в сральне просидел? – укоризненно попенял ему Иван. – Надо было выйти и
