Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией

– Так…

Я изменил угол броска и послал второй шарик по более крутой траектории. На этот раз шлепок прозвучал метрах в пяти левее. Близко! Надо кидать с большим разбросом…

– Свежий запах сена.

– Это что, в деревне, что ли?

– Точно – в ней самой…

– Дальше.

Я бросил последний шарик, прислушался – вроде бы попал хорошо, метрах в десяти правее первого – и с чувством исполненного долга присел обслужить организм.

– Че ты там опять затих?! Дальше давай!

– Бьют кого-то в тишине…

– Хых!

– Головой об стену.

– Ни х… себе, стишок! А дальше?

– Дальше не придумал.

– Не понял… Ты че, это сам сочинил?

– Точно. Только сейчас и – специально для вас.

– Ну ты, мля… Роберт, мля, Рождественский, мать твою…

– А сейчас, если не возражаете, я хотел бы взять маленькую паузу. Секунд на двадцать.

– Ладно. Но не больше – я время засек.

Я быстро завершил мероприятие, пошуршал газетой и вышел в люди.

– Спасибо, мужики. Родина вас не забудет…

– Да ладно!

– И везде найдет.

– Ну нет, вот это уже – хренушки…

Глава 2 Сергей Кочергин

Всем привет. Я Сергей Кочергин, мы давным-давно знакомы, так что реверансов не будет – сразу к делу.

Место действия: столица нашей Родины, перекресток проспекта Адыгезалова – ул. Намблдяна, ресторан «Бадахшан». Хе-хе… Есть сомнения, что это Москва? Уверяю вас, это она самая, мой родной, и как говорит Вася Крюков – до ж… интернациональный городишко. Я тут родился и вырос, каждый уголок знаю.

Декорации, действующие лица и исполнители: Костя Воронцов и ваш покорный слуга – на втором этаже, в отдельном кабинете, Петрушин, Вася – в двух машинах на парковке у ресторана, отдельно взятый Ростовский в третьей – в квартале отсюда, притворяется инициатором сделки.

Ресторанчик, я вам доложу, еще тот: кастовое местечко, абы кто сюда не забредает, все клиенты – исключительно свои люди, а для несведущих посторонних на двери вывеска: «Закрыто на спецобслуживание». Помнится, мальцом еще пробегал мимо – вывеска присутствовала. Этакое перманентное и целенаправленное спецобслуживание, причем, прошу заметить, в одном из лучших районов столицы. Только раньше здесь зависали партийные боссы с пристяжью, а сейчас – чего уж там, давайте без обиняков – это штаб-квартира одной известной азиатской ОПГ.

Мы здесь по делу. В полдень у нас назначена встреча с неким Джавдетом Кулябовым, в официозе – атташе по культуре, а в миру – одним из самых уважаемых азиатов Москвы и по совместительству лидером этой самой ОПГ, которой принадлежит ресторан.

Сейчас уже двенадцать минут первого, Джавдет задерживается (именно задерживается – такие люди в силу статуса и ранга уже не опаздывают) и, как мне кажется, делает это намеренно. Видимо, чтобы показать разницу в положении и сбить цену на предлагаемую нами информацию. Проще говоря, поставить нас в стойло.

Кабинет шикарный: расшитые золотом гобелены, антикварная мебель, которой, наверное, пользовалась в свое время верхушка русского дворянского сословия, тяжелые и мрачные бархатные портьеры, наполовину закрывающие эркер, из которого открывается вид на одно из самых известных в Москве исторических мест… Ладно, не будем причитать на тему – кто допустил и как такое могло произойти, вот вам факт: ресторан – собственность азиатской ОПГ, и кормить нас здесь не собираются. Стол не накрыт, никаких намеков не было, даже минералки для приличия не предложили. Хотя, все это логично и последовательно: знайте свое место, быдло, сидите проникайтесь и хорошенько подумайте, сколько запросить. Может ведь и так случиться, что задаром отдадите – только чтобы выйти отсюда в целости-сохранности и с надеждой, что о вас сразу же и навсегда забудут.

– Хорошее местечко, – мы с Костей определились – говорить только на нейтральные темы, тут с давних пор оборудование не хуже, чем в звукозаписывающей студии. – Мебель – ух! А смотри, какая лепнина на потолке…

– Да, местечко знатное, – согласился Костя. – А вот люди здесь – полное г…

Я чуть не поперхнулся: мы так не договаривались!

– Почему так думаешь? – я мимолетно состроил козью морду – не забывай, где находишься.

– Мне доводилось иметь дело с азиатами, – Костя на мои знаки – ноль внимания. – За ними всякое водится, но насчет гостеприимства эти ребята всегда были на высоте. «Гость в дом – радость в дом» – это для нас просто слова, а для них – закон. А один мой приятель узбек – о-очень мудрый товарищ – как-то сказал: «Если тебе вдруг попался азиат, который не соблюдает закона гостеприимства, можешь сразу разворачиваться и уходить. С таким человеком нельзя иметь никаких дел».

– Почему?

– Потому что такой азиат – выродок и дегенерат. От него даже свои шарахаются.

– Так… А как это касается нашего случая?

– Это ресторан. Мы тут уже полчаса паримся. А нам даже водички не предложили…

Я убрал козью морду и пожал плечами. Стратегию беседы определяет Костя. Я тут в обеспечении: по- быстрому убить кого-нибудь, пока не подтянется «тяжелая артиллерия», послушать, если вдруг промеж себя будут на фарси шушукаться, подстраховать, короче. Насчет «прослушки» Костя предупрежден, знает, что хозяин наверняка будет слушать запись: так что за все, что он сейчас наболтал, будет отвечать в полном объеме, без всяких скидок на неведение.

– Да ладно, перебьемся – не маленькие. Сейчас дело сделаем, пойдем перекусим где-нибудь.

– А если он до вечера не придет?

– Ну…

– Посиди-ка – я быстро, – Костя встал и направился к выходу.

– Ты куда? Он может появиться в любой момент!

– Да ничего страшного – подождет. Мы дольше ждали…

Ага… Понятно… Нет, ни фига не понятно. Или это какая-то хитрая методика, в которую я не могу «въехать» вот так с ходу, или наше светило просто-напросто тупо капризничает. Мы играем среднестатистических обывателей, людей неглупых, но обыденно-простоватых, рискнувших ради денег встретиться с большим мафиози. Хамить нас никто не уполномочивал.

Ладно. Пока Костя гуляет, введу вас в курс, за каким ржавым дюделем мы тут боты протираем и почем инфо в конце сезона.

Двадцать первого августа в Измайловском парке убили Ахмеда Ильясова. Кто убил – не в курсе, мы тут совсем ни при чем. Ахмед – журналист Эн-эн-си, сотрудничал с несколькими российскими агентствами, специализация: горячие точки, горячие темы и неофициальные съемки – так называемый «рэйп». Проще говоря – стрингер.

Вообще, история там запутанная и темная. Если бы я был писателем, обозвал бы все это как-нибудь типа «Кровавое наследство стрингера» и накатал бы целый рассказ, а то и повесть. Но поскольку я всего лишь скромный офицер ГРУ, занимающийся последние пару лет черт знает чем, держите простую пояснительную записку.

Освещение событий в горячих точках и запретная съемка – работа крайне вредная и зачастую смертельно опасная. Журналистов, которые занимаются этим, валят пачками, а статистику смертей (в