госдеятелей – не такое уж и большое расстояние. Так что, на мой взгляд, должны хапнуть.
– Я не в том плане. За такие вещи могут ведь и к стенке прислонить.
– У нас мораторий. Это раз. Леха сам лично ни в одной акции участия не принимал. Это два. А если он перекочует к чекистам, там он, по крайней мере, будет хотя бы жив и здоров. Это три, и это главное.
– Ну, не знаю… С чего думаешь начинать?
– Начнем помаленьку: со взрывчатки и, допустим, руководства «Китайского рынка».
– То есть есть вариант, что сразу после такого заявления его заберут чекисты и переведут в изолятор ФСБ?
– Нет, стремления мои гораздо скромнее. – Гена подмигнул мне через щель в стеллаже. – Для начала я хочу, чтобы ему поверили и вывезли на следственный эксперимент.
– Ага… И?
– И тогда вам не придется брать СИЗО штурмом, – завершился Гена. – Во время следственного эксперимента вы нападете на конвой и отобьете Леху.
– Нормально, – безоговорочно одобрил Федя. – Давай детали.
Заметили, да? Никаких тебе переживаний, сомнений, терзаний и прочих законопослушных рефлексий. Напасть на конвой, отбить подследственного – нормально… Год назад мы бы, не сговариваясь, решили, что у Гены температура и горячечный бред. А сейчас – ничего, спокойно выслушиваем и уточняем детали.
Гена коротко изложил примерный расклад: порядок вывоза подследственного, состав и действия охраны и как вообще будет выглядеть вся эта процедура.
– Уровень подготовки охраны? Вероятные потери?
– Охрана – Пашины коллеги или что-то в том же духе. ППС – вряд ли, ибо «экстремист». Окончательно известно будет в день эксперимента. Потери? Федя, я не военный. Это тебя надо спросить. Хотя в большей степени это будет зависеть от вас. Там люди неглупые и вовсе не безбашенные: если увидят силу, слаженность и четкую организацию, геройствовать не станут. Им за героизм никто не платит. А если вас будет маловато, да еще и слабину дадите… В общем, сами понимаете, по-всякому может случиться…
Немного помолчали, перебирая диски и смещаясь за Геной к выходу. Федя пребывал в состоянии глубокой задумчивости. Я с репликами не спешил, но картину для себя уже составил.
Даже если исключить морально-этическую сторону вопроса и сосредоточиться сугубо на деталях, получалось нехорошо. Леха числится в разряде известных экстремистов, сочувствующих у него – целая армия, так что вывоз на эксперимент будет осуществляться под усиленной охраной. То есть, даже если привлечь Ленку и юнг, нас пятерых для операции будет явно недостаточно. Даже если еще плюс столько же народу (это уж совсем в край – если подтянуть Гену, Пашу и «латышей») – все равно мало. Во избежание потерь как с той так и с другой стороны нам нужно как минимум два десятка бойцов.
Ну вот и приплыли…
Между тем стеллаж был отнюдь не безразмерный, и, похоже на то, что нам придется исследовать его в четвертый раз. А это, согласитесь, уже как минимум странно – если брать во внимание, что за нами могут наблюдать.
– Федя, думай быстрее.
– Да чего тут думать… – Федя тяжело вздохнул и покачал головой: – Слушай… А у тебя другого плана нет?
– Другого нет, – с сожалением признался Гена. – Так что остановимся на этом. В общем, я буду двигать «внезапное признание», а вы экстренно ищите бойцов. Погуляйте по магазину, не спешите. Уходите минут через десять после меня. Все, я пошел.
– Давай, до связи…
В «Частичную Деградацию» мы сходили не зря: пока «проверялись», я нашел дискографию «Mr. Bungle», купил всего лишь за 360 рублей (совершенно очевидно – пиратскую, но с наглейшим и оттого вполне достоверно выглядевшим закосом под «лицуху») и, довольно урча, поволок добычу в логово. Вернее, в машину поволок.
В машине обсудили дальнейший план действий.
– Итак. Просим помощи у Седого.
– Эээ…
– Получаем афронт.
– Да, скорее всего.
– Делаем несчастный вид.
– Эмм…
– Да ну, Федя, соображай быстрее: для Филина мы его делаем! Вид, в смысле.
– А, ну да.
– И просим координаты легионеров.
– Думаешь, даст?
– Надеюсь. Иначе просто зря потратим время.
– Ясно. Будем пробовать выйти на «Русский Трибунал»?
– Да, мой большой железный брат. Все верно. Вижу, возведение в ранг вождя сумасшедших бомбистов всея Руси отнюдь не сказалось на ваших интеллектуальных способностях.
– Эээ… Не понял. Это ты меня похвалил или прикололся?
– Короче, мыслишь вполне здраво.
– Понял. Давай, звони…
Как и следовало ожидать, Филин отнесся к моей просьбе с прохладцей.
– Номер ситуации?
– Да без номера. Просто возникли проблемы личного плана.
– Давай в двух словах, без деталей.
– В двух словах… В общем, наш приятель, который на отдыхе, в любой момент может отъехать на презентацию сувенирных кинжалов – по месту производства. Мы собираемся принять участие в этой презентации. Ну и, собственно, хотели бы просить о содействии.
– Ага… – Филин несколько секунд размышлял, очевидно переваривал то, что я сказал. – Вы где?
Я назвал наше месторасположение.
– Хорошо, ждите…
Через минуту он позвонил и дал координаты:
– Пункт два – семнадцать, через час. Не опаздывайте.
– Два – семнадцать, – продублировал я. – Через час.
– Заводи. – Федя наморщил лоб – координатную «сетку» он хранит в голове, благо она грамотно «привязана» к районам и хорошо систематизирована. – Два – семнадцать… А, понял. Поехали к театральному центру «Мовсар»…
На этот раз никаких проверок и рожденных специально для нас «шлюзов» не было: не доехав полквартала до театрального центра «Мовсар», мы заметили Седьмого, который лениво изучал расклеенные на тумбе афиши, и в три секунды приняли его на борт. То есть буквально стоп – дверь – «хлоп».
– Налево.
Повернули налево, встали во дворе.
– Через двор, направо, увидите. За машиной присмотрю. Вперед.
Седьмой, как обычно, немногословен.
Прогулялись по двору, вышли с другой стороны, почти у самого театрального центра, справа в длинном ряду припаркованных авто увидели знакомый «Паджеро».
Седой и Филин сидели сзади: мне пришлось сесть за руль, а Феде соответственно занимать почетное командирское место.
– Излагайте, – сказал Седой, привычно опуская процедуру приветствия. – Можете не торопиться, времени достаточно.
Да, это у них в команде своего рода этикет. Не помню случая, чтобы кто-нибудь из них поздоровался с нами за руку или хотя бы дружески улыбнулся при встрече. В лучшем случае – кивок, как любому постороннему, например воспитанному водителю, вежливо притормозившему перед «зеброй». Я не знаю,
