– Знаете, ребята… Мне порой кажется, что мы занимаемся не своим делом…
Это сказал Костя, когда команда в полном составе возвратилась на базу и села обедать. Иванов еще на базаре начал задавать психологу процедурные вопросы, получил пару односложных ответов, сразу все понял и отстал. Бывает. Пусть немного отойдет, на базе поговорим.
На базе Костя не отошел, оставался мрачен и задумчив. Сосредоточенно рассматривал носки своих ботинок, хмурил брови и тяжко вздыхал. На лицах коллег читалось легкое недоумение. Воронцову не раз доводилось участвовать в действительно серьезных мероприятиях, типа обменов и переговоров, когда от его мастерства зависели чьи-то жизни. И его жизнь, между прочим, тоже. И ничего, смотрел бодро. Только водки просил не ко времени – в обычных условиях он себе это позволяет крайне редко.
– Напрасно ты так, – попытался приободрить коллегу Петрушин. – Что засланец в киоске, мы сразу срисовали. Ты «газель» видел?
– Какую «газель»?
– К киоску жопой подъезжала. На пять секунд.
– Не видел.
– Правильно. Ты от киоска пошел вдоль ряда, они подъехали сзади. Стояли буквально пять секунд, потом отъехали. Когда обратно шел, она уже на стоянку урулила.
– И что?
– Потом ты подошел к киоску и начал общаться.
– И что?
– Ничего. Мы сразу высекли, что засланца привезли.
– И что?
– У тебя заело? – не вытерпев, вмешался Вася Крюков. – Ты че такой опущенный? Все нормально прошло!
– Нормально?! – в тоне психолога явственно слышалась издевка.
– Нормально, – Вася с недоумением пожал плечами. – А что? Мы с первой же секунды знали, что объект в киоске, все было под контролем. Если что – в секунду продырявили бы этот киоск с четырех точек. Только бы ты дернулся…
– А если бы не дернулся?
– А попроще? – деликатно напомнил о себе лейтенант Серега. – У нас там что-то не срослось?
– Костю расстроил человек в киоске, – высказала предположение Лиза. – Бывает. Кто-то скажет какую-нибудь гадость, потом другой переживает из-за этого…
– Да, человек в киоске меня расстроил, – буркнул Костя. – Потому что это был Сулейман.
– ???
– Не поняли? Уточняю – не абы какой Сулейман, а Сулейман Дадашев собственной персоной.
– ???!!!
– На мне цветы не растут. Чего вы так смотрите?
– Это плохая шутка, – раньше других пришел в себя Иванов. – Это…
– Это не шутка, – покачал головой Костя. – Это Сулейман.
Вася с Петрушиным переглянулись, разом сжали кулаки и скрипнули зубами. Синхронно, как два боевых робота с одинаковой программой.
– Нам там ничего не светило, – быстро сообразил догадливый Иванов. – Так?
– Так, – кивнул Костя. – На нем был пояс шахида. Кило пластита, два кило подшипников…
– Неплохо, – одобрил Глебыч. – Отскребали бы тебя по кусочкам. И всех, кто рядом.
– Спасибо, – Костя без улыбки поклонился и продолжил: – Автомат на прилавке, палец на спусковом крючке. В «газели» – два гранатометчика, еще трое с пулеметами с другой стороны базара, в фургоне. Знаете, я оценил… Это как раз тот человек, который готов без малейшего колебания устроить мясорубку в таком людном месте – и неважно, что там были его соплеменники.
– Гхм-кхм… – Петрушин открыл было рот.
– И первое, что он сделал, – отнял у меня рацию, – предварил вопрос коллеги Костя. – Не «давай сюда», а руку в карман сунул и забрал. Очень быстро.
– Понятно, – кивнул Иванов. – Все ясно, вопросов нет.
Помолчали. Костя продолжал изучать носки ботинок, все остальные молча переживали. Лица у Васи и Петрушина были такие, словно их только что обокрали на ровном месте. Шли себе по бульвару, мороженое кушали, никого рядом вроде не было. Вдруг полезли в карман с кошельком, а там – пусто.
– Наглый, гад, – с невольным уважением заметил Петрушин. – Его фоторобот на каждом столбе висит… И зачем сам лично приперся? Доверенного человека нет?
– Правильно приперся, – возразил Иванов. – Показал нам, что клал с разбега на наш режим, что ничего не боится, хозяином себя считает. Опять же, в таком деле лучше получать информацию лично. Посмотреть, как ведет себя человек, не бегают ли глазки… Ты как себя вел?
– Нормально вел, – пожал плечами Костя. – Он остался доволен.
– Да я и не сомневался. Ты же у нас ас… – Иванов выдержал деликатную паузу и с мягкой настойчивостью уточнил: – И что же тебя так расстроило?
– Во-первых, нас сняли, – сообщил Костя. – Тогда, у брода. Кто-то, видимо, на другом берегу сидел.
– Далеко, – компетентно оценила ситуацию Лиза. – Нужна специальная камера с хорошим разрешением.
– Один получился хорошо, – уточнил Костя. – Сулейман сказал, что по нему выйдет на остальных, кто там был. И отомстит. Надо подумать, кто там у нас получился так неудачно…
– Это, наверно, кто из нас троих, – Петрушин смущенно почесал затылок. – Я, Вася, Серега.
– Да, это без вариантов, – кивнул Вася. – Мы выскакивали вязать Лечи, ближе всех к броду были. В самой воде возились. Извиняйте, братья…
– Это мы переживем, – лейтенант Серега презрительно усмехнулся. – Не впервой.
– А «во-вторых»? – Иванов на сообщение о перспективах страшной мести и бровью не повел.
– Во-вторых… Гхм… Разговор сложился так, что я вынужден был импровизировать, – Костя достал Лизин диктофон, который брал на «стрелку». – И маленько того… Довыеживался, короче. Вот, послушайте…
Прослушали запись, оценили местный юмор (диктофон был включен на самоактивацию, особо гортанные перебранки торговцев с покупателями и разговор с киосковой дивчиной тоже записались).
На итоговый фрагмент реагировали по-разному.
Иванов сразу по окончании записи поднял вверх палец, сказал:
– А ведь не стал отпираться, что есть у них такой мастер! Вот что важно… – и тут же впал в глубокую задумчивость.
Петрушин с Васей переглянулись, пожали плечами. Состава преступления не обнаружили. Лиза погладила Костю по руке, успокоила:
– Ничего. Бывает. Просто ситуация так сложилась…
