Церкви, ведь в лагере он пользуется немалым авторитетом, но отчего-то не хочет. Не в первый раз мне кажется, что францисканец преследует какие-то свои тайные цели. Но ведь в лоб не спросишь?
Меня тоже уважают, но я – слишком молод, к тому же не женат, то есть человек по здешним меркам несерьезный. Я пытаюсь отвлечься, разглядывая густую летнюю зелень деревьев и кустарников, трава под ногами такая сочная, что хоть сам жуй. Крохотными молоточками стрекочут кузнечики, отгоняя назойливых соперников, авторитетно жужжат пчелы и шмели, весело чирикают птицы. Жаркое солнце беззаботно освещает творящееся на поляне безобразие, на синем небе – ни облачка.
Почему, сосредоточенно думаю я, пытаясь забыть о происходящем за спиной, всех конкистадоров и прочих авантюристов так тянет в джунгли? Они с гордостью рассказывают про непроходимые заросли лиан, кровожадных хищников, затерянные города с подвалами, забитыми золотом. А уж историям про прекрасных любвеобильных туземок вообще конца и краю нет. К тому же сами туземцы – это слабые воины с негодным оружием, что не могут выгнать с родной земли даже мелкие отряды наглых пришельцев.
В глазах спесивых европейцев мои земляки-московиты – те же неотесанные дикари-язычники, даром что таскают крест на шее. Наши бескрайние леса по обилию жизни ничем не уступают пресловутым джунглям, а размерами раза в три-четыре поболее. Лютых хищников в земле Русской даже переизбыток, а золотом кроем купола церквей. Не надо рыскать по буеракам и болотам в поисках мифических эльдорад, у нас в России – все на виду. Приди и возьми, если сможешь, конечно.
Шахта считается доходной, когда на тонну добытой руды хотя бы один грамм золота приходится. Если десять грамм, шахта считается богатой. Государства за такие месторождения бьются насмерть, стоят до последнего, так это еще сколько мороки, пока золото добудешь! А тут приставил себе к любой церкви лесенку немудреную да и соскребай в кошель, сколько унесешь.
Тут добавить необходимо: только если тебя не смущают серьезные бородатые мужчины, что за такое святотатство не раздумывая рубят руки и ноги на месте. А то, что от тебя осталось, на кол сажают, не отходя далеко. В виду той самой церквушки, чтобы ты под малиновый звон колоколов еще раскаяться успел. К тому же твой пример – другим наука, получается наглядно и к месту.
И не надо думать, что это непременно будут дородные мужики с оглоблями наперевес и с мордами, перекошенными от жуткого похмелья. Такое представление вовсе не соответствует истине. Ты еще только будешь приставлять лесенку, а у тебя за спиной уже встанут наготове мускулистые люди с жесткими волчьими глазами, одетые в прекрасную броню и отлично вооруженные. Те воины, что грубо схватят тебя за шкодливую руку, а затем пинками погонят к плахе, и есть настоящая причина, отчего конкистадоры предпочитают переться черт знает куда, лишь бы подальше от Русской земли. Это мы-то бородатые лапотники? Ха!
Просто умеем защитить себя и наши святыни, вот в чем дело. На Руси в изобилии хватает собственных рыцарей в тяжелой броне, а борода – всего лишь признак настоящего мужчины, вроде как во Франции длинные волосы у дворян, а татуировки по всему телу – у воинов маори. Дураку ясно, далеко не каждый тяжеловооруженный конник является рыцарем, так это и во всем мире так заведено.
Немецких рыцарей, французских шевалье, английских найтов и испанских кабальеро всегда сопровождает группа поддержки в виде оруженосцев, лучников, мечников. Ну и у нас ведь не одни богатыри водятся, в основном конные воины – это княжеские дружинники, что только мечтают дорасти до настоящих воинов. А возможностей улучшить навыки боя у русских навалом. Благо дураков во всем мире рождается в переизбытке, то и дело пробуют нас на прочность. Может, потому наши поля так плодородны, что все надоеды там и остаются?
К нам в гости только целым войском и прутся, но дальше границ никому попасть не удается: то Александр Невский всех под лед пристроит, то от широт славянской души под Грюнвальдом надаем по морде надменной Европе. Да так надаем, что окрестные волки потом сотнями дохнут от обжорства, а воронье слетается на пир чуть ли не из Африки.
И не тычьте мне в нос, что якобы кроме смоленских там воевали литовские и польские полки. Сперва на карту гляньте: что именно в то время называлось Польским королевством, а что – Великим княжеством Литовским. Нынешние жалкие огрызки и отношения к тем странам не имеют, хоть упорно пытаются примазаться к их воинской славе.
И европейским королям целые рыцарские ордена разгонять приходится, потому как народу в них остается после таких экскурсий – дай бог роту обозников сформировать… Если правильно помню, вскоре и монголов со двора попросим. Хватит, нагостились, домой пора. Обратно, в дикие степи Забайкалья, где золото роют в горах.
Где там те половцы, где печенеги, а сколько иных племен, что и имен уже не помним, сгинули без следа? Как некогда гремели по всему миру имена Золотой Орды и Великой Порты, что в родном двадцать первом веке стали захолустными государствами Турцией и Монголией! А вы не связывайтесь с кем попало, это лишь с виду русские кажутся лапотниками и простаками. В душе мы – исполины, весь мир могли бы на колени кинуть, вот только на печке лежать не в пример как удобнее, чем шляться по далеким заграницам…
А кроме того, каждому интеллигентному человеку прекрасно известно, что как вид человек разумный происходит именно из России. С той самой территории, где она так вольно раскинулась. Каждый народ, кого ни возьми, уверяет нас, что предки их пришли неведомо откуда и были они высокими, светловолосыми и голубоглазыми.
Чернявые носатые турки, грузины и армяне, мелкие желтолицые японцы, сотни прочих народов и народцев со слюной у рта доказывают, что их предками были натуральные блондины. Даже маленькие застенчивые монголы и то лепечут нам, что Чингисхан был рыжебородым гигантом с глазами цвета неба. Я уж молчу про туркмен и прочих узбеков с их собственным сотрясателем Вселенной Тамерланом, в чьей светловолосости наглядно убедились еще в 1941-м. Даже Атилла и тот принадлежал к славной когорте блондинов.
Поголовно блондинами были предки нынешних бургундцев, что некогда прозывались нибелунгами. Да куда ни плюнь, повсюду невесть откуда вынырнувшие блондины основали цивилизацию, а затем незаметно растворились среди брюнетистого населения диких местных племен.
Ну и где, я вас спрошу, водятся блондины, как не в России, да еще в Скандинавии? Там, ребенку ясно, оказалась маленькая группка заблудившихся россиян. Поняв к восьмому веку нашей эры, что, по известной русской привычке откладывать все на завтра, к разделу мира уже не поспевают, скандинавы изрядно рассердились. Сотни лет они терроризировали своих почерневших на ярком солнце кузенов, пока не отхватили наконец огромный кусок от Франции, Италии и целый остров Сардинию, где наконец угомонились. Назойливое стремление «новых русских» заиметь дачу на Лазурном берегу – отдаленные отголоски той давней обиды, когда наши предки поняли, что все теплые места уже расхватаны, а им осталось лишь куковать на морозе среди дремучих лесов.
Да, ученые назойливо бубнят, что родина человечества – Африка. Ну и что, есть ли хоть один народ, который утверждает, будто их предки были чернокожими, губастыми и кучерявыми? Кого ни спроси, у всех достойные прародители явились откуда-то издалека. Лишь на Руси твердо знают: мы жили здесь испокон века, сразу после того, как Господь Бог создал Землю и Луну.
– Эй, лекарь, – грубо кричат сзади, – чего спишь с открытыми глазами? А ну, осмотри его!
Я без особого желания подхожу, привычно щупаю пульс на шее, прикладываю ухо к истерзанной груди. Вот и еще один скончался под пытками, третий за сегодня.
– Ну что?
– Умер, – раздраженно поджимаю я губы.
– Умер? – ахают в ответ. – А ты нам тогда зачем нужен?
Я стискиваю зубы, чтобы не ответить резко, толпа вокруг изрядно разогрета кровью, глаза – как у диких зверей.
– Ну ладно, тащи следующего, – после недолгого размышления решает мэтр Трюшо.
Есть, есть у нас в лагере совершенно омерзительная личность, бывший палач из Лиможа. Маленький нескладный человечек средних лет с выпирающим животиком, острый носик, прилизанные черные волосы, мертвые глаза. Таких у нас называют – типичная гнида. Раньше мне как-то не доводилась присутствовать при его работе, нынче – вызвали. Очень уж им требуется что-то у пленников выпытать, а те – молчат, как
