снотаймер был как раз то, что надо.
— Да, плюс транквилизаторы, которые я посоветовала Эйрелу дать ему, когда он пошел его будить. Похоже, двойная доза оказалась как раз. — Она взяла мужа под руку.
— Я до сих пор считаю, что нужна была тройная, — проворчал тот.
— Ну-ну. Мы хотим, чтобы жених был спокоен, а не в прострации. — Она повела госпожу Форсуассон к лестнице. Граф ушел вместе с Аллегре, воспользовавшись возможностью наедине обсудить подробности, а, может, и выпить.
Таура проводила их взглядом; ее губы чуть тронула улыбка. — Знаешь, я сперва не была уверена, подходит ли эта женщина Майлзу, а теперь считаю, что прекрасно. Эти форские штучки всегда сбивали Элли с толку. А у Катерины они в крови, как и у него. Боже помоги им обоим.
Ройс собрался было сказать, что будущая миледи — это
Таура двинулась по коридору к себе, но на углу остановилась и, полуобернувшись, спросила: — Так что ты делаешь после приема?
— Заступаю на ночную вахту. —
— А-а.
Она ускользнула прочь; Ройс кинул взгляд на хроно и судорожно сглотнул. Время, щедро отведенное им себе на то, чтобы одеться и явиться для исполнения свадебных обязанностей, почти истекло. Он помчался к лестнице.
Когда Ройс спешно скатился вниз по лестнице, гости уже начали прибывать, разбредаясь из главного вестибюля по анфиладе украшенных цветами комнат. Он занял отведенное ему место за спиной у оруженосца Пима, в свою очередь стоявшего за графом и графинею Форкосиган. Кое-кто из местных гостей был уже здесь: леди Элис Форпатрил, помощница хозяйки дома и главный организатор, и ее добродушно- рассеянный кавалер, Саймон Иллиан; Ботари-Джезеки; Мэйхью, по пятам которого неотступно следовал Никки; разнообразные Форвейны, хлынувшие из переполненного дома Фортицев в гостевые комнаты форкосигановского особняка. Среди рано прибывших были также и друг милорда коммодор Галени — глава Департамента СБ по делам Комарры — с женой, и ближайшие сподвижники милорда по партии Прогрессистов, Форбреттены и Форратьеры.
Коммодор Куделка с женой, всем известные как Ку и Дру, приехали вместе со своей дочерью Марсией. Марсия должна была стать свидетельницей невесты, замещая еще одну дочь Куделок, Карин — закадычную подругу будущей миледи, сейчас учившуюся на Колонии Бета. Карин и Марка, брата милорда, сегодня очень не хватало (но только не Ройсу, памятовавшему о случае с жучиным маслом), но им не удалось втиснуть межзвездное путешествие в свое расписание занятий. Однако подарком Марка для четы новобрачных стала недельная путевка на элитный и очень дорогой бетанский курорт, так что, возможно, милорд с супругой скоро окажутся в гостях у брата милорда и их подруги Карин, не говоря уж о бетанских родственниках милорда. В подобном подарке было то преимущество, что он по крайней мере отодвигал связанные с ним, и путешествием, проблемы безопасности на
Марсия поспешила наверх вслед за специально присланной для этого горничной. Кавалера Марсии и делового партнера лорда Марка, доктора Боргоса, Пим тихонько отвел в сторону и во внеплановом порядке проверил на сюрприз в виде подарочных насекомых, но на сей раз ученый оказался чист. Марсия вернулась неожиданно скоро, задумчиво наморщив люб, и, вновь завладев своим кавалером, увела его прочь в поисках напитков и общества.
Лорд Аудитор и госпожа профессор Фортиц прибыли с оставшимися Форвейнами. Вместе они составляли внушительное число: четверо братьев, три их жены, десятеро детей и отец будущей миледи с ее мачехой, плюс обожаемые госпожой Форсуассон тетя с дядей. Краем глаза Ройс заметил, как Никки демонстрирует Арди толпе благоговейно взирающих на него юных Форвейнов и уговаривает пилота рассказать этой завороженной аудитории что-нибудь о галактической войне. Как отметил Ройс, давить Никки особо не пришлось. Горячий интерес слушателей нашел у бетанского пилота самый непосредственный отклик.
Форвейны держались стойко в блистательном обществе, обычном для форкосигановского особняка, — ну а лорд Аудитор Фортиц имел славу человека, не обращающего внимание на чей-либо статус, если тот не подкреплен практическим умением и опытом. Однако даже самый бойкий из старших братьев будущей миледи несколько притих и задумался, когда объявили о приходе графа Грегора и графини Лаисы Форбарра. Император с императрицей предпочли прибыть на считавшийся неофициальным дневной прием в качестве ровни Форкосиганов, что избавило всех, да и их самих, от массы протокольных заморочек. Только в мундире своего графского Дома император мог при всех обнять своего младшего сводного брата Майлза, сбежавшего вниз приветствовать его, и получить такое же искреннее объятие в ответ.
Всего на «маленькую» свадьбу милорда собралось сто двадцать гостей, и особняк Форкосиганов вместил их всех.
Наконец момент наступил; в вестибюле и прилегающих комнатах ненадолго воцарился хаос столпотворения, пока гости принимали свои пальто и устремлялись за ворота в сад за углом особняка. Воздух был холоден, но не морозно-жгуч, и, к счастью, ветра не было; небо стало густо-синим, низкое полуденное солнце переливалось жидким золотом. Заснеженный сад оно обратило в раззолоченную, сверкающую, эффектную и ни на что не похожую сцену — именно то, чего желала душа милорда. Цветы и ленты, оттеняющие невообразимое сверкание льда и снега, сосредоточились вокруг центральной площадки, где и будут произнесены обеты.
Хотя Ройс почти не сомневался, что два выполненных во всех подробностях ледяных кролика, спаривающихся под укромным кустиком, не входили в заказанный милордом декор. Они не остались незамеченными: первый же увидевший скульптуру немедленно показал на нее всем, кто мог его услышать. Айвен Форпатрил с невинным видом отводил взгляд от веселенькой непристойной композиции (кролики ухмылялись). Брошенный на него графом угрожающий взгляд был несколько смазан вырвавшимся смешком, перешедшим в настоящий хохот, когда графиня что-то прошептала ему на ухо.
Свидетели жениха заняли свои места. В центре сада очищенные от снега дорожки сходились в широком круге, вымощенным кирпичом с контрастным узором форкосигановского герба — горы и кленовые листья. В этом совершенно логичном месте был выложен на земле небольшой круг из цветного зерна для произносящей обеты пары. Его окружала многолучевая звезда для главных свидетелей. Еще один круг из зерна обрамлял временную дорожку из дубовой коры, на отдалении опоясывающую первые два и позволяющую остальным гостям не промочить ноги.
Ройс, пристегнувший меч впервые с тех пор, как принес вассальную присягу, занял свое место в церемониальном строю оруженосцев, образовавших коридор с обеих сторон главной дорожки. Он беспокойно огляделся — среди гостей жениха, занимающих место во внешнем круге, не возвышалась фигура Тауры. Милорд, вцепившись в синий рукав кузена Айвена, не сводил глаз со входа с почти мучительным предвкушением. Милорда с трудом уговорили не везти в город его коня, дабы доставить невесту из дома в старинном форском стиле, хотя лично Ройс считал, что со спокойным, пожилым конем управиться было бы легче и волнений было бы меньше, чем с его хозяином. Как бы то ни было, Форвейны явились в сад пешком.
Леди Элис, как свадебный Наставник, возглавляла процессию подобно элегантному знаменосцу. За ней, опираясь на руку моргающего на свету отца, шла невеста, вся сияющая в жакете и юбке из бежевого бархата, расшитого ярким серебром. Ее обутые в сапожки ноги ступали твердо и бесстрашно, а взгляд выискивал в толпе одно-единственное лицо. Тройная нить жемчуга, украшавшая ее шею, переливалась тайным посланием, свидетельством ее вызывающей храбрости, но понятным лишь немногим присутствующих. Очень немногим. Судя по сузившимся глазам и сухо поджатым губам, император Грегор относился к их числу.
Должно быть, Ройс был единственным, чей взгляд не задержался на невесте, а скользнул туда, где рядом с ее мачехой на месте — нет,
