создание Украинской Народной Республики (УНР) в составе пока еще не существовавшей Федеральной республики России. «Не отделяясь от Российской Республики и сохраняя ее единство, мы твердо станем на нашей земле, чтобы своими силами помочь всей России, что бы вся Российская Республика стала федерацией равных и вольных народов», — говорилось в Универсале. Реально такой федерации просто не существовало и не было даже намека на центральное федеральное демократическое правительство.
Однако с «революционным» и «сепаратистским» духом Универсала не могли согласиться некоторые секретари — министры Центральной Рады, которые в знак протеста подали в отставку (Шульгин, Зарубин, Савченко-Бельский, Мицкевич). Их пугала возможность «аграрного террора», который мог начаться после провозглашения Третьего Универсала в украинских селах. Уже через пять дней после принятия Третьего Универсала Центральная Рада была вынуждена приостановить «черный передел» земли.
В честь провозглашения Украинской Народной Республики на Софийской площади Киева состоялся митинг, торжественный молебен и парад войск, верных УНР, донских и кубанских казаков, которые поддержали решение Рады.
На параде Петлюра присутствовал уже в качестве министра. Он купается в лучах славы, общается с представителями миссий и консульств Франции, Англии и Румынии, которые были приглашены на торжества. Представитель Франции генерал Табуи поспешил поприветствовать Центральную Раду в качестве правительства будущей Украины в составе федеративной России. А Петлюра стремится подчеркнуть свою близость к «антантовским кругам», надеясь на скорые «политические дивиденды», хотя Винниченко и Грушевского эти «отношения» только бесят.
С первых дней своего нового министерства Симон Васильевич стремится укрепить свои позиции и вырваться из-под опеки Винниченко и ЦК УСДРП... Он добился того, чтобы начальником Киевского военного округа утвердили его человека — полковника Виктора Павленко.
Начальником Одесского округа был назначен русский дворянин генерал-лейтенант Андрей Ельчанинов. Начальником военных передвижений и руководителем военных реквизиций Петлюра назначает своего «масонского брата» архитектора Шумницкого. В то же время Петлюра стремится поставить под свой контроль и киевскую милицию, став членом Комиссии по охране порядка в республике. Лично Петлюра дает разрешение на формирование в УНР еврейских боевых дружин для защиты евреев от погромов.
В новом качестве Петлюра уже не просит, а требует. Он добивается от Ставки генерала Духонина (временно исполняющего обязанности Верховного главнокомандующего) разрешения на перевод украинских солдат и офицеров с фронтов Первой мировой (Западного, Северного, Кавказского фронтов) на Юго- Западный и Румынский фронты, что были связаны с украинской территорией. Уже 6 ноября представители Центральной Рады подписали с Духониным соглашение о «неограниченной украинизации» отдельных частей. За УНР признавалось право на военное имущество на своей территории.
Однако 9 ноября Ленин сместил генерала Духонина с его поста за его отказ от переговоров о перемирии с немецким командованием. Духонин отказался идти в отставку и проигнорировал приказ Петроградского правительства. В этом его поддержал Петлюра, который рекомендовал генералу воздерживаться от скоропалительных переговоров с немцами и не подчиняться приказам ленинского СНК.
Петлюра думал защитить Ставку, предложив переместить Ставку Верховного главнокомандующего в украинский Чернигов, под защиту армии УНР, намечая выслать в Ставку «для охраны главкома» надежную Кубанскую казачью дивизию с Украины.
Обратившись к солдатам-украинцам на фронте, Петлюра призвал и солдат не подчиняться приказам СНК, удерживать общий фронт, не участвуя в «братании» с немцами и локальных переговорах. Практически, после разгрома выступления Керенского—Краснова, следующими, кто бросили вызов новой диктаторской власти, стали Духонин и Петлюра. Узнав о «неповиновении» Духонина, ленинское правительство решило напрямую обратиться к солдатам на фронтах с призывом самостоятельно и без разрешения командования заключать перемирия с немцами на отдельных участках фронта. Эта ленинская инициатива привела к фатальным последствиям. Фронт развалился, перестав существовать как единое целое, солдатские массы повсеместно бросили окопы и хлынули в тыл. А недальновидное ленинское правительство, потеряв армию, лишилось возможности равноправных переговоров с немцами. Распустив фронтовые части, ленинцы сами позволили немцам вести переговоры о мире с позиции силы.
Но проиграв в тактике ведения переговоров с противником, большевики выиграли в тактике внутренней борьбы. Теперь они провозглашали то, что хотели слышать солдаты. Солдаты требовали немедленного мира любой ценой, и большевики были готовы на это. В середине ноября немецкое правительство согласилось на предложение большевиков начать переговоры о перемирии. С этого времени боевые действия на фронтах замирают, а армия, лишенная своих военных задач и целей, разлагается и разбегается. Киев осудил попытки заключения сепаратного мира и поспешную демобилизацию фронта, которую проводили большевики.
Армию, что досталась в управление Петлюре, только условно можно было назвать боевой армией. В «украинизованных» частях, по данным Военного секретариата, на Юго-Западном и Румынском фронтах находилось около 300 тысяч солдат (а по всем фронтам числилось до 450 тысяч человек), но реально можно было говорить только приблизительно о 100—110 тысячах штыков и сабель, разбросанных по всей Украине, на фронте и в тыловых частях. Так, к середине декабря 1917 года на Правобережной Украине, в частях, верных УНР, оставалось 20 тысяч солдат, на Левобережной Украине — до 25 тысяч солдат, на юге
Украины до 6 тысяч солдат, на Украинском фронте боеспособных «украинизованных солдат» было около 60 тысяч. На Западном, Северном, Кавказском фронтах было еще до 40 тысяч «украинизованных» солдат, но эти силы, из-за сопротивления большевиков, было практически невозможно перевести в Украину.
Армия Петлюры в ноябре 1917-го рассматривалась и большевиками как реальная стотысячная сила, способная дать отпор посягательству извне.
Петлюра прекрасно понимал, что полный развал старой армии — дело не столь далекого времени, поэтому пытался формировать «надежные» профессиональные части на основе Первого украинского корпуса под командованием генерала Скоропадского.
Генерал Деникин писал, что Петлюра, «владея базой снабжения обоих фронтов, стал поэтому фактически руководителем их...», но это была только одна из причин. Петлюра, на короткое время, сумел переподчинить, сплотить общей идеей и сохранить «украинизованные» армейские части численностью в сто тысяч человек. Это была внушительная сила, с которой большевики в ноябре—начале декабря 1917-го вынуждены были считаться.
17 ноября Генеральный секретариат одобрил разработанный Петлюрой и генералом Б. Бобровским проект реорганизации военного министерства УНР. Проект предполагал необходимость использования кадровых офицеров российской армии в составе армии УНР. В конце 1917 г. около 25 тысяч офицеров российской армии, оказавшись безработными в стране Советов, изъявили желание служить в украинской армии. Но Винниченко, Грушевский и другие «партийцы» по идеологическим соображениям отталкивали кадровых офицеров, боясь «правого» офицерского переворота и появления украинских «наполеонов».
Особое подозрение у «партийцев» вызвал созданный Петлюрой Украинский Генеральный штаб во главе с Борисом Бобровским — генерал-майором российской армии, выпускником Академии Генерального штаба. Вокруг Генерального штаба стали собираться кадры «военспецов»-профессионалов: генералы Дельвиг и Омельянович-Павленко; полковники Пащенко, Пилькевич, Сливинский, Кузьма. Петлюра сумел привлечь на службу Украинской республике генералов императорской армии, в большинстве своем неукраинского происхождения и далеко не «революционной» биографии. Командующими дивизиями и корпусами Украинского фронта стали генерал-майоры бывшей царской армии.
20 ноября в штаб Петлюры пришла страшная весть — главком Духонин был зверски растерзан солдатами на вокзале Могилева. Власть в Ставке перешла к приехавшему из Петрограда большевику- прапорщику Николаю Крыленко.
Через два дня в Киев приехали «остатки» штаба Духонина и военные миссии Франции, Англии, Румынии, которые находились при Ставке. Петлюра организовал пышную встречу «беженцам» из Могилева.
После краха «проантантовской» Ставки армия Петлюры стала рассматриваться представителями Антанты как сила, способная удержать хотя бы часть Восточного фронта, отвлекая на себя часть немецких и
