друзей, отвезет куда-нибудь подальше и прибьет, труп зароет, а затем возьмет его карточку, отправится в другой конец страны и, пользуясь моим методом с фотокопией, будет себе спокойно получать доходы с дивидендов, поступающих на счет покойника.
Мэрвин Рехлинг серьезно посмотрел на него.
— Что можно сделать, по-твоему?
— Почем я знаю. Это — дело ученых и инженеров. Пусть они думают. Может быть, сделать на карточке или на экране, скажем, детектор биотепла. Я не знаю. Я доказал, что в существующей сегодня кредитно-денежной системе есть лазейки для воров и мошенников.
— Что еще?
Рекс Моран призадумался немного.
— Ну, я уже говорил по дороге Фреду. Арест по телевидеофону себя не оправдал. Конечно, я согласен: в обыкновенных случаях это экономит время и силы, но когда имеешь дело с настоящим преступником или бандитом, да еще вооруженным, тут надо сразу засекать его местонахождение по нулевому пеленгу наручного видеофона, если, конечно, он настолько глуп, что будет таскать с собой эту штуковину.
— Очевидно, Рекс прав, — произнес человек в штатском.
Мэрвин Рехлинг глубоко вздохнул:
— Ладно, Моран, пари ты выиграл. Сумел почти без гроша прожить с комфортом целых двадцать четыре часа. — Он взглянул на своего подчиненного и добавил: — Но уверяю, что через шесть месяцев я ликвидирую все лазейки, которые ты использовал в своих похождениях.
Рекс Моран усмехнулся:
— Пари?
