да…
— Ты приедешь на посвящение? — раздался с боку тихий голос Рура. Андрей скосил правый глаз на прощающихся девушку и Д`Рау, принятого вначале за представителя темной ветви эльфийского племени. Темнокожий ухажер нежно сжимал ладошку Фриды в своих руках. Андрею больших трудов стоило задавить в себе ревность. — Фрай будет сдавать экзамен на зрелось, он был бы рад увидеть тебя на испытании.
— Тарг, как я могла забыть. Сколько осталось дней?
— Две седмицы. — Фрида повернулась к дракону, Андрей кивнул, говоря, что не видит никаких препятствий для поездки девушки домой.
— Приеду.
— Хорошо. Я скажу Фраю.
— Керр. — сильный рывок за кончик крыла заставил Андрея оторваться от такого интересного разговора, что-то этот Рур темнит… Ланирра дернула еще раз. — Керр, тебя маги зовут, у них все готово, нужно чтобы ты задал выход, а ты в облаках витаешь.
— Иду.
Андрей включился в плетение заклинания перехода, последовательно расставив руны и координаты точки выхода, привязанной к большому валуну у деревни, располагавшейся недалеко от пещеры. Ягирра, в свое время, заставила выучить сложную связку, приговаривая, что в жизни все пригодится. Гляди-ка и правда пригодилось. Закрыв глаза, он подключился к астралу и гнал энергию в получившийся силовой каркас. На третьей секунде, с тихим хлопком, между ферм арки возникло переливающееся бликами марево активированного портала.
Первыми бывший монастырь покинули молодые волчицы, Тыйгу и Фрида. Следом в арку нырнули Рари и Рури, подгоняемые тихим рыком чем-то недовольной Ланирры. Дракона постоянно огладывалась на Андрея и дергала кончиками крыльев. Видно ее мучили какие-то подозрения.
— Письмо к моей матери в заднем кармашке твоего наспинного ранца. — шепнул Андрей, тут же напрягшейся, Ильныргу.
— Ты…
— Идите. Не делай больших глаз, всё хорошо, успокойся. Хватай Олафа и быстро дуй в портал.
Андрей напряг лапы и крылья. Иль подтолкнула рыжего викинга к порталу и хлопнула последнего гужевого хасса по крупу. Животное, у которого были закрыты специальными щитками глаза, взревело, в один прыжок влетело в марево, утащив за собой орчанку и норманна. Пора. Андрей резко оттолкнулся от земли, хлопнули громадные крылья. С правой лапы дракона сорвалась короткая молния и снесла ферму. Портал схлопнулся, теперь просчитать трек не представлялось возможным. Заложив крутой вираж, дракон, прижимаясь к земле, исчез за стеной бывшего монастыря. Через несколько минут темная тень перевалила хребет и скрылась за верхушками гигантских сосен.
— Пташка упорхнула, и оставила с носом тантрийских магов. Ты уверен, что ребятки из королевской гильдии хотели проследить куда направляется твой крылатый протеже? — Бериэм откупорил бутылку вина и разлил янтарный напиток по хрустальным фужерам. Внук пытливо смотрел на деда, ожидая продолжения рассказа, но старый рау оборвал повествование. Войди сейчас в шатер посторонний, то он вряд ли отличил бы двух эльфов друг от друга. Выпитая над-князем настойка из крови дракона даровала ему недолгую, по меркам эльфов, внешнюю молодость, превратив столетнюю развалюху в шестидесятилетнего живчика. Мидуэль мог спокойно обходиться без трости, но не так-то легко преодолеть силу вековых привычек, старый эльф кругами ходил вокруг креслица, постукивая палкой по бедру. Бериэм наблюдал за дедом и гадал зачем он ему здесь понадобился? Старик был настолько непререкаемым в своих требованиях, что пришлось бросить незаконченное расследование в Ортене и с бригадой ищеек тайной канцелярии Тантры, захватив за компанию Дранга — главу королевских рыцарей плаща и кинжала, строить портал в бывший монастырь Единого. Дранга дед попросил прибыть, так как дело было государственной важности. Сейчас герцог Рума, вместе с дознавателями, обследовал холодные подвалы и потрошил лаборатории, а внучка немедленно провели в шатер над-князя.
— Хотели, не сомневайся, — взяв в руки фужер с шипучим напитком, Мидуэль присел в плетёное кресло. Вино, окружённое, сверкающим хрусталём, исходило пузырьками газа и сладким манящим запахом. Одна бутылка «Снежного игристого» за пределами княжеств рау стоила десять золотых звондов, дороже продавалось только «Тиронское» красное. Секрет изготовления игристых вин эльфы держали в строжайшей тайне. Винодельню, производившую шипучий источник дохода казны, охраняли не хуже, если не лучше подвалов с золотым запасом. — Думаешь твой, — над-князь выделил слово «твой». — друг Дранг, герцог Рума, не оставил королевским магам четких инструкций? Я им не препятствовал… Одна из слабых сторон подобного союза — это необходимость делиться информацией, она же и сильная сторона. Что выяснили по трупам «ножей» в лесу?
— А твой друг тебе не рассказал? — вернул колкость внук.
— От многих знаний — многие печали. Мальчик предпочел умолчать о своих приключениях. — Бериэм хмыкнул. — Думаю, ты сможешь пролить свет на некоторые обстоятельства, заставившие его приютить орков.
— Ты будешь весьма удивлен этим обстоятельствам.
— Боюсь я разучился удивляться. Налей еще. — Мидуэль протянул пустой фужер.
— Как сказать, — Бериэм встал с кресла. — Как сказать, — повторил он, разливая вино.
— Не рви груши с макушки (аналогично нашему — «Не тяни кота за хвост» или «не тяни резину»). — поторопил, изнывая от нетерпения, дед.
— Царские убийцы Степи охотились за одним полуорком и его дочкой. — Начал Бериэми приложился к своему фужеру. Над-князь требовательно кашлянул. Внук посмотрел на деда и решил больше не испытывать судьбу молчанием. За внешней невозмутимостью старого эльфа пряталась буря, отголоски которой отражались цветными сполохами в ауре и игрой пальцев руки на набалдашнике резной трости. Того и гляди, отбросит трость в сторону и всыплет хворостиной… Когда это было? Две с тысячи лет назад или чуть больше? Нет, меньше, но было точно. Бериэм тогда имел неосторожность попасться катающемся на грифоне. Все бы ничего, но страховых ремней на седле и в помине не было. Дед неожиданно мягко пожурил внука, а зайдя с ним в конюшню, попросил выбрать хворостину из березового веника. Юный эльф не заподозрил подвоха и, на свой зад, выбрал самую крепкую. Как этот зад потом болел! Человеческий метод воспитания пошел впрок рисковому наезднику, о ремнях он больше не забывал, а на веник долго посматривал со страхом. Вот и сейчас у деда аура светится такими же цветами, как две тысячи лет назад. Пятая точка «маленького Бери» заныла, прося не ворошить прошлое такими, м-м-м, светлыми воспоминаниями и не кликать на нее новых бед. Вдруг дед решит повторить урок двухтысячелетней давности и охайдошит по заду тростью? Как на беду никакого березового веника в шатре не наблюдается!
— Что? Веник вспомнил? — неожиданно проскрипел Мидуэль. — Есть у меня один, под походной кроватью. — он заливисто расхохотался, через пару мгновений к нему присоединился Бериэм. — Посмеялись и будет. — вытирая выступившую слезу, сказал дед. — Не доводи до греха, не то велю гвардии пощипать березку и вспомню молодость.
— Да уж, до сих пор вспоминаю. — Бериэм потер переносицу. — Ладно, к делу. В Ортене мои агенты раскопали интересный факт. Оказывается, наш герой попал в школу Берга-полуорка при весьма интересных обстоятельствах. Бывшая гувернантка полуорка поведала, что Берг познакомился с неким молодым человеком, когда тот спас дочь мастера от смерти. Во время прогулки по улице девочка стала жертвой несчастного случая. У одного экипажа понесли лошади и карета разбилась об угол дома, отлетевшим куском рессоры малышке, навылет, пробило грудную клетку и легкое. Молодой человек в мантии студиозуса, напоил раненую странным отваром — через час от раны не осталось и следа, а девочка, за обе щеки, скушала прожаренную говяжью печень. Странный отвар, напоминает настойку на крови дракона. Полуорк, благодарный за спасение дочери, пригласил студиозуса в свою фехтовальную школу. Мне стало очень интересно, как никому не известный полуорк получил разрешение открыть свой зал? Занятые у Дранга ищейки перевернули магистратуру вверх дном и допросили всех чиновников, оставшихся в живых после подавления восстания. Чинуши не стали скрывать, что разрешение было выписано за три тысячи золотых звондов, внесенных в кассу магистратуры, обязательство полуорка проводить, каждые полгода, бесплатные месячные курсы с городскими стражниками и добровольное пожертвование в две тысячи монет помимо
