свои распри, они с беспощадной яростью стремились уничтожить одну-единственную на всех цель — меня, красивого. Не давая ни секунды передышки, они лезли и лезли, переползая, перепрыгивая и перебираясь через горы трупов своих временных товарищей. Мне пришлось задействовать весь арсенал самой убойной магии, учитывая в то же время опасность обвалов в пещерах. Мало того. Штатным кинжалам тоже нашлась работа. Я вертелся как огненный демон на льду, едва успевая уворачиваться и разить, разить, разить… бить магией и снова разить, ловя хоть полсекунды передышки, чтобы скользнуть дальше запространственным переходом. Периодически мне это удавалось, но чем дальше, тем труднее. Казалось, на вкусную закуску, которая сама пришла в гости, устремились твари со всей горы, временно оставив свои логова пустыми, клыки — недозаточенными, соседей — недоеденными. На восемнадцатом уровне я, наконец, вспомнил о скоробое, и сумел вовремя поменять один из кинжалов на него. Стало немного легче.
Стандартный армейский скоробой, использующийся пехотинцами — немагами, похож на короткую аркебузу с пистолетной рукояткой внизу для удобства прицеливания и кнопкой активатора на ней. Основной блок оружия — ствол — представляет собой трубку диаметром три и длиной восемьдесят сантиметров, скрученную из стального или медного листа миллиметровой толщины. В эту трубку вставляется хрустальный стержень, плотно обвитый толстой медной проволокой, и заливается прочной и одновременно вязкой смолой. Скоробой имеет удобный приклад и простое прицельное приспособление, состоящее из мушки и целика. Справа ложе имеет небольшую камеру, прикрытую стальной шторкой с пружиной, для размещения кристалла-накопителя. Кристаллы могут быть разного размера, но, разумеется, не больше, чем приемная камера. При нажатии на выступ шторки, содержимое камеры падает в ладонь (или на землю, если рот раззявил). Вставляем замену в камеру, возвращаем шторку назад и оружие снова готово к бою.
Принцип действия прост, как трехногий табурет. Ряд из двенадцати магических линз, внедренных в хрустальный стержень, получает от управляющего блока, встроенного в зарядную камеру, порцию магической энергии. Каждая из линз с силой выбрасывает эту порцию сквозь себя, разгоняя и фокусируя ее в огненный шарик. Чем больше линз в ряду, тем выше скорость полета шара, тем он плотнее и меньше диаметром. Скоробой метает огнешар размером с лесной орех почти со скоростью звука (в воздухе) примерно на триста метров. При этом дальность действительного огня составляет всего сто метров, поскольку огнешар в свободном полете быстро теряет энергию и фокусировку. Первоначальный «лесной орех» на пятидесяти метрах увеличивается в диаметре до грецкого, а к рубежу в сто метров прилетает уже размером с небольшое яблоко. До пятидесяти метров скоробой разнесет в брызги латника, имеющего слабую магическую защиту, на ста метрах способен выжечь его до пепла, но если тот не защищен магией. На двухстах метрах огнешар размером с арбуз прогреет пресловутого латника до небольших ожогов и не более. Что уж говорить про дистанцию в триста метров. Слабо светящийся шар диаметром с человека может, разве что, чуть подсушить одежду.
Скоробой потому так и называется, что при удержании кнопки в нажатом состоянии метает четыре огнешара в секунду. Лучший накопитель, алмаз, дает до трехсот огнешаров. Кристалл попроще — соответственно, поменьше.
Ручная бомбарда, использующая тот же принцип, имея длину стержня двадцать сантиметров и всего три линзы, метает всего один огнешар размером с крупную сливу в секунду. Эффективна на дальности до пятидесяти метров, зато компактна, как пороховой пистоль.
В принципе, для меня не составляло труда сделать подобное оружие чисто магически, но пришлось бы часть энергии и внимания уделить его поддержке. Тем более, собираясь в поход, я, кроме солидной суммы денег в золотых и серебряных империалах, взял мешочек необработанных алмазов, которые зарядил под завязку, а несколько штук положил в удобный кармашек на поясе, чтобы можно было быстро и легко перезаряжать оружие.
Вот этот вот арсенал я и задействовал по максимуму, выжигая проход к цели. Копоть, запах горелого мяса и плавленого камня. Не атмосфера — сплошной ужас. И через этот ужас я иду самым страшным кошмаром — скоробой в одной руке, бомбарда в другой, и при этом даже не помню, когда успел сменить второй кинжал на неё… Магия моя лупит по всему, что смеет шевельнутся… Даже новенький запространственный щит опробовал в бою.
Если не вдаваться в подробности наподобие суперструн запространственного континуума и пузырьковых псевдоколлапсирующихся микропереходов, то выглядел этот невидимый обычному, немагическому, взгляду щит, как несколько слоев мелких пузырьков воздуха. Эти самые пузырьки избирательно расщепляли материальные объекты и перебрасывали частицы в «даль светлую» (куда именно, я не особо задумывался). Параметры щита определялись в момент формирования.
Я создал три трехслойных, диаметром до полуметра, круглой формы и вращающихся вокруг моего тела на расстоянии от полутора до двух метров. Указал поглощение магической энергии, поскольку от некоторых тварей можно было ожидать и таких атак, и отражение твердотельных объектов. Выделил для управления щита один сектор внимания и продолжил свое путешествие. Настоящее удовольствие получил, когда цеторий влетел в один из щитов, а через мгновение на пол туннеля шлепнулась его половина. Правда, удар был так силен, что один слой щита пришлось полностью восстанавливать.
В общем, прогулялся до выходного портала. И ведь сопровождение не возьмешь. Теперь я понял, почему элв не отрядил со мной бесов — мало того, что при таком штурме, устроенном мне тварями, их скоро повыбили бы, так они еще и мешали бы эффективно защищаться, заставляя сдерживаться, чтобы не поразить своих.
Первым делом следовало, конечно, умыться и привести себя в порядок — я был весь в крови и ошметках тел монстров подземелий — однако, после таких бурных проводов, есть и пить хотелось неимоверно. Поэтому, сменив в скоробое и бомбарде полупустые кристаллы на полные (Драть кошку за хвост! Шесть кристаллов израсходовал!) и, убрав оружие в бесформенные чехлы, которые в свою очередь примотал к мешку с провизией, я начал означенный мешок с энтузиазмом опустошать. Предварительно все- таки тщательно обтер руки о какие-то крупные листья, затем основательно хлебнул вина из фляги и с рычанием вцепился зубами в копченый окорок торикоса. Что это за зверь? Следует сказать, что центр снабжался продовольствием скудно и редко. Видимо, обслуга входных порталов — в нашем мире это бесы, захватившие меня в плен — по однажды отданному приказу по мере сил и возможностей сбрасывали продукты, в основном злаки и некоторые фрукты. Но было их не так уж много, а мясо и вовсе практически никогда не попадало. Зато в любых количествах у нас были… монстры. Сначала я не знал, что за мясо нам подавали к трапезе, потом сам, согласно программе обучения, стал готовить и даже различать, что лучше жарить, что тушить, что предварительно мариновать и готовить на открытом… хм… магическом огне. Живой огонь из-за отсутствия дров — большая редкость. Откуда им там взяться? Овощи и грибы под присмотром бесов в пещерах выращивались, а лес на дрова — увы.
Не знаю, что бы мы делали без бесов — этих скромных тружеников и воинов. Артефакт при внедрении матрицы учитывал склонности и способности исходного материала, поэтому кроме воинских навыков некоторые из бесов наделялись знаниями и умениями кузнецов, шорников, портных, поваров, оружейников, гончаров, стеклодувов и других ремесленников. Беки, в том числе, могли получить навыки агрономов, фортификаторов, горных мастеров и механиков. Фактически готовый город мастеров можно основать с одними только бесами и беками.
Кстати, урча над солидным шматом мяса, я не забывал об осторожности и уже засек в радиусе двухсот метров несколько тварей вдалеке и десяток бесов, рысью приближающихся к полянке с севера. Мое поисковое воздействие способно прочесать окрестности в радиусе до полукилометра, но сейчас в таком не было нужды. Ну, бесы и бесы. Подумаешь, невидаль. Бегут себе и бегут. Ну, поляну окружают, маскируясь в кустах. Ничего особенного. Ага. Как же. Очень похоже на осторожное окружение добычи, а не парадный караул, отряженный для торжественной встречи целого вия. Настроившись на них, я уловил волны азарта, предбоевого волнения и легкой опаски. Не дожидаясь нападения, я… жестко и властно скомандовал:
— Десятник ко мне — остальные на месте! Выполнять!!
Я почувствовал оторопь и неуверенность «охотников», а один, с двумя серебряными полосками на рогах, как и положено бравому сержанту, выскочил на полянку, держа в руках две обнаженные сабли, и вытянулся по стойке «смирно». Шип на хвосте также не имел защитного колпачка и настороженно, как атакующая кобра, по-уставному покачивался над его левым плечом. Здесь, у выходного портала, функция этих бесов была иная. Не отлов и охрана пленников — материала для модификации, а защита точки выхода.
