- Назад! Назад, кому говорю!! Так… тебя ж… да об… и еще раз в…!! Куд-да?! Куд-да пошла?! Родеро, прикрой эту авантюристку справа. Ждам! Ситора! Вы — слева. Мечники, не зевать. В полукру-у-у-уг! Щиты сомкнуть! Маги! Вы маги или где?! Делайте что-нибудь!
Опасность я засек заблаговременно и, опередив на мгновение приказ Лима, кинулся перекрывать поток мутантов, готовый вот-вот обрушиться через пробитые дыры в зал и всей массой наброситься на одинокую девичью фигуру.
Наш предводитель с самого начала не сомневался — проблемы с этой девушкой непременно будут. И проблемы не подвели. Они — были! Почти каждый день на протяжении двух месяцев, в течение которых мы с отрядом искателей сокровищ топчем самые гиблые места обитания всевозможных кошмарных тварей. В основном, конечно, руины древних поселений, форпостов, бывших хранилищ артефактов, амуниции и вооружения уже давным-давно не существующих армий. Возникало впечатление, что девица всеми силами стремится доказать кому-то — она не хуже, а лучше других. Она может тянуть лямку походной жизни на равных с единственным оставшимся в отряде вампиром — Ситорой. Мало того. Требовала, чтобы ее направляли только на самые опасные участки и страшно обижались, когда наш командир пытался — излишне, как она считала — прикрыть и поставить её за спины мечников. Лим спорил с ней до хрипоты, доказывая, что её действия были не самыми оптимальными, настаивал, приказывал — она фыркала в ответ, но, следует отдать ей должное, балансируя на самой кромочке, словно канатоходец-виртуоз, никогда не переступала за ту черту, после которой начиналось неповиновение старшему в отряде и, соответственно, вылет из команды. При этом с обязанностями своими справлялась очень хорошо. Сколько волос выдрал себе Лим за то, что не смог в Бессоре отказать и принял эту госпожу Проблему в отряд, не способен сосчитать самый талантливый математик. Даже гоблин-финансист, если пустить шевелюру командира по цене «волосок за медяк».
Накануне отъезда из Бессора, вечером, возвращаясь в гостиницу после разговора с принцессой и перед тем, как принять окончательное решение, я по телепатической связи обсудил ситуацию с комендантом. Положительных моментов, в случае поступления на службу короне, было предостаточно. Караван с инспекцией от королевского дома должен был посетить все сравнительно крупные поселения, расположенные вдоль западной границы с Кассарией, а затем вернуться в столицу. То есть поводов для общения с местным населением с целью получения от этого населения шпи… интересных сведений могло быть сколько угодно. На это хорошо работала легенда, невольно предложенная мне мастером Вассором. Дескать, я — ученик шептуна: исцеляю наложением дланей и перстов; недавно из медвежьего угла; житейски необразован и посему разговариваю, допуская в речи архаичные обороты, и плохо знаю современный сленг. Отрицательных моментов было немного. Даже, я бы сказал, всего один. Нет. Офицеры и дуэли меня не пугали. Проблемой было не напугать их(!)… слишком уж сильно. Профессор с его интригами тоже не беспокоил. Единственное, чего он мог добиваться — это отлучение меня от державной кормушки. Однако я — барсик вольный и привык добывать свою сметану сам. Могу и пару крыс задавить. Для развлечения.
Таким образом, главное, что заставило меня отказаться от столь лестного предложения — даже не личность потенциальной нанимательницы вкупе с ее дворцовыми интригами, а сам факт, что она принцесса. Иметь дело с данной категорией граждан и, в первую очередь, гражданок я отказываюсь категорически. Не скрою, настораживал и высокий оклад, и ласковый тон. Слишком велики предварительные милости для скромного провинциального лекаря. В чем подвох и есть ли он вообще, определить пока затруднительно. В таких случаях я предпочитаю считать, что он есть. Просто у меня недостаточно информации. Вполне возможно, Вассор поделился своими догадками насчет моего ученичества у шептуна. Поскольку я сам для себя решил принять эту легенду за основу, слова не называть меня так у мастера брать не стал. Мы с ним договорились лишь о секретности моих методик и знаний, что очень даже устраивало лекаря. Ему и самому не хотелось, чтобы столь эффективные знания достались королевской академии, с которой он, насколько я понял, основательно расплевался.
Пути с торговыми караванами оказались перекрытыми. Распоряжение принцессы, скорее всего, будет иметь силу еще довольно долго, а выжидать для меня не очень желательно. Оставался один вариант — принять приглашение кладоискателей. Был, конечно же, и запасной — идти одному. Запространственными переходами я смогу покрывать до сотни километров в день, а через пару месяцев такой интенсивной тренировки и все полторы, но уставать буду, как бешеная собака после крюка не в семь, а в семьдесят верст. При этом придется обходить стороной небольшие поселения, где будет трудно объяснить местным, откуда я взялся в их краях. Ко мне будут относиться настороженно. В таких условиях на свободное общение рассчитывать трудно. Хотя элву, вероятно, достаточно будет сведений об общей ситуации на континенте… для начала. А потом он все равно отправит еще раз за подробностями — политика, экономика, настроение и взаимоотношения: в верхах и низах, верхов и низов… и так далее, и тому подобное. Раз я уже здесь и сроками не ограничен, следует собрать побольше информации, не дожидаясь приказа.
«Сиятельнейший бриллиант в короне Кронтора, всемилостивейшая принцесса Литерия.
Нижайше прошу твоего прощения за то, что не смог лично передать тебе свою глубочайшую признательность за лестное предложение посвятить жизнь мою служению короне, однако обстоятельства вынуждают меня с искренней скорбью отклонить его и убыть рано утром сего дня, в направлении, указанном мне учителем моим, коего ослушаться я не смею.
С величайшим почтением к тебе, лекарь и барон Бессора, Родеро.»
Вот такую бумагу я составил под диктовку специалиста по вежливым отказам — заместителя коменданта, архибека Фарека. Все вежливо и культурно, с легким намеком на свою независимость, как титулованного гражданина фактически отдельного государства.
Записку я собирался передать утром, когда буду расплачиваться за проживание, хозяину гостиницы, чтобы он ближе к полудню отправил с ней посыльного к принцессе.
Только мы с будущими соратниками встретились и обо всем договорились, я собрался идти к стойке, где маячил хозяин, как именно в этот момент от входа прозвучал знакомый голосок. Слегка озадаченный этим неожиданным явлением я не стал таиться и вышел вперед.
— Я - лекарь Родеро. Чему обязан?
— Ты-ы-ы?!! — изумилась… Фиора.
Это была она. Сестрица принцессы, а значит, и сама тоже принцесса. Единственная категория девушек, которых я не без оснований считал не девушками, а разновидностью красивых, иногда завораживающе прекрасных и… страшно ядовитых змей.
— Я. Чему обязан? — терпеливо повторил я.
— Ты-ы-ы?! Лекарь Родеро?! — не знаю, что ее так удивило, но смотрела девушка на меня, как на чудо чудное, диво дивное. Или… как на всемирно известного обманщика и жулика.
В третий раз повторять я не стал. Молча и холодно стоял и смотрел на Фиору, ожидая продолжения. Она также стояла, молчала и продолжала смотреть на меня круглыми от удивления глазами. Выждав некоторое время, я, не дождавшись объяснения ее интереса ко мне, повернулся и направился к стойке передать записку.
— Постой! — окликнула меня девушка. — Разве мастер Вассор не с тобой договаривался о том, что я буду сопровождать тебя в поездке?
Тут настала моя очередь изумляться, но открывать рот и округлять глаза не стал. Снова повернувшись к девушке, спросил:
— А ты что — его ученица?
— Да.
— Как так может быть, чтобы столь знатная особа… — не без ехидства начал я, но меня нагло перебили.
— Была ученицей провинциального лекаря? Ученицей его я стала, когда он еще был придворным лекарем и профессором академии медицинских наук. Он говорит — у меня способности к магической медицине и целительству, — быстро пришла в себя девушка. — Стало быть, ты и есть мудрый седобородый старец, как я себе представляла, у которого я должна поучиться всему, что можно и записать все, что ты помнишь?
Вообще-то я имел в виду другое — зачем(!) столь знатной особе в чужих болячках копаться, когда
