бригады. Стрелковые части атаковали финские позиции 8 декабря 1939 года, в результате чего 40-я танковая бригада потеряла 12 танков от огня финской противотанковой артиллерии. Части дивизии не сумели даже сбить финское боевое охранение у железной дороги на реке Косен-йоки. После этого советские полки прекратили наступление, ожидая подхода 90-й стрелковой дивизии, которая все еще шла по забитым дорогам из Кивиниеми.
18 декабря 2-я рота 157-го танкового батальона поддерживала действия 7-го полка в направлении хутора Вяйсянен. Танки не смогли преодолеть надолбы. 1 танк был подбит и оставлен на поле боя, 1 танк получил два попадания, но сумел отойти с поля боя.
На следующий день совместно с 7-м полком на Вяйсянен наступали 1-я и 3-я танковые роты 155-го танкового батальона. В результате боя 6 танков было подбито. 4 танка осталось на поле боя, один из них сгорел. Было убито 5 и ранено 6 танкистов. Стрелки 7-го полка не сумели продвинуться вперед.
Тем временем в район Перк-ярви прибыла из района Кивиниеми 90-я дивизия. Наступательные порядки советских войск уплотнились. 24-я дивизия приняла вправо, и ее полки теперь наступали в полосе от железной дороги до западного берега Муолаан-ярви.
Боевой порядок 90-я стрелковая дивизия приняла следующим образом: на ручей Муста-оя западнее железной дороги наступал 588-й стрелковый полк майора Богданова, на высоту 44,8 у ручья Лампестен-оя — 173-й стрелковый полк майора Бондарева при поддержке 3-й роты 160-го отдельного танкового батальона. 286-й полк стоял в резерве за 173-м полком, готовый развить наступление. 339-й танковый батальон с ротой в составе 8 танков Т-26 и ротой в составе 12 танков Т-37/Т-38 расположился у штаба дивизии на станции Перк-ярви. Там же расположились саперный батальон и разведбат дивизии. 173-му и 588-му полку были также приданы батареи сорокапяток бб- го дивизиона ПТО. Локтевой связи между 588-м и 173-м полками не было. У 173-го полка также не было никакой связи с соседом слева, 123-й стрелковой дивизией.
Из-за тяжелого марша и непрекращающихся пробок на дорогах дивизия прибыла на новый участок фронта без горючего и фуража. Провианта в дивизии также было немного. Это не замедлило сказаться на состоянии конского состава дивизии. Ситуация со снабжением была налажена только через неделю.
16 декабря рота танков Т-26 была придана первому батальону 588-го полка с задачей поддержать атаку пехоты, как только будут готовы проходы в завалах и минных полях. На разведку финской обороны и подготовку опять времени не было.
Перед фронтом наступления 90-й стрелковой дивизии оборонялся 3-й батальон 13-го пехотного полка и части 1-й бригады. Перед финскими позициями были созданы минные поля, обширные завалы и заборы из колючей проволоки. В районе обороны 13-го пехотного полка финская оборона проходила по болоту, где была построена насыпная траншея. По воспоминаниям ветеранов, район обороны полка был слабо оборудован — недостаток времени и сложная местность не позволили создать мощной полевой обороны. Противотанковая оборона также была в печальном состоянии. Тойво Ахтимо, 3-й батальон 13-го пехотного полка:
«…приемы противотанковой обороны, которым нас обучали в мирное время, оказались не шибко полезными. В наставлениях считалось, что можно остановить танк, засунув лом или бревно в ходовую часть! Один наш солдат из седьмой роты, рядовой Виено Лойму из Лоймаа, попробовал таким образом остановить танк в районе Лампестеноя. Лом со страшным скрежетом обернулся вокруг гусеницы и выпал из ходовой части, не причинив танку никакого вреда. Тут Лойму схватил толстое бревно и засунул его в гусеницу. Бревно превратилось в охапку зубочисток, которой хватило бы на роту, а танк поехал дальше, пока его не подорвали связкой гранат.
Второй способ остановить вражеский танк, рекомендовавшийся в наставлениях мирного времени, — стрельба из дробовика в упор по смотровым приборам танка! Кое-кто привез с собой на фронт дробовики, но не думаю, что кто-то их на фронте так использовал.
В начале войны мы получили новые краткие наставления по борьбе с танками. В общем, в наставлении было написано, что танков не надо бояться. Также рекомендовалось убирать с развилок дорожные указатели, чтобы прорвавшиеся танки противника заблудились в нашем тылу…»
На середину декабря 1939 года высота снежного покрова в центральных частях перешейка достигала 30–40 сантиметров. Сильных морозов еще не было — утром 17 декабря было всего минус четыре градуса.
В этот день 90-я стрелковая дивизия перешла в наступление двумя полками. 588-й стрелковый полк, наступая на ручей Муста-оя, встретил минированные завалы, заграждения из колючей проволоки. Танковая рота в составе 8 танков Т-26 осталась на исходных, поддерживая батальоны огнем — саперы не успели сделать проходы в завалах. Один танк финны подбили. Майор Богданов приказал поддержать атаку огнем полковых пушек прямой наводкой.
1-й и 2-й батальоны полка пошли в атаку без танковой поддержки и были остановлены финским огнем у колючей проволоки. Попытки продвинуться дальше успеха не имели. В бою было ранено 23 командира, 88 младших командиров и красноармейцев. Убитых подсчитать не было возможности из-за продолжающегося боя. Две полковые пушки были накрыты финскими минометчиками и вышли из строя.
173-й полк, наступающий на высоту 44,8 при поддержке 1-роты 160-го танкового батальона, также не добился успеха. Финны сумели отсечь наступающих стрелков от танков. Когда танки приблизились к финским траншеям, по ним был открыт огонь с дистанции 50–60 метров. 4 танка было подбито и остались на поле боя, два танка прошли в финский тыл и были уничтожены в глубине финской обороны.
18 декабря наступление продолжилось. Майор Богданов, командир 588- го полка, создал в полку штурмовые отряды для резки проволоки, но успеха они не добились. После боя 18 декабря уровень потерь в 1-м батальоне полка достиг 377 человек с начала кампании. Вновь батальоны полка поднялись в атаку при огневой поддержке полковых пушек, сорокапяток и минометов. Две полковые пушки были выведены из строя, успев выпустить по финским позициям 90 снарядов. Сорокапятки расстреляли за день половину боекомплекта. Рота Т-26 потеряла еще три танка. По решению начальника штаба 90-й дивизии остатки роты были отведены на КП 588-го полка.
В бою 18 декабря 173-й полк потерял ранеными командиров 1-й, 2-й, 4- й и 8-й рот. В 1-й и 2-й ротах осталось только по одному среднему командиру. 286-й стрелковый полк был введен в бой из-за левого фланга 173-го полка, обтекая высоту 44,8 с запада, но был остановлен финским огнем.
19 декабря все три полка продолжили наступление и понесли тяжелые потери в командном составе. В 173-м полку выбыли почти все командиры рот, начальник штаба 3-го батальона был тоже ранен. Выбыл из строя по ранению и начальник штаба полка.
286-й полк продолжил наступление, артиллеристы полка на руках подтаскивали на болото полковые пушки на прямую наводку. Минометный взвод 2-го батальона полка встал на огневые позиции слишком близко к линии фронта, был обнаружен финскими пулеметчиками и полностью вышел из строя. Всего за 18 декабря полк потерял убитыми 15 человек, ранеными 41, в том числе 5 средних командиров.
588-й полк потерял около 80 человек убитыми и ранеными в 1-м и 2-м батальонах. Были ранены начальник штаба 1-го батальона, убит ПНШ-1, убит начхим полка майор Нечаев, ранен комбат-3. Кроме этого, были ранено три командира огневых взводов полковой батареи.
20 декабря 173-й полк был сменен на передовой 286-м полком. За день наступления 286-й полк потерял убитыми 23 человека и ранеными 170. Единственным достижением дня было то, что передовые бойцы окопались у третьего ряда финской колючей проволоки. В бою был ранен комбат-2 майор Никифоров, начальник штаба 2-го батальона старший лейтенант Кучин. Был ранен комиссар полка Воробьев.
588-й полк вновь штурмовал финские позиции на ручье Муста-оя после двухчасовой артподготовки. В наступление пошли 1-й и 2-й батальоны. 2-я и 3-я роты в панике бежали с поля боя, как только финны открыили по ним огонь. Несмотря на это, комбат-1 майор Кузьмин доложил в штаб полка, что роты перешли через ручей. Обман вскоре вскрылся. 2-й батальон также не сумел добиться успеха. Командир полка майор Богданов потерял всякое терпение и сам отправился руководить боем 2-го батальона. Однако руководить уже было практически некем — в батальоне осталось не более ста бойцов. В третьем батальоне почти не осталось пулеметчиков. Бойцы окопались, и поднять их в атаку было почти невозможно. Несмотря на столь тяжелое положение, комполка приказал продолжить наступление и выполнить
