они останавливались и открывали огонь по местам возможного нахождения финских орудий ПТО. В это время огнеметные танки подходили к траншеям на расстояние метания огнесмеси и начинали заливать финские позиции огнем. Во второй линии шли танки с пехотой на броне, высаживали пехоту в непосредственной близости от финских траншей, а сами атаковали финские позиции в глубине. Третья волна танков с пехотой на броне проходила в тыл к финнам и высаживала пехоту там. Четвертая волна подвозила пулеметы, боеприпасы и орудия. Таким образом, танки и пехота шаг за шагом вгрызались в оборону финнов. Часто финнам удавалось разбить этот боевой порядок, и тогда танки вели бой без поддержки стрелковых частей. Однако наученные горьким опытом декабрьских боев, советские танкисты не подставляли себя под огонь финских ручных гранат и расстреливали траншеи с дистанции 60–70 метров.
14 и 15 февраля 8-я дивизия с танками продолжила медленно теснить финнов на север. После получения приказа на отход 15 февраля финнам удалось оторваться от наступающих советских частей и беспрепятственно отойти на промежуточную линию обороны в районе деревня Муолаа — Сикниеми — Сал- менкайта. При отступлении финны сжигали все строения, все, что могло использоваться противником.
При штурме финской обороны передовые полки стрелковых дивизий понесли высокие потери, до 60–70 % от первоначального состава. Так, 2-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии потерял за 3 суток боев с 11 по 14 февраля 1175 человек и был сменен 359-м полком (для сравнения вся 90-я стрелковая дивизия за тот же период потеряла 1351 человека). У финнов дела тоже обстояли не лучшим образом.
Суло Вартиайнен, пулеметная рота, 5-й пехотный полк: «После прорыва в Сумме мы получили приказ на отход из района церковного холма. Отходить нужно было 18 февраля днем, в светлое время суток. Это было нелегко, были и потери. Пулемет пришлось утащить с позиций в волокуше, которую мы тянули за собой на телефонном кабеле. Противник непрерывно бил из минометов и обстреливал холм из бесчисленных пулеметов. Израненная земля кладбища показалась нам родной и близкой, когда мы отползали с позиций. Каким-то чудесным образом мы избежали потерь — только шинели продырявило в нескольких местах.
В тылу нас уже ждали запряженные сани. Возница погнал лошадь во весь опор в деревню Кууса. Артиллерия противника нас подгоняла. Хорошо еще, что небо было затянуто облаками и авиации в воздухе не было. Мороз, как казалось, ослабевал.
В сумерках мы прибыли в красивую и зажиточную деревню Кууса. Деревню сразу подожгли. От приятной карельской деревни после нас остался лишь дым. Самое печальное было в том, что пришлось сжечь много движимого имущества — эвакуировалась деревня в спешке. Уже за полночь мы прибыли в район озера Яюряпяя. Мы разбили палатки рядом с незаконченными оборонительными позициями.
— Это последняя линия обороны, — передали по цепи. — После этого больше ничего нет…
На перешейке между озер был выкопан противотанковый рое, который в летнее время смог бы остановить танки. А тогда пользы от него не было никакой, так как он промерз насквозь от сильного мороза.
Светало. Утро было ясное. Мороз был, как нам передали, около сорока градусов.
Пятая рота нашего батальона, в которой насчитывалось четыре рядовых и один капрал, разместилась ночевать в маленькой избушке. Они решили чуть-чуть обогреться и слабо затопили печку. Однако слабенький дымок из трубы заметил самолет-разведчик противника. Через несколько минут бомбардировщики сбросили на избушку свой груз. От избушки и ее обитателей остались только обгоревшие трупы и обломки. Пятая рота прекратила свое существование».
Правый фланг 13-й Армии: Тайпале и Суванто
13-я Армия наносила главный удар между Вуоксой и Муолаан-ярви. На этом участке наступали 23-й и 15-й стрелковые корпуса в составе 4-й, 8-й, 50- й, 136-й, 17-й мотострелковой дивизий. На подходе была 62 -я и 97-я стрелковые дивизии. Поддерживали наступление двух стрелковых корпусов 39-я и 40-я легкотанковые бригады.
Удар 3-го корпуса с плацдарма Тайпале на правом фланге армии считался второстепенным. Здесь наступал 3-й стрелковый корпус в составе 49-й, 150-й и 142-й стрелковой дивизий. В резерве на южном берегу Тайпалеен-йоки находился 101-й стрелковый полк 4-й стрелковой дивизии. В распоряжении 3-го стрелкового корпуса находились также 14-й отдельный танковый батальон (имел на вооружении танкетки Т-37 и Т-38), 97- й отдельный лыжный батальон, 4-й отдельный лыжный эскадрон. Артиллерия корпуса располагала 6 дивизионами в дополнение к артиллерии дивизий. Основная тяжесть боя ложилась на пехоту — крошечные танкетки Т-37 и Т-38, вооруженные одним пулеметом, не могли помочь пехоте в наступлении. Последовавшие бои на плацдарме Тайпале сильно напоминали кровопролитные сражения на Западном фронте в Первую мировую войну.
За оборону широкой полосы от Хайтермаа до берега Ладоги отвечала 7- я пехотная дивизия полковника Эйнара Вихма. Номер дивизии в начале января 1940 года был сменен с 10-й дивизии на 7-ю. Поменялась и нумерация полков:
В полосе обороны дивизии также действовал 6-й отдельный батальон майора Ойва Саарелайнена — он оборонял четыре опорных пункта в Кирвесмяки.
На озере Суванто-ярви от Кивиниеми до Келья ситуация была достаточно спокойная — части 142-й дивизии и артиллерия на южном берегу ограничивались вылазками разведчиков и обстрелом финских укреплений: Олли Нииранен, Форт Кеккиниеми, Армас Пааянен, 3-й полк береговой обороны.
«15 января русские устроили нам настоящий карнавал. Когда стало вечереть, они начали запускать в нашу сторону сигнальные ракеты и на нас налетели бомбардировщики. Они засыпали нас зажигательными бомбами. Казалось, что вокруг форта засветилось северное сияние. После этого три дня подряд нас бомбили и обстреливали…
…29 февраля был особенно сильный обстрел, и все из-за какого-то пустяка. У нас был один солдат, веселый, всегда готовый помочь Нестор Хуппунен. Когда на рассвете начался артобстрел, Нестор сказал: «Что-то плохо стреляют, все время мажут». Он взял белую рубашку, привязал к палке, залез на крышу форта и начал показывать русским артиллеристам, куда падают их снаряды. Русские сильно разозлились. После этого все снаряды попали в цель, в наш форт. Когда стемнело и обстрел прекратился, Нестор сказал задумчиво: «Больше не буду этим сумасшедшим показывать, куда их снаряды падают, они юмора не понимают».
Иначе дело обстояло на правом фланге 13-й Армии, на плацдарме у Тайпалеен-йоки. Генеральное наступление 3-го корпуса должно было начаться 11 февраля, однако уже 8 февраля 150-я и 49-я дивизии начали разведку боем с целью улучшения исходного положения для наступления и вскрытия финской системы огня. 756-й полк на берегу Суванто-ярви сумел захватить взводный опорный пункт № 1 в Кирвесмяки, на участке 49-й дивизии батальон 212-го полка сумел вклиниться в финские опорные пункт № 1 и № 2 в Теренттиля. Финны трижды переходили в контратаку и с третьей попытки отбили все опорные пункты.
