Мой верный побитый пулями 'духов' и своих бронежилет изъяли.
С обиженным видом юркнул в салон вертолёта. Случайно оказавшись рядом со своим тайником. Со мной летело пятеро из нашего отряда. Остальные места заняли товарищи из отряда МВД. Парни весёлые. Отъезд начали отмечать ещё несколько дней назад. Да так и не прекратили своё занятие. Только сменили казарму на салон вертолёта. Пятеро моих сослуживцев были ими рекрутированы в отмечание. Вовлечь они хотели и экипаж. Те отказывались. Их стыдили. Ругали. Победила настойчивость храбрых парней. Командир экипажа взял налитый стакан и произнёс тост:
— За нас всех! За нас покойников!
Мгновенно протрезвевшие орлы выпить ему за этот тост не дали. Мгновенно отобрали у него стакан. В один голос они заявили, что экипажу при исполнении своих обязанностей как и часовому на посту пить не положено. Я отказался ещё в начале. Сославшись на слабость после ранения. От меня отстали. Благодаря этому никем не замеченный я поменял свой мешок на мешок из тайника.
В Кушке нас встречали пограничники и таможенники. Вертолёт сел на площадку территории огороженной двумя рядами колючей проволоки.
Территорию по периметру охраняли пограничники. Понятно. Ведь мы прибыли из-за границы! Туристы поганые!
В небольшом здании мои друзья таможенник и майор пограничник проверяли документы и багаж пассажиров нашего вертолёта. Из вертолёта я вышел последний.
Поэтому в комнату досмотра и проверки документов попал уже в конце. И начал прохождение процедуры досмотра и проверки.
Таможеннику дал с конверт тысячей рублей. Так прошёл таможенный контроль. Майору-пограничнику протянул замшевую кобуру с никелированным браунингом. Граница тоже вопросов не имела.
Пограничник и таможенник, были довольны! Моим прохождением проверки и досмотра. Второй получил классную игрушку. А первому, не нужно было делиться. Доволен был и я.
Отметил в комендатуре документы. Получил деньги и записался на самолёт. Он улетал вечером. Время было. Я и решил заняться подарками, но хотелось и есть.
Пообедал в офицерской столовой и направился на известный мне рынок. Приобрёл прочную дорожную сумку из нейлона. Купил новый бронежилет, Обшитый белой тканью. И занялся приобретением подарков. На это ушло часа два. Побродил по Кушке. Твёрдо веря в одно. Вижу её в последний раз! Горя от расставания не испытывал. Был рад! Поужинал и пошёл на посадку в самолёт.
ИЛ-76 взлетел и понёс меня в Москву с посадками на дозаправку. Так как имелась разница во времени прибыли к обеду. Взял билет на вечерний поезд и позвонил товарищу генерал-лейтенанту. Пригласил его пообедать, а заодно и встретиться.
Моему звонку он обрадовался. Наверное, опять прятался от раннего прихода домой. К родной жене. Встретились в ресторане, я передал ему подарки. Бутылку настоящего французского коньяка. Хотя в этом не был уверен и кофту из ангорской шерсти для жены. В то время обедать за границу ещё не летали. Мои подарки были очень редкими и роскошными.
Первое, что сообщил мне товарищ генерал-лейтенант, поразило меня. Он сделал открытие! Его жена оказалась нормальной женщиной! Особенно после жизни врозь. Через месяц по её предложению его мать переезжает к ним в Москву. Мать духа невестки не переносила. Но теперь всё изменилось! Она уже трижды побывала у них. Как не странно былая вражда ушла. И они с невесткой подружились. Второе сообщение было сделано начальственным тоном:
— Вы там хорошо устроились! Втроём отдыхаете, а я здесь один. Мне плохо и скучно. Поговорить не с кем. Вот он и решил. Властного ресурса у него хватало. В ноябре в Тёплом Стане будут организованны курсы повышения квалификации. Старших офицеров нашей конторы. Я уже зачислен в списки слушателей. А потом он оставит меня в Москве.
Возражения не принимались. Да их и не было. Проведать отца раз в два месяца, сходить на могилу, матери я могу и приехать из Москвы. А больше меня ничего не держит. Поэтому я просто кивнул головой. Толи соглашаясь. Толи принимая сказанное как свершившийся факт.
Мы хорошо посидели. Обед плавно перешёл в ужин. Говорили о разных мелочах. О своих неприятностях я молчал. Поезд уходил вечером. Я никуда не спешил.
Администратор ресторана женщина лет 30 несколько раз подходила к нам. Мы выпили и я утверждал, что это она делала из-за моей красоты. Понять меня и моё игривое настроение не сложно. Я видел госпиталя. Они были полны ранеными. Штабеля грузов '200'. Запаянных цинковых гробов. За несколько часов проведенных на аэродроме, вдоволь насмотрелся на погрузку 'ИЛ-76'. Грузили раненых, искалеченных молодых ребят и гробы. Война набирала обороты. Собирала свою жатву. Жизни и здоровье в основном молодых ребят. Поэтому для меня вернувшегося живым. Пусть немного поцарапанным, но не искалеченным все женщины были красавицами. О чём можно и не говорить. Ну если говорить честно, женщина была не плоха.
Стройной брюнеткой с симпатичным лицом. На руке её не было обручального кольца. Не знаю почему, но внимание на это обратил. Не теряя времени и сообщил, что я холост. И что, мы будем хорошей парой. Она дежурно улыбалась. Выпившие посетители говорили ей и не такое. Поэтому она пропускала всё мимо ушей. А может, это ей было не нужно? Имя и фамилию я прочитал на бирке. Она была приколота к её жилету. Телефон она не дала. А напрасно. Узнать его мне было не трудно. Но она этого не знала.
Если говорить серьёзно, то подходила она по другой причине. Товарищ генерал-лейтенант, даже одетый в гражданский костюм излучал силу и власть. За долгие годы руководящей работы, он приобрёл это ощущаемое людьми излучение власти. И это было заметно даже простому прохожему. А уж работники сферы обслуживания чувствовали силу власти и деньги чувствами на уровне инстинкта.
Я назвал своё имя. Думаю, она его сразу и забыла. Опять повторюсь. Напрасно! В общем, посидели хорошо.
Товарищ генерал-лейтенант посадил меня в поезд на Киевском вокзале. Мы попрощались. Застучали колёса. Тогда ещё не было таможен и границ между братскими республиками и народами. Мы были одной страной, а не двумя государствами. Утром вышёл на Центральном вокзале города Киева. Я приехал домой! Живой и целый! Царапины не в счёт. С той не нужной никому и непонятной войны.
Вечером я проведал отца. Отнёс подарки.
На следующий день явился в контору. Доложился. Отчитался за командировку. Вечером отметили мой приезд с товарищами генерал-майорами. Я вручил им подарки. Мы хорошо посидели.
На следующий день у Виталика и Зины собрались всем семейством. Подарки вызвали восторг у женской половины.
Виталик всё время пытался узнать у меня о моих романах с женщинами. Он рассказал, что у него роман, с одной из пациенток и медсестрой. Я не хотел разочаровывать его. Рассказать о своих романах с камнями под пулями и придумывал истории на ходу. Он был очень доволен и смаковал все подробности моей фантазии. Тогда и решил подарить ему, как только достану 'Камасутру'. Пусть практикуется.
Все мои близкие знали, что я был на курсах переквалификации в Москве. Изучал новое холодильное оборудование. На том и успокоились.
Эта командировка не принесла мне наград и новых званий. Только пополнила мой арсенал и денежный клад. Но мне это нравилось больше. Я был доволен.
А потом потекла обычная рутинная работа. Наш отдел занимался обобщением агентурных и оперативных данных для картотеки.
Так же мы знакомились с материалами аналитиков. Прогнозирующих возникновение возможных ситуаций.
До нового Года я скучал и занимался всем этим. Но в конце января уже нового года мне попался обзор одного молодого аналитика по афганцам. Цифры в нём поразили меня.
В этой войне страна несла не только потери убитыми, искалеченными. Но и получила рост преступности. Причёсанная и приглаженная статистика не могла скрыть этого факта. Молодой аналитик пошёл дальше. Ссылаясь на статистику преступлений после Великой Отечественной войны. Когда с войны вернулись миллионы людей умевших убивать. Людей не боявшиеся крови. Он прогнозировал рост преступности. Увеличение особо тяжких преступлений. При этом он подчёркивал. Люди прошедшие Афганскую войну, из-за проводимой государством не разумной политики пополнят и потеснят старые кадры
