разработки условий капитуляции Германии. Подготовленный ею проект предусматривал наряду с подписанием военной капитуляции также и безоговорочную государственную капитуляцию. Понимая, что германское правительство не согласится на подобные требования, Эйзенхауэр решил заменить подготовленный уже политический акт документом о чисто военной капитуляции, который и был подписан немецкими представителями. Как утверждают союзники, к этому решению Эйзенхауэр пришел только 5 мая, то есть в самый день переговоров. Этим актом была прекращена вооруженная борьба и сохранены жизни многих людей на той и другой стороне. Однако политикам и юристам Эйзенхауэр задал своим решением настоящую головоломку.
Документы касались, как явствует из текста и подписей, только германских вооруженных сил. Представители германского правительства не только не участвовали в переговорах, но даже не были приглашены на них ни одним противником. В пункте 4-м акта о капитуляции было даже сказано, что данное заявление не является преюдициальным для последующего за ним полного акта, содержащего все условия капитуляции Германии и ее вооруженных сил. Однако германское правительство никогда не получало полного перечня условий капитуляции, и уж конечно не признавало и не подписывало его.
В своих комментариях противники пытались превратить вышеупомянутый пункт акта в юридическое доказательство государственно-правовой капитуляции Германии. Этот аргумент с исторической точки зрения никуда не годится, так как полномочия германских парламентеров были четко и ясно ограничены только военной областью. Они действовали исключительно «по поручению и от имени верховного командования германских вооруженных сил». Даже если бы они были предупреждены о двусмысленном характере пункта 4 (чего, однако, не случилось), то и тогда их подписи могли иметь силу только в рамках их полномочий.
5 июня 1945 года на объединенном заседании командующих союзными войсками этот «отсутствующий» документ о государственно-правовой капитуляции Германии был заменен следующим односторонним заявлением:
«Германские вооруженные силы на суше, на воде и в воздухе полностью разбиты и безоговорочно капитулировали. Германия, которая несет ответственность за войну, неспособна больше противостоять воле государств-победителей. Безоговорочная капитуляция является ныне свершившимся фактом, и потому Германия обязана подчиняться всем требованиям, которые будут предъявлены ей теперь или позднее».
Поэтому ради восстановления исторической истины следует отметить, что те изменения в структуре и границах германского государства, внести которые победители чувствовали себя обязанными, а может быть даже и правомочными, не нашли никакого правового выражения в аутентичных документах о капитуляции.
Правительство Деница
«Закон о главе правительства германской империи» от 1 августа 1934 года передавал полномочия рейхспрезидента и рейхсканцлера одному лицу — Гитлеру. Этот же закон давал Гитлеру и право назначать своего заместителя. Не встретив никаких возражений, он расширил рамки этого закона тем, что в своем заявлении, сделанном в рейхстаге 1 сентября 1939 года, сделал своим преемником Германа Геринга. Однако 23 апреля 1945 года Гитлер обвинил Геринга в измене, освободил от всех занимаемых постов и приказал его арестовать. В завещании, написанном 29 апреля 1945 года, вместо Геринга преемником Гитлера назначался гросс-адмирал Дениц. Здесь же указывались и фамилии членов нового правительства, которому, однако, так и не пришлось вступить в свои права.
Текста завещания Гитлера Дениц не получил. О своем назначении преемником Гитлера он узнал 30 апреля из радиограммы, где ему предлагалось «немедленно взять на себя организацию и проведение всех мероприятий, сообразно создавшейся обстановке». Из этой формулировки Дениц понял, что ему предоставлена полная свобода действия. Поэтому он не счел себя обязанным подчиняться тем директивам, которые днем позже были переданы ему по радио из Берлина.
Он сразу же отыскал наиболее правильный курс, которого решил придерживаться до конца. Зная о том, что спасти немецких беженцев с Востока можно только путем переговоров с Западом и что для этого нужно иметь определенный аппарат, он полностью освободился от всех партийно-политических обязанностей и поручил графу фон Крозигу сформировать кабинет министров. В него наряду с фон Крозигом вошли в качестве министров: Шпеер, Баке. д-р Зельдте, д-р Дорпмюллер и в качестве государственных секретарей д-р Штукарт и Клемм. Хотя Германия стояла накануне поражения, нужно было создать новое правительство, потому что несвоевременное опубликование указанного Гитлером в завещании состава кабинета могло вызвать общее замешательство, а также и потому, что отказ от формирования правительства мог быть воспринят противником как государственно-правовая капитуляция и, следовательно, как законное основание для образования противником на территории Германии военного правительства.
После капитуляции германских вооруженных сил противник оккупировал всю Германию, однако маленький анклав в Фленсбурге, где находилась резиденция германского правительства, остался нетронутым. Лишенное всякой возможности осуществлять какую-либо исполнительную власть, правительство видело свою задачу лишь в том, чтобы, пусть на бумаге, разрабатывать задачи, которые могли бы облегчить бедственное положение народа, выбитого из колеи и потерявшего всякое представление о порядке. Министры нового кабинета Шпеер (министр экономики), д-р Дорпмюллер (министр транспорта) и Баке (министр продовольствия) имели не только богатый собственный опыт, но и располагали конкретными данными и вспомогательными силами.
При разработке всех мероприятий, направленных на ликвидацию хаоса и последствий военной разрухи, новое правительство руководствовалось не тем, что оно практически сможет уменьшить страдания беженцев, восстановить транспорт, оживить экономику или решить продовольственную проблему. Для него важно было лишь подготовить проведение этих мероприятий независимо от того, кем они будут осуществляться. Поэтому оно приветствовало появление в Фленсбурге представителей Союзной контрольной комиссии, среди которых было много специалистов в области военной администрации. Вскоре между комиссией и новыми германскими министрами наладилась оживленная деловая связь. Все мероприятия, выработанные в ходе подготовительной работы кабинета, получили свое выражение в виде различных меморандумов и протоколов.
Таким образом, правительство Деница надеялось оказать хотя бы косвенную помощь своему народу. Эта надежда усилилась, когда министры Баке и Дорпмюллер, согласившись на предложение союзников использовать их для более важной работы, в середине мая вылетели из Фленсбурга. Но не успел их самолет сделать посадку, как они тотчас же были арестованы. Дух плана Моргентау был в то время значительно сильнее, чем понимание насущных задач, ждущих своего разрешения в Германии. Вскоре, однако, враждебность союзников уступила место готовности оказать любую помощь, благодаря чему экономика Западной Германии была спасена от полной разрухи, а ее население — от голодной смерти.
Несмотря на все разочарование, которое западные противники вызвали в немецком народе своими действиями во время вторжения, оккупации и проведения первых послевоенных мероприятий, Дениц стоял за полную и последовательную ориентацию Германии на Запад. Поэтому его исключительно угнетала та
