Тут он осекся. Гость так и подскочил на месте.
— Маркиз?.. Простите меня, ваше преосвященство, я, наверное, перепутал визитные карточки. Какая непростительная рассеянность!
Он достал бумажник, извлек из него визитку. Лицо монсеньера Жибеля выразило глубокое изумление.
— Как! Вы…
Маркиз поспешно приложил палец к губам, а затем сказал:
— Я… маркиз де Санта Клаус!
Золотая Рука
На двух соседних пригорках важно восседали две вороны. Семь-восемь детей растянулись в траве на берегу Везуза. Время от времени на поверхность воды, разевая рот, выскакивала рыба.
— Ночью пойдет дождь, — сказала одна девчушка, — в полдень кот матушки Мишель чесал у себя за ухом.
— Да нет же, — мягко возразила Катрин Арно, красивая девушка, которую мортфонские дети и подростки звали Золушкой. — Послушай!..
В ближней рощице раздавалось потрескивание. Это хрустели тонкие ветки на деревьях.
— К морозу, — сказала Катрин. — Вам не холодно?
По полю протянулись первые тени; смеркалось. В прозрачной воде четко отражалась арка моста. На середине реки виднелся зеленый островок, на котором рос тополь. Одинокое дерево напоминало мудреца, который размышляет в уединении. На мост вступил какой-то человек.
— Эй! Эй! — прокричал он и дружелюбно помахал рукой.
— Эй! Эй! — отозвались дети.
— Это Блез Каппель, — сказала малышка Мадлен Нойбах. — Я знаю, куда он идет.
— Ну и куда же? Скажи, раз ты все знаешь! — подхватил толстощекий карапуз, единственный мальчишка в компании.
— В Гондраж, в аббатство.
— А зачем?
— А вот этого не скажу.
— Потому что сама не знаешь.
— А вот и знаю, толстяк!
Мальчишка скорчил гримасу, девочка показала ему язык.
— Знаю, знаю и скажу, чтобы вы поверили. Блез Каппель ищет Золотую Руку!
— Золушка! Золушка! Расскажи нам про Золотую Руку!
— Да вы знаете.
— Все равно расскажи, Золушка.
По мосту в сторону Мортфона не спеша проехал велосипедист, за ним бежала собака.
— Ну ладно! — сдалась Катрин Арно. — Было это больше тысячи лет тому назад…
Дети переглянулись. Их воображению мало что говорило это число — тысяча лет. Для них это было чересчур давно.
— При сотворении мира, да, Золушка?
— Да нет же, глупышка! Мир к тому времени уже давным-давно был такой, какой он есть. В ту пору повелитель Варанжевиля…
— А, знаю! — воскликнула Мадлен Нойбах. — Я ездила с мамой в Варанжевиль. Это в той стороне, где Сен-Никола-дю-Пор, неподалеку от Нанси.
— Да, но пока ты не замолчишь, я не смогу рассказывать. Этот владетель Варанжевиля привез из Италии реликвию — кусочек пальца святого Николая. Много лет спустя король Рене Анжуйский[5] велел изготовить великолепный ковчег в форме руки, чтобы хранить эту реликвию.
— Он был красивее, чем рака в Мортфоне, Золушка?
— Гораздо красивее.
— Во сколько раз красивее?
— Не могу сказать. Это была рука, вся из золота, украшенная жемчугом, бриллиантами, сверкающими драгоценными камнями, понимаете?
— Такими камнями, как в витрине у ювелира Тюрнера?
— Еще лучше! И в Сен-Никола приходило множество людей, чтобы полюбоваться Золотой Рукой. Говорят, однажды на Троицу сошлось двести тысяч народу!
— Двести тысяч? Как же их разместили? Чем накормили?
— Подумаешь! — сказала Катрин. — Хлеб и сыр они принесли с собой в заплечных сумках, а спали на берегу Мёрта.
Катрин Арно была такая маленькая и худенькая, что в свои двадцать лет выглядела на пятнадцать. Огромные синие глаза на ее неунывающем личике были ясны, как глаза ребенка. Голову ее венчала густая копна волос, пышных и блестящих. Длинные мягкие локоны сверкали на солнце, как серебро, когда девочки для забавы принимались причесывать свою Золушку, приводя ее волосы в полный беспорядок. Сидя на лужайке в окружении этих проказниц, она была похожа на фею среди эльфов.
И все, что она рассказывала, выходило похоже на сказку. Золотая Рука короля Рене! Это была подлинная история, ковчег в самом деле существовал. Но насколько великолепнее, насколько прекраснее был тот ковчег, который воображали себе дети!
— А какой величины была эта Рука, Золушка?
— Размером с мою, от пальцев до локтя. К сожалению, полтораста лет назад она исчезла.
— Исчезла?
— Рассказывают, будто в те времена, которые называют Революцией, злые люди украли ее и расплавили, чтобы начеканить золотых монет. Но другие утверждают, что это неправда, и знаете, что они говорят?
Катрин улыбнулась. Она заметила, что дети сомкнулись вокруг нее теснее, подползли поближе, вытянули головы, глаза у них округлились. Все они знали эту историю. Им было известно о «неслыханном» деле, о котором шла молва, но они жаждали, чтобы им еще раз повторили этот рассказ. Он им не приедался. Близился самый патетический момент истории.
— Люди говорят, что ризничий из Сен-Николя-дю-Пор спас Золотую Руку короля Рене и спрятал ее в надежном месте сперва в Аврикуре, а потом здесь, у нас, в Мортфоне.
— Блез Каппель так и думает, — прошептала Мадлен Нойбах.
— Да. Он считает, что Рука спрятана где-то в старом аббатстве в Гондранже или в замке барона де Ла Файля, позади мэрии. Но другие считают, что он ошибается и Рука находится в одном подвале на Рыночной улице, поблизости от дома торговца красками.
— Это рядом со мной! — воскликнула одна из девочек, и в голосе ее слышалась гордость оттого, что она живет так близко к месту, где, может быть, уже полтораста лет покоится легендарный ковчег.
— А другие говорят, — продолжала Катрин, — что ее нет ни там, ни там. Они ссылаются на загадочные слова, записанные в одной колдовской книге.
— Знаю, — перебила Мадлен Нойбах и торопливо продекламировала:
— А ты-то сама, Золушка, веришь, что Золотая Рука есть на самом деле?
