Я сам здесь впервые

— А что? Версия как версия.

— У меня другая, получше. Как насчет такой? Имеется некая форма жизни, намного опередившая нас в развитии. Их цивилизация настолько древняя, что они даже не знают, когда она зародилась и что происходило давным-давно. Войны, кризисы, революции, жажда власти и все то, что приносит столько несчастий землянам, для них уже пройденный этап. Они все как ученые, понимаешь? И многих очень интересует Земля, особенно ее современное состояние… все наши проблемы, понимаешь? Все происходит настолько стремительно, что порой не знаешь, куда идешь и как туда добраться.

Я допил пиво и хлопнул в ладоши, подзывая официанта.

— Что значит «не знаешь»?

— Возьми любую страну, каждая стремится к индустриализации и модернизации… Хочет догнать развитые страны. Посмотри на Египет и Израиль, Индию и Китай, Югославию и Бразилию и прочие. Все стараются подтянуться до уровня развитых стран, каждая по-своему. А если взглянуть на так называемые развитые страны? По уши увязли в проблемах: малолетки преступники… Все больше самоубийств… Психушки забиты до отказа… Безработица… Войны… Деньги тратятся на оружие… вместо того, чтобы строить школы… Тут черт сломал бы ногу! Наверняка какой-нибудь марсианин был бы в восторге от этого.

Подошел официант, шлепая бабушами, и мы заказали еще по одной большой кружке.

— Знаешь, — Пол продолжал серьезно, — я много размышлял над этим и тоже всегда попадал в тупик. Где же они, эти наблюдатели, или ученые, или шпионы? Рано или поздно их бы поймали. Хотя бы одного. Смотри, что у нас есть: Скотланд-Ярд, ФБР, русская тайная полиция, французская Сюртэ, Интерпол. Мы так напичканы полицейскими, разведчиками и агентами служб, что любой инопланетянин неизбежно попался бы, как бы хорошо он ни был подготовлен. Рано или поздно он допустил бы ошибку и его бы сцапали.

Я покачал головой.

— Совсем не обязательно. Когда я впервые начал рассматривать такую возможность, то подумал, что такой инопланетянин обязательно обосновался бы в Лондоне или Нью-Йорке, то есть где можно рыться в библиотеках, просматривать кучу газет и вообще быть в самом центре событий. Но теперь я так не думаю. Я уверен, он выбрал бы Танжер.

— Почему Танжер?

— Это единственный город в мире, где все сходит с рук. Никому до тебя нет дела. К примеру, мы с тобой знакомы больше года, а я не имею ни малейшего представления, чем ты зарабатываешь на жизнь.

— Согласен, — проговорил Пол. — В этом городе не принято спрашивать, откуда ты. Ты можешь быть англичанином, русским белоэмигрантом, баском или сикхом, но никому нет до этого дела. Ты сам откуда, Руперт?

— Из Калифорнии.

— Серьезно?

У меня учащенно забилось сердце.

— Что ты имеешь в виду?

— Я почувствовал, как ты прощупываешь мое сознание, когда я сказал, что ФБР или Скотланд-Ярд могут спугнуть инопланетянина. Телепатия не развита у гуманоидов. В противном случае наша работа значительно бы усложнилась. Давай начистоту: отбросим эту человеческую оболочку — ведь мы не гуманоиды. Все-таки ты откуда, Руперт?

— С Альдебарана, — признался я. — А ты?

— С Денеба, — сказал он, пожимая мне руку.

Мы весело рассмеялись и заказали по новой кружке пива.

— Что ты делаешь на Земле? — продолжал я.

— Провожу исследования для одной компании. Мы питаемся протеинами. Плоть гуманоидов у нас деликатес… А ты?

— Подыскиваю место для туристов, любящих острые ощущения. Моя обязанность — обследование отсталых культур и разжигание межплеменных и международных конфликтов. Все зависит от того, насколько развита та или иная цивилизация. Потом туда прибывают наши туристы — под хорошей защитой, конечно, — и получают массу удовольствий, наблюдая за происходящим.

Пол вдруг нахмурился и озабоченно заметил:

— Такая практика может испортить уйму хорошего мяса.