занять первым. Поэтому мне досталась мокрая кровать. Пока я искал на ней кусочек сухого места, Вол обижаться перестал. За моими поисками смотрел с интересом. Даже начал улыбаться. Убедившись в бесполезности своих поисков сухого места на мокрой кровати, сел на неё и спросил Вола:
— Чего хотел? Не мог до утра дотерпеть?
— Не мог! Аппаратура готова. Осталось определиться с временным пластом и можно начинать. Тянуть время нельзя.
Важно произнёс он в ответ и строго посмотрел на меня. Понял, что он ждёт похвалы и восторга, но этого удовольствия его лишил. Пусть знает, как обливать водой спящего человека! В ответ просто кивнул. Втянувшись в обсуждение вопроса, в какой именно перид времени нужно осуществить перемещение, забыл и об обиде, и о мокрой одежде, и о мокрой постели. Это всё стало несущественным. Ошибиться было нельзя. Вол объяснил, что такого никогда раньше не делал, это был первый эксперимент. Результат был неизвестен. После этого его уточнения, мне стало не очень комфортно, но выбора не было.
За основу расчётов приняли факт возврата Кара. Его сообщение, о неудаче с захватом носителя разума Вола, послужило, для профессора Рута, причиной изменения его планов. Исходя из этого, получалось, что возвращаться нужно было в то время, когда я убил носителя разума Кара в подвале. К такому решению пришли после долгого спора. Виноват в нём был я. Дело в том, что я предлагал вернуться в то время, когда я, Алексей и Слава спускались в тот подвал. Мне очень хотелось избежать смерти Славы, но Вол объяснил, что вернувшись назад, я ничего о развитии тех событий, в этот момент помнить не буду. Вспомню ли потом? Этого он не знал. Вот и остановились на том времени, о котором говорил вначале.
Вол ушёл делать расчёты параметров перемещения, а я взял стопку бумаги и начал записывать все события, которые произошли до этого дня. Спать уже не ложился, писалось легко. Стопка исписанных листков росла, на время внимания не обращал. Вол мне сказал, что записи на бумаге сохраняться и я вновь попав в эту комнату их найду. Верил ли я ему? Скажу честно, сомневался. В голове, перемещение во времени, не укладывалось в рамки действительности, писал просто так, на всякий случай. Особо не надеясь на положительный результат.
Вол пришёл часов через 8–9. Он был уставший и измученный. Я к этому времени успел переодеться в сухую одежду, позавтракать и сложить исписанные листки в шкаф. В общем был готов. Вол зашёл и с порога объявил:
— Расчёты готовы. Сейчас их загружают в компьютер управления аппаратуры перемещения. Ты готов?
Я кивнул и задал вопрос.
— Что мне дальше делать? Нужно идти в комнату лаборатории, где стоит аппаратура?
Вол покачал головой и усталая улыбка появилась на его лице:
— Можешь идти, можешь оставаться здесь. Это значения не имеет. Главное, как говорили в твоём старом мире, молись и верь в удачу. Вот и всё! Ладно, я пошёл. До встречи!
Он ущёл, а я сел на стул. Страх охватил меня. Он сковывал всё тело. Я не знал молитв, что-то там лепетал обращаясь к Богу. Наверно это не правильно? Но я просил его сохранить меня. Только меня! Эти страхи и мысли вдруг исчезли…
… Я осторожно двигался вперёд. Вскоре и сам услышал торопливые шаги убегавшего человека. Мой фонарь светил ему в спину. Кричать ему: Стой? Стрелять буду? Было глупо. Он убегал, а выстрелы сзади вспыхнули с новой силой. Я остановился и вскинул пистолет. Старался целиться в ноги, дважды нажал спуск, смещая ствол. Бежавший человек, упал. Но звук бегущих ног не пропал. Побежал вслед за доносившимся звуком. Пробегая мимо подстреленного мной человека, удивлённо отметил, что он лежит неподвижно. Но в этот момент мне было не до того, бежавшие впереди люди и так имели фору. Подумал 'люди' и тут же понял, что бежавших было несколько. Сзади хлопнули ещё два выстрела, гулкое эхо унеслось вперёд, и наступила тишина. Я ускорил свой бег. Сколько бежал? Сказать не берусь. Время толи тянулось, толи летело. Но вот впереди увидел проём открытой двери из подвала. Свет зимнего дня струился в него. Это был выход из подвала. Добавил скорости своим бегущим ногам и выскочил из подвала, взбежал по лестнице и остановился. Спины трёх потрёпанных личностей удалялись в разные стороны. Расстроиться не мог, да и убегавшие люди имели вид бомжей, не один месяц или год проживающих по подвалам. Меня они не интересовали.
Выщелкнул обойму. В ней тускло блеснули три патрона. Четвёртый был в стволе. Из кармашка кобуры достал новую полную обойму, на её место сунул выщелкнутую из пистолета. 9 патронов это лучше четырёх. Вернулся в подвал. Слева в нише горел костёр, вокруг валялись в беспорядке разбросанные тряпки. Понял, что это имущество сбежавших бомжей, прошёл мимо. Остальные два пролёта между парадными были пустыми. Попалось пару крыс, но они быстро разбежались, едва осветил их лучом фонаря. Когда бежал по сторонам не смотрел. Подойдя к подстреленному мной человеку, увидел, что он лежит у открытой двери перегородки, разделявшей подвал. Ему пришлось открывать задвижку этой двери, вот он и задержался, дав мне возможность догнать его. Держа пистолет наготове, толкнул его носком ботинка. Увы, это был труп. Одна из пуль попала ему в бок, вторая перебила шейный позвонок. Очевидно, в момент моих выстрелов он наклонился, надеясь спрятаться от пуль. Так обычно поступает человек никогда не имевший дело с оружием. Чисто человеческий инстинкт. Перевернул тело. В свете фонаря увидел ужас затравленного человека, в его открытых, застывших глазах. Под ним лежал плоский прибор, похожий на виденные мной в рекламах приборы для игры со сменными чипами. Экран прибора светился, по нему бегали какие-то паучки, а в углу его горели два красных треугольника и три зелёных квадрата. Два зелёных квадрата были яркими, а один был бледный. Мне показалось, что он затухает. Сунул находку в карман. Решил разобраться с ней позже. Осмотрел труп человека. Он был одет в ботинки с высокими берцами, ватные брюки и куртку с капюшоном защитного цвета, одежда была относительно чистой и ничем не напоминали одежду бомжа. Обыскивать карманы охоты не было, а взгляд открытых, мёртвых глаз раздражал. Перевернул его назад и пошёл к оставшимся в коридоре ребятам. Выстрелов больше не было, тишина тревожила, но старался надеяться на лучшее. При этом свой пистолет держал наготове. Хорошо помнил:
'Бережёного человека, Бог бережет…!'
Так? Или опять напутал? Но, так говорила моя бабка, когда на лето меня отправляли к ней в село под Тверь. Главное смысл понятен. Осторожно, прижимаясь к стене, перемещался по коридору к месту схватки с собаками.
Первого увидел пса, который кинулся на Алексея. Он лежал неподвижно, подплывая своей кровью. Осмотрел труп. Одна пуля разорвала ему глотку, две через нижнюю челюсть вошли в голову, выпотрошив мозг. Вспомнил, что я стрелял дважды, Алексей выстрелил один раз. Попали оба, пёс умер мгновенно, ещё в прыжке. Здесь увидел его остекленевшие глаза…, этот взгляд мне был знаком! Такой взгляд я уже видел у убитых лагов. Прошёл два шага вперёд и замер. Меня остановили не разорванные пулями тела крыс, просто среди этих обрывков лежало тело крысы, но какой! Она была размером с большого кота! Когда-то в газетах писали о крысах-мутантах больших размеров, которых якобы видели в туннелях метро. Но там только писали, фотографий не было, а здесь видел такую громадную крысу, перед собой. В свете фонаря увидел один глаз, на месте второго была дыра от пули. Но и одного этого глаза, точнее того, что осталось в нём мне хватило. Это был взгляд…, да, взгляд умерших лагов! Это было не понятно! Лагов было всего два! И их разум находился в собаках. Причём здесь крыса? Пусть она и большая, причём? Это, не лезло ни в какие ворота! Поднял голову и забыл обо всём. Алексей сидел возле тела второй собаки, а рядом лежал Слава. Лежал неподвижно, разбросав руки. Живой человек так лежать не мог. Рванулся к ним и присел рядом.
Алексей своим шарфом прикрыл лицо и горло Славы, но кровь уже пропитала его, он стал бурым от неё и облепил голову и шею. Песок, устилавший пол коридора, впитывал вытекавшую из Славы кровь, окрашиваясь в бурый цвет. Мы молчали. А что можно сказать, потеряв человека, с которым недавно разговаривал?
Алексей вздохнул.
— Нелепая смерть! Да она другой и не бывает. Слава успел изрешетить пса, но эта сука добралась до его горла и успела разорвать, прокусить его. Пули Славы достали его, он издох, но челюстей не разжал. Пришлось ломать его нижнюю челюсть, чтобы освободить горло Славы. Я посижу со Славой, а ты посмотри по закоулкам. Скоро приедут коллеги. Мы тут пошумели душевно, бдительный народ уже позвонил о стрельбе в подвале. Торопись!
