'реалисгпических' стихах ккк тома, деканонизация старых метрических норм и точной рифмы-во II книге, в особенности в отделах 'Пузыри Земли' и 'Снежная Маска', где многое предвосхищиет поэму 'Двенадцать'. ь этом смысле ьлок отнюдь не ученик, а скорее — учнтель футуристов.
VIII.
Поэма 'Двенадцать' является лишь наиболее последовательным выражением той романтической стихии в творчестве Блока и его современников, которая сделала из символизма критическую, революционную эпоху в развитии русской поэзии. Романтизм ищет безусловного в жизни; сознавая бесконечность души человеческой, он обращается к Ясизни с бесконечньм требованием и отрицает ее конечнье, ограниченные, несовершеннье формь! не удовлетворяющие его 'духовного максимализма'. как художественное направление, романтизм ощущает литературную традицию тяжелой условностью, в художественной норме видит ограничение творческой свободь; он устремляется к разрушению отстоявшихся, канонизованньх, условньх художественных форм во имя идеала новой формы, безусловной, абсолютной;
и даже слово в этом отношении для него-не столько законньш материал для поэтического мастерства, сколько преграда для поэта, которьж хотел 6ы 'сказаться без слова'. Этот динамизм художественного и жизнеиного устремления, разрушающий затвердевшие грани искусства и культуры, расплавляющий неподвижнью жизненнье ценности. как остьтшую лаву первоначально сиобод ного, индивидуального и творческого порыва, сам поэт в последние годь своей жизни любил назьвать 'духом музыки' и в романтическом искусстве начала XIX в. видел исторически к нам наиболее близкое проявление этого духа (в оставшейся ненапечатанной статье о романтизме. Изучение поэтического стиля (иррациональная метафора, противоречащая вещественнологическому смысжу слов и даже самой фактурь сщиха (реформация, классического русского сцай(@н% сложсния обнаруживает в этом опдюЯ шсмии тежс основные устремжсмиЩ торьяе открылись нам раньше в фак(ЭДй внутреннего развития поэта, его духов? ном максимализме, его трагическом разрьве между 'идеалом Мадонны' и 'идеалом Содомским'. какова бь ни была наша личная оценка романтического максимализма, как жизненнорелигиозного и как художественного факта, мы не можем забыть исключительного значения поэзии Блока и его явления среди нас. Б песнях Блокаромангпическая стихия русской поэзии и русской жизни достигла вершины своего развития, и 'дух музыки', о котором говорил поэт, явился в самом совершенном своем обнаружении.
