тебя.
Положив трубку, она встала, снова подошла к кровати и плюхнулась рядом со мной. Опираясь локтем на подушку, она смотрела на меня. В её глазах была нежность.
— Ну, что ты на меня так смотришь, как затравленный зверёныш? Всё, твои мучения окончены. Сейчас сюда прибудут члены твоей семьи — не все, конечно, но самые близкие. Ты всех их знаешь и любишь. Поэтому не надо бояться.
Моё горло прохрипело:
— А Оскар… где?
Она сказала:
— Оскар отправился за едой для тебя. Нужно, чтобы ты была в форме, когда все придут.
Я спросила:
— Кто это — все?
Она ответила с улыбкой:
— Оскар, Пандора, Лира, Каспар, Цезарь и Гермиона. И ещё кое-кто, с кем я сейчас говорила по телефону…
Как ни была я слаба, я всё-таки села в постели.
— Они все сейчас придут?!
Юля засмеялась и уложила меня обратно.
— Лежи ты, умоляю тебя. Да, Аврора, все они сейчас примчатся.
Я обвела взглядом вокруг:
— А это что за место?
— Ты у меня дома, — сказала Юля. — Это моя квартира.
— И где она находится?
— Есть такой город, называется Лос-Анджелес. Знаешь такой?
— В Калифорнии?!
Она засмеялась.
— Да. Именно там.
6.4. Кровь со сливками
Дверь открылась, и появился Оскар с двумя бутылками, большой и маленькой. Маленькую, наполненную чем-то белым, он бросил Юле:
— На, подогрей.
Она ловко поймала бутылочку, а Оскар подошёл к кровати и улыбнулся.
— Уже проснулась? Готова к принятию пищи? Сейчас мы тебя накормим. Этот коктейль живо поставит тебя на ноги.
— Что за коктейль? — спросила я, не сводя глаз с большой бутылки.
— Кровь, тёплые сливки высокой жирности и глюкоза. Объеденье, очень питательная штука — изобретение доктора Гермионы. Сейчас это как раз то, что тебе нужно для скорейшего восстановления сил.
Юля приготовила этот коктейль. Она взяла резервуар блендера, перелила туда кровь, добавила подогретые сливки и всыпала глюкозу. Перемешав ингредиенты, она присела рядом со мной и поднесла резервуар к моему рту. Я дотронулась ладонями до его стенок: они были тёплыми. Пахла эта смесь восхитительно, и я принялась жадно её пить. Через несколько глотков я приостановилась и спросила:
— А ничего, что тут сливки?..
— Пей, пей, — сказал Оскар. — Доктор Гермиона сделала открытие, что некоторые продукты не только не опасны для нас, но и даже полезны, только их надо употреблять вместе с кровью. Самый полезный и легкоусвояемый продукт — сливки. Пей смело.
Я выпила всю смесь до капли, всего около полутора литров. Ничего вкуснее я в жизни не пробовала. И коктейль моментально начал действовать: сначала во всём теле разлилась приятная истома, а потом я начала ощущать мощный прилив сил. Оскар и Юля наблюдали и переглядывались с улыбками.
— Глазки заблестели, — отметил Оскар.
— Цвет лица тоже улучшается, — сказала Юля. И, погладив меня по щеке, добавила: — Кожа стала более упругой.
— Да, хорошеет просто на глазах, — согласился Оскар. — Ещё парочка таких коктейлей — и она придёт в норму.
Юля присела передо мной, ласково заглянула мне в глаза и спросила:
— Аврора, как ты себя чувствуешь?
— Волшебная штука этот ваш коктейль, — сказала я. — Я просто возвращаюсь к жизни.
Я вскочила, но у меня внезапно закружилась голова, и я упала в объятия Юли. Она держала меня на руках, как ребёнка. Опустив меня обратно на кровать, она сказала:
— Силы будут возвращаться постепенно. Сейчас тебе ещё нельзя бегать и прыгать.
6.5. Семья
Я опять захмелела. Юля, заглянув мне в глаза, сказала:
— Ой, какие глаза пьяные… Ну, ничего, это пройдёт.
Я засмеялась. Мой смех звучал уже уверенно и громко, наполнился силой, стал ясным и звонким. В припадке веселья я даже постучала кулаками по простыне.
— Хохотунчик — это от сливок, — сказал Оскар. — Такое у них действие. Но оно быстро проходит.
— Классный… приход… — задыхаясь от смеха, пробормотала я.
В самом деле, приступ смеха отступил быстро, но хмель ещё держался. Мне было весело, хорошо, тепло, спокойно. Я всех любила, а особенно Юлю. Я протянула к ней руки, и она обняла меня.
— Как я по тебе соскучилась, — уткнувшись в её плечо, пробормотала я.
Оскар сказал:
— Кажется, первые гости.
Первыми гостями оказались док Гермиона и Цезарь. Цезарь, обросший роскошной шевелюрой, держал на руках маленькую девчушку с бантиками, торчащими, как пропеллеры, по бокам головки, а док Гермиона была в белой атласной тунике с вышитыми на груди и по подолу тюльпанами. Своей стремительной и лёгкой походкой она подошла ко мне.
— Ну, здравствуйте, мадемуазель Аврора. С возвращением.
Уткнувшись в пучок тюльпанов у неё на груди, я расплакалась и долго не могла остановиться. Док, поглаживая меня по спине, сказала:
— Так, вижу, коктейлем вы её уже напоили.
— Да, — ответила Юля. — Она уже просмеялась.
— Док, — всхлипнула я, приподнимая мокрое лицо. — Как я рада вас видеть… Вы себе представить не можете, как мы там все по вас скучали… Без вас было просто ужасно… невыносимо…
Как и приступ смеха, эти слёзы иссякли быстро. Ко мне подсел Цезарь с девочкой.
— Познакомься, это Аврора-младшая, — сказал он. — Мы назвали её в твою честь.
— Привет, тёзка, — сказала я.
Девочка застеснялась и уткнулась личиком в грудь отца. Я погладила её по бантикам и пожала огромную руку Цезаря.
— Тебе идёт шевелюра, — сказала я, зарываясь пальцами в его тёмные кудри.
— А тебе — лысина, — в тон мне ответил он и провёл ладонью по моей бритой голове. —
