В метель выгружаемся на Сисианском посту ГАИ. Нас встречает… Полковник! Ничего себе! Ведь никто нас обогнать не мог! Сразу вспомнились вчерашние тибетские монахи, за двое суток проходящие пешком весь Тибет…
— Что, Полковник? Не обошлось без левитации?
— Да, какая левитация… За четыре доллара такси взял.
Ситуация 2. Сидим, спрятавшись от метели, на посту ГАИ в том же Сисиане. Это не совсем ГАИ, а MP — Military Police (военная полиция). Главный полицейский, Агабек, интересуется:
— А в других странах как? Какой язык знаешь?
Полковник тут же изрекает с очень серьёзным видом:
— А вы знаете, что восемьдесят процентов информации передаётся через глаза?
Общая минута молчания. Все переваривают «информацию».
Я едва удерживаюсь от смеха.
В последующее время фраза Полковника про восемьдесят процентов стала крылатой затычкой на все разговоры. К месту и не к месту мы вспоминаем эти восемьдесят процентов.
Итак, мы сидели и грелись на посту МР, а часа через два Дима Назаров вышел фотографировать метель и обнаружил стоящий у поста заснеженный автобус-икарус, в котором мы и поехали в Кафан. Поехали все, кроме бородатого Паши Марутенкова. Не имея загранпаспорта, он провожал нас лишь до сего места. Отправив нас, он ушёл в Сисиан к своим друзьям.
Дорога очень красивая, но труднопроходимая зимой. Высота 2000 (и даже до 2500 и более). Всё завалено свежим снегом, а под ним — гололёд. Горные серпантины. Дорога застрятия. Уже один раз застряли — не могли подняться на перевал. Еле-еле достигли успеха. Сейчас перед нами пробка неведомых размеров; падает густой снег и вероятность сегодня успеть в Мегри равна нулю. Скоро стемнеет. Если занос не расчистят и пробка не рассосётся, заночуем ввосьмером в автобусе.
Снег валит сильно.
В Армении — необычно холодная зима. Во всей стране нет отопления. Электричество дорого, дрова тоже. В самой тёплой ситуации натапливают одну комнату в доме градусов до пятнадцати. Во всех домах одно и то же. Вся одежда и вещи отсыревают, замерзают, сохнут и опять сыреют.
Но мы соблюдаем правила мудрейшей жизни и продвигаемся вперёд. Люди очень доброжелательны и готовы вписать нас в свои холодные квартиры и дома. Водители дружелюбны. Цены на продукты незначительны. Нахичевань непроходима. Взаимоотношения в группе хорошие, ещё ни с кем конфликтов не было. Сейчас занос на дороге, но мы с оптимизмом ожидаем… (весны, когда этот снег начнёт таять…) Повезёт — затор рассосётся, и мы заночуем уже в Кафане.
18.00 армянского времени, автобус на Кафан.
Ожидаем войти в Иран 16.02, послезавтра, в понедельник.
До встречи в следующем письме.
Через перевалы Армении к Ирану
«Движение автостопствующих — дело рук самих автостопствующих»: таков итог нашего прохождения дороги на Кафан 16 февраля. Снегопад усилился. Пассажиры-мужчины начали вручную заталкивать «Икарус» вверх на перевал. Поскольку толкать одновременно могли не более двадцати человек, остальные бегали вокруг. Одни накидывали ветки и палки под колёса, другие лопатой пытались счистить снег с асфальта, третьи попутно заталкивали в гору прочий, преимущественно легковой транспорт. Иранские водители надевали цепи на колёса своих грузовиков. «Икарус» никак не разгонялся, колёса со свистом растирали снег на одном месте. Иногда удавалось пройти метров пять. Так в течение двух часов интернациональная толпа пассажиров заталкивала автобус на перевал. Стемнело. Когда наконец автобус приобрёл самоходность, он разогнался и ехал до вершины перевала, а мы все бежали за ним километра два. Там все погрузились в автобус и со свистом поехали вниз.
Пассажирам было не до смеху: в прошлом году, говорят, во время такой вынужденной ночёвки в горах умер один ребёнок — от переохлаждения. Для нас же это было интересное приключение, и в перерывах между толканиями мы бегали вокруг автобуса и фотографировали его в разных ракурсах.
Когда же мы-таки прибыли в заваленый снегом город Кафан, водитель в дополнение ко всему захотел ещё и денег. Это желание водителя мы удовлетворили, хотя за участие в ударном труде по спасению автобуса можно было и освободить нас от оплаты. Жители Кафана, озабоченные нашей судьбой, стали предлагать нам ночлег. Вписать всех вызвался некий мужчина, ехавший в этом же автобусе: четверо, по его желанию, отправились ночевать с ним к его тёте, жившей в обычной городской квартире 9-этажного дома неподалёку, а оставшейся четвёрке он велел подождать, когда он вернётся и отведёт их в другое известное ему место — вероятно, к другой тёте.
Однако, гостеприимная тётушка, несмотря на наличие других людей в семье, узнав, что чеверо других путешественников остались ждать на улице, потребовала привести и их! Так мы ввосьмером вписались в обыкновенную двухномнатную квартиру к незнакомым доселе людям, и долго согревались и сушились у имеющейся там жарко натопленной железной печи. В довершение ко всему, нас накормили ужином, и мы разложились спать в одной из комнат, вновь мысленно благодаря Бога, трассу и гостеприимных армян.
Кстати, представим себе такой же случай, но с другой стороны. Это тест для вас, читатель. Москва (или другой — ваш — город). Поздний вечер. Зима. К вам приходит ваш родственник и приводит на ночлег четверых замёрзших кавказцев (от 18 до 47 лет), с которыми ехал в одном автобусе. Ваши действия:
1) прогоним всех вместе с родственником;
2) впишем только родственника, а армян прогоним;
3) впишем всех, «раз уж пришли»;
4) узнав, что на улице остались ещё четверо, позовём и остальных.
Кто из нас, подобно нашим соседям с юга, с чистым сердцем выберет п.4?
На другое утро, попрощавшись с гостеприимными хозяевами, мы продолжили путь на юг. Город, дорога, все здания и деревья были покрыты снежными шапками и коврами после вчерашнего снегопада. Движение машин в сторону следующего города — Каджарана — было незначительно. Разделившись на несколько пар, мы всё же поехали. Четвёрку «мудрецов» — Полковника, Вовку, Руслана и меня — подобрал «Краз» с металлическими болванками в кузове. В этот же засыпаный снегом кузов сели и мы. Езда в кузове зимой на высокогорьях — занятие восхитительное! Всё сияет от солнца. Далеко внизу, а также и далеко вверху, виднеются какие-то дороги, которые оказываются нашей же извилистой дорогой. Медленно ползут иранские грузовики, звеня цепями, надетыми на колёса. Они боятся нас и в чужой стране подсаживают плохо. Дымят печки, домишки, городишки. Сменив пару машин, мы добрались до Каджарана, откуда, перевалив самый большой на этой трассе перевал, спустились в солнечный, тёплый и южный, совершенно бесснежный городок Мегри.
(Кстати, сейчас планируется строительство 25-километрового тоннеля Мегри—Каджаран. Оплачивать будет, в основном, Иран — в Армении таких денег нет. Так что, возможно, лет через двадцать узкая, опасная высокогорная дорога Каджаран—Мегри будет иметь лишь историческое, а не транспортное значение.)
Вскоре все восемь автостопщиков встретились на городской площади в центре Мегри, на той самой площади, где полгода назад я ожидал своих друзей по дороге в Иран. Там же один из армян спросил меня: «А какой ты народ, если не понимаешь по-армянски?»
Единственно отсутствующим среди нас сегодня был невесть куда пропавший Максим. Мы думали, что он отстал, попал в пургу и не смог вчера пробиться даже до Кафана. Интересно, что в действительности Макс опередил всех нас, проскочил на «Камазе» мимо Сисианского поста ГАИ в тот момент, когда мы все там одновременно грелись, и уже перешёл армянско-иранскую границу! Мы же решили сделать это позже — в районе часа ночи, чтобы иметь в паспортах уже «завтрашнюю» дату въезда в Иран — 16 февраля.
