счастьем, а уж приглашение к ней домой и вовсе воспринималось как некое проникновение в Святая Святых, приобщение к чему-то почти божественному.
Естественно, именно Ваня стала первой девочкой в классе, на которую обратили внимание мальчики. Именно ей были адресованы первые записки с робкими признаниями и корявыми, но трогательными стихами собственного сочинения, именно ее приглашали в кино и на свидания, именно ей дарили цветы и шоколадки. Телефон в те годы в квартире Эггеров звонил, не смолкая, порой только что не раскаляясь докрасна, но часть абонентов при этом не решалась вступить в разговор и бросала трубку, едва услышав «Алло!», или молча сопела, так и не отваживаясь заговорить. Родители ворчали, Иоганна только смеялась. Никто из звонивших, писавших записки и приглашавших в кино ее не интересовал.
Шли годы, кавалеры взрослели, становились решительнее и увереннее в себе, но Иоганна-Ваня по- прежнему оставалась холодна к ним. Ее сердце было занято прочно и основательно. Сосед по дому и друг старшего брата, заветная мечта всех девчонок, Саша Кравчук с его романтическим шармом, темными кудрями и «светлыми, до странности светлыми», как у Миледи из «Трех мушкетеров», глазами поселился в ее сердце и, похоже, абсолютно не собирался его покидать. И при этом, что просто бесило Иоганну, вообще ее не замечал! Она уже давно выросла, повзрослела и все понимала – а он все еще продолжал смотреть на нее как на сопливую девчонку, младшую сестру друга и досадную помеху их со Стефаном делам.
Психоаналитик, которого потом, много лет спустя, посетила Иоганна, убеждал ее, что в основу ее любви легло упрямство и привычка во что бы то ни стало всегда добиваться своего. Именно обида на то, что впервые в жизни все складывается совсем не так, как она хочет, и стала причиной того, что чувство безответной влюбленности, которое в этом возрасте обычно выветривается из сознания довольно быстро, максимум через год-два (ну, в крайнем случае три), засело в ее душе так надолго. Но прав был психоаналитик или нет, но страсть к Саше не проходила. Ей, как сказал бы поэт, не мешали ни разлука, ни расстояние. И в Москве, и в Швейцарии Иоганна жила с мыслью, что добьется своего. И в конце концов добилась. Повезло!
Удивительно, но очень часто люди, идя к своей цели, мало задумываются о том, что будут делать, когда добьются ее, или даже не задумываются об этом вовсе. Хочет, например, человек устроиться на хорошую должность, только что не землю роет, чтобы заполучить эту работу, а заняв наконец вожделенное место, с облегчением вздыхает и расслабляется – все, желаемое достигнуто, можно отдыхать и спокойно получать большую зарплату. И очень удивляется потом, почему же его уволили.
Нечто подобное произошло и с Иоганной. Она так долго и так упорно сражалась за Сашу – сражалась с судьбой, с его равнодушием, с многочисленными соперницами, мнимыми и реальными, – что, получив наконец предложение стать его женой, она лишь возликовала, торжествуя победу, но при этом ни на миг не задумалась, как быть дальше. Как жить в браке, что делать, чтобы создать счастливую семью, как, в конце концов, удержать в мужьях мужчину, который пользуется такой популярностью у противоположного пола? Ни один из этих вопросов не пришел ей тогда в голову. Это потом, спустя время, она поняла наконец свою ошибку – да было уже поздно. А тогда, перед свадьбой и на протяжении всей их недолгой семейной жизни, она просто наслаждалась каждым днем и гордилась тем, что ей удалось заполучить в мужья лучшего мужчину на свете.
Тем страшнее оказался удар, который этот лучший на свете мужчина неожиданно нанес ей из-за угла. Узнав о Сашиных изменах, Иоганна почувствовала себя оскорбленной до глубины души. Так поступить с ней, Иоганной-Ваней, красавицей, за которой ходят толпы поклонников, готовых ради нее на все! А он променял ее на какую-то крашеную селедку, да и не на одну, а на целую пачку разных селедок! Ну как тут не оскорбиться, не устроить скандал? А потом еще один и еще… В те годы она была еще слишком молода, чтобы понять: хуже скандала для мужчины может быть только фраза «нам надо поговорить», всегда предшествующая тому, чего сильный пол боится, как огня, а именно – выяснению отношений. Иоганна в то время совсем не хотела расставаться с Сашей. Она хотела лишь снова вернуть его себе. А он взял – и ушел. Более того, уехал в другую страну.
Спустя несколько недель после его ухода она узнала, что беременна. Разумеется, сделала аборт – зачем ей в то время был ребенок? Иоганна никогда не относила себя к тому типу женщин, которые переносят любовь к мужчине на его отпрыска. Ей всегда казалось, что любовь женская и любовь материнская – это два совершенно разных вида любви, она и до сих пор так думает. А тогда избавление от младенца казалось ей своего рода местью Саше. Впрочем, и глупа же она тогда была! Что это за месть, если он даже не узнал об этом?
А потом были другие мужчины. Один, второй, десятый… Много разных других мужчин. Среди них попадались и красавцы, и любовники-виртуозы, и состоятельные, и щедрые, и страстно в нее влюбленные, и нежные, и заботливые. Кое-кто даже совмещал в себе несколько этих качеств. Но не было ни одного мужчины, которого она мысленно не сравнила бы с Сашей. И почему-то никто этого сравнения не выдерживал.
Так продолжалось долго, почти семь лет. Пока однажды в ее жизни не появился Карл. Единственный мужчина, которого ей вдруг абсолютно не захотелось сравнивать с бывшим мужем. Хотя сходство, безусловно, было – не столько в самих ее избранниках, сколько в тех принципах, по которым строились их отношения с Иоганной. Карла тоже пришлось долго ждать и активно добиваться – на момент их знакомства он был женат на другой женщине. И хотя Иоганна была моложе и красивее, но у той имелись деньги, поэтому борьба с ней вышла длительной и затяжной. Но в конце концов повезло, Иоганна победила. Карл достался ей, да еще и с неплохим «приданым» в виде части капитала бывшей жены.
Теперь, наученная горьким опытом, она уже делала все, чтобы стать хорошей женой. Постоянно прислушивалась к мнению любимого мужа, стремилась обустроить все в их общем доме на его вкус. И когда Карл сказал, что хочет ребенка, она тут же приложила все усилия, чтобы в самое ближайшее время подарить ему наследника.
Но не получилось. Месяц, другой, полгода, год. Иоганна обратилась к хорошему врачу, русскому мужчине по имени Леонид, работавшему в недавно открывшейся российско-швейцарской клинике, и тот был вынужден сообщить ей неприятную новость – детей у нее никогда больше не будет. Будучи сама медиком, выпускницей медицинского факультета (правда, она никогда не работала по специальности, она вообще ни одного дня в своей жизни не работала), Иоганна неплохо поняла, в чем дело, – с таким диагнозом, как у нее, и первый-то ребенок был чудом… А лечить эту болезнь медицина пока еще не умела.
Иоганна впала в отчаяние. И даже не оттого, что страстно хотела ребенка, нет, дело было не в этом. Она болезненно переживала, что снова, уже в который раз, судьба отказывается давать ей то, что она требует… Это позже, когда она вплотную занялась этим вопросом, Иоганна узнала, насколько важна, оказывается, для всего мира проблема невозможности иметь детей. В России, например, от бесплодия лечится каждая десятая пара, а в Европе – каждая пятая. Но, что удивительно, это бич только цивилизованных стран – в Азии и Африке совершенно иная картина, там, особенно в слаборазвитых государствах, детей рождается намного больше, чем можно прокормить… Но, как уже говорилось, на тот момент мировые проблемы Иоганну абсолютно не волновали. Она считала, что ее ситуация – единственная, уникальная и оттого особенно драматичная. А когда Карл через несколько лет сообщил, что уходит от нее к молодой женщине, которая ждет от него ребенка, драма превратилась в трагедию. Иоганна долго упиралась, никак не хотела давать мужу развод и успокоилась только тогда, когда отсудила у неверного мужа львиную долю состояния, доставшегося ему, в свою очередь, от бывшей жены. В этом ей снова повезло.
Долгое время Иоганна страдала, мучилась бессонницей и депрессией, посещала сеансы того самого психоаналитика. И эти сеансы помогли. Настало время, когда она воспряла духом и решила: что ж, если уж ей не суждено в жизни стать счастливой, то она станет, по крайней мере, богатой. Настолько богатой, что сможет навсегда забыть о тех мужчинах, которые так жестоко поступили с ней.
Мысль, как можно разбогатеть, пришла Иоганне в голову еще во время лечения в клинике Леонида. Тогда она впервые задумалась о том, как странно устроен этот мир. Одни люди, как она в юности, по глупости или легкомыслию обзаводятся детьми, которые им совершенно не нужны. Другие, как Карл, готовы на все, чтобы приобрести этого вожделенного ребенка, да у них не получается. А ведь на этом, решила она, можно очень хорошо зарабатывать, если подойти к делу с умом и как следует все продумать. Тем более что у нее уже был на примете человек, в союзе с которым, она это чувствовала наверняка, можно было начать такой бизнес. И Леонид не обманул ее ожиданий. Он сразу заинтересовался ее предложением, а, обдумав,
