— Ну и как, получил удовольствие? — в голосе Айзэка прозвучал сарказм.
— Огромное! — неожиданно выразительно ответил Терминатор и добавил:
— Не то, что некоторые.
Джон опять громко рассмеялся, с довольным видом поглядывая на Айзэка. Айзэк, сам еще не прочитавший и трех томов из двадцати восьми, налил себе еще, чтобы скрыть смущение.
В спальне раздался шум падающего с кровати тела и через минуту дверь открылась и на пороге появилась Сара. Она была совершенно пьяна.
Т-1000 в образе Лесли Харриссона терпеливо стоял в прихожей Джона Коннора и ждал возвращения хозяина. Впрочем, человеческое понятие терпения было абсолютно неприменимо к полиморфному роботу. Он не мог испытывать ни раздражения по поводу слишком долгого ожидания, ни сомнений. Две секунды ожидания ничем не отличались для него от двух дней. Время было для него всего лишь последовательностью событий. Но это не значит, что он мог ждать появления жертвы два месяца.
В течении нескольких минут робот повторно проанализировал все поступившие к нему за последние двое суток данные, и принял решение находиться здесь еще 22 часа. После этого следовало снова сменить пассивное ожидание жертвы на активный поиск ее. Вопрос с новым транспортом решился сам собой, так как ныне покойный Харриссон приехал отнюдь не на велосипеде. Перед домом Джона Коннора стоял новенький белый «Форд Свифт».
Появление в гостиной пьяной Сары вызвало некоторое оживление, хотя и сдержанное. События этого дня не очень располагали к шуткам и дружескому издевательству. Айзэк быстро встал и, подойдя к ней, обнял за плечи и сказал:
— Сара, шла бы ты лучше спать. Завтра у нас много дел и тебе нужно быть в норме.
Сара посмотрела на него осоловевшими глазами и с трудом произнесла:
— Спать. Спать. Правильно.
Потом перевела мутный взгляд на Терминатора и добавила:
— Молодец. Верю тебе. Очень жаль. Отведи меня в туалет.
Робот немедленно подошел к ней, и осторожно подхватив за локоть, увел вглубь квартиры.
Айзэк, усмехнувшись, посмотрел на Джона и сказал:
— Вот так, Джон. Твоя маман влюбилась в робота. А мы, стало быть, теперь ни при чем.
— В каждой шутке есть доля правды. — ответил Джон, — Терминатор обладает некоторыми качествами, ни у кого из людей не развитыми в такой степени, как у него. Надежность и верность. Сара доверилась Терминатору в первый раз тридцать лет назад, и, каждый раз, вспоминая о нем, все больше утверждалась в правильности своего мнения. Так что сейчас она чувствует себя с ним увереннее, чем с кем-либо из нас. Мы — люди. И мы ненадежны. Страх смерти может изменить наше поведение. И даже не в смысле внезапной неспособности выполнения связанных с риском для жизни действий. Страх может исказить восприятие мира и происходящих в нем событий, и что-то будет сделано неверно. Роботу это не грозит. Правда, все зависит от программы. Его двойник, например, был абсолютно надежен при выполнении своего задания. Как говорили иезуиты, послушен, как труп. А что касается твоей шутки, то ты и сам знаешь, кто был чемпионом ее женского сердца.
Джон помолчал, и, улыбнувшись, добавил:
— А о том, кто чемпион ее сердца сейчас, мы лучше помолчим.
Айзэк, который был уверен, что о его давних нежных отношениях с Сарой, начавшихся почти с первого дня их знакомства, никому не известно, слегка растерялся. Но потом, решив, что Джон сегодня слишком часто ставит его в дурацкое положение, ухмыльнулся и сказал:
— Твое счастье, что она отказалась выйти за меня замуж.
В это время Сара, поддерживаемая Терминатором, показалась из коридора и, сделав рукой непонятный жест, неверными шагами проследовала в спальню. Потом оттуда раздался шум падающего на кровать тела и все стихло. Робот вышел в гостиную и снова встал у окна. Айзэк встал, заглянул в спальню и, увидев, что Сара аккуратно укрыта пледом, вернулся. Усевшись в кресло и взяв вновь наполненный Джоном стакан, он, прищурившись, посмотрел на Терминатора и спросил:
— А откуда, интересно, ты знаешь, что спящего человека нужно укрыть одеялом?
Киборг, не оборачиваясь, ответил:
— Поддержание температурного баланса является важным фактором, влияющим на оптимальное функционирование организма. Если она простудится, я не намерен вытирать ей сопли.
Очередной лингвистический сюрприз Терминатора уже не так поразил Айзэка, как первые высказывания робота, почерпнутые из книг и из общения с Джоном. Теперь Айзэк только хмыкнул и сделал очередной глоток.
Количество выпитого виски постепенно перешло в качество, и он ощутил приятное тепло в теле и некоторый покой. Правда, покой этот был весьма условен. Как тишина в паузе между вспышкой молнии и ударом грома. А ведь до сих пор, подумал Айзэк, у нас нет плана действий. И тут он вспомнил, что видеокассета, которую он забрал из дома Джона, и на которой заснят Т-1000 в момент убийства Лесли Харриссона, осталась в брошенной им рядом с «Суперсэйлом» машине.
Черт с ней. Есть водительское удостоверение с фотографией Харриссона, так что новый облик полиморфного робота известен. Это несколько упрощает дело, но отнюдь не переводит его в разряд пустяков.
И трое мужчин, если Терминатора в этой ситуации можно было считать за такового, принялись за обсуждение завтрашних действий.
Т-1000 уже полдня стоял, не шевелясь, у окна в комнате дома, в который, по его расчету, должен вернуться Джон Коннор. Ничто не говорило о том, что хозяин уехал надолго. Робот находился в режиме ожидания, и в этом крайне экономичном режиме он мог просуществовать около шестисот лет. Вдруг за его спиной раздался щелчок, затем тихий звук заработавшего маленького сервомотора, потом еще один щелчок, послабее. Если бы на месте робота был человек, его мог бы хватить удар. По крайней мере, он подскочил бы на месте от неожиданности.
Роботы не пугаются, и неожиданности не выводят их из душевного равновесия, потому что у них нет души. Как только раздался первый из серии этих тихих звуков, Т-1000 мгновенно перелился в обратную сторону, и там, где только что был его затылок, появилось сверкающее жидким металлом лицо без определенных черт. Вывернувшиеся руки поднялись навстречу возможной опасности, и заканчивались они блестящими широкими обоюдоострыми лезвиями. Неожиданность привела к включению режима полной мобилизации, а в этом режиме даже мимикрия в ряду приоритетов была далеко не на первом плане.
Лесли Харриссон исчез. В комнате стоял переливавшийся хромовым блеском полиморфный робот Т- 1000 в своем настоящем обличье. Определив источник звука, он медленно вернулся в прежний вид и подошел к висящему на стене венку из засохших веток и цветов. Вытянув ставшую в два раза длиннее руку, он, в отличие от Терминатора, не вставая на стул, снял венок, а затем оторвал от стены закрепленную липкой лентой камеру. Крышка отсека, в который вставляется кассета, была откинута.
К камере было подсоединено какое-то неизвестное передающее устройство. Закрыв крышку и перемотав пленку немного назад, Т-1000 включил воспроизведение и, заглянув в видоискатель, увидел себя, убивающего неудачливого визитера. Бросив камеру на пол, он даже не стал выяснять, какого рода было это передающее устройство. Ему было ясно одно. Цель знала, что он находится здесь, более того, за ним было установлено наблюдение. Это значило, что, во-первых, он должен немедленно покинуть этот дом. Во-вторых, передающее устройство, подсоединенное к камере, могло транслировать изображение того, что происходило в доме, и необходимо было срочно поменять облик. Вынеся таким образом приговор еще не выбранной жертве и не задерживаясь ни секунды, Т-1000 вышел из дома, даже не закрыв за собой дверь, сел в «Форд Свифт» и спокойно уехал.
Предательская неисправность камеры, повлекшая случайное открытие кассетного лючка, перечеркнула все планы, которые строили два слегка выпивших человека и один абсолютно трезвый робот.
