Город оказался очень большим (тысяч 700 населения); широкие проспекты, улицы, всё в цветах. Видимо, мэр города большой любитель благоустройства. Большинство надписей — латиницей. Обменников и пунктов IP-телефонии не видно. Многие уже забыли русский язык — о удивление! Женщины почти все в платках, разноцветные. Много ларьков «союзпечати», но в них продают жвачку и сигареты, а газет почти нет. Все имеющиеся газеты на узбекском языке и латиницей (их тут 33 наименования). На русском есть лишь одна газета в городе — Андижанская правда. Она выходит тиражом 1300 экземпляров, состоит из одного печатного листа и распространяется только по подписке. Купить её в киоске нельзя, хотя она там и лежит, но с фамилиями подписантов.
Вышло так, что мы случайно увидели здание редакции «Андижанской правды» и зашли. Зам. главного редактора, Пётр Петрович, является также председателем общества русских жителей Андижана. Мы подарили несколько книг по автостопу в библиотеку Культурного центра. Русских в городе осталось примерно 25.000 человек (4 %), и русской речи на улице не слышно. Российские газеты выписать в Узбекистане невозможно, и директор культурного центра ездит каждую неделю за русскими газетами в соседнюю свободную Киргизию, в Ош.
Пока мы разговаривали, в редакции появился другой журналист, Гарун Суренович, председатель армянского культурного центра (есть здесь и такой — хотя армян всего около 1.000). Оказалось, что он сегодня в 16.00 будет отмечать своё 60-летие и ждёт нас сегодня на плов во дворе редакции.
Тем временем было ещё 12.00, и мы пошли гулять по городу. Очень цивильно, убрано, покрашено. Всё дёшево, особенно фрукты (дешевле, чем в Оше). Милиции не очень много. Проверили у нас документы лишь один раз — на ж.д. вокзале.
Площадь, на которой два года назад митинговали и были расстреляны международные террористы, прибрана и покрашена. Здание мэрии, захваченное террористами и потом взорванное, уже построено заново, из бетона и стекла, и ограждено большим забором — чтобы не захватили вновь. Старого же города здесь фактически нет. Город основан в начале XX века, и небольшой район узких улиц оказался достаточно новым.
В 15.50 мы сели за стол во дворе редакции; среди 40–50 человек приглашённых — лиц советского вида. Дядьки 40–50 лет и за другим столом — тётки. Некоторые были удивлены нашей сущностью, но немногие поняли. Только Пётр Петрович, единственный из жителей Азии, сделал наблюдение: «Нет, это не туристы! Это путе-шест-венники!» Никто в Азии не различает этих понятий.
Через полтора часа мы покинули собрание и поехали на маршрутке в сторону кыргызской границы. Примерно в 21.00 мы были дома. Позже вернулся наш казах, задержанный на границе, а потом всё же пропущенный.
Весь последующий день фин. консультант валялся дома, болея животом. Мы с Кириллом тоже обпились газировки и чувствовали себя неважно. Туалет во дворе стал самым посещаемым заведением, и в него стояли очереди чуь ли не по кругу (типа: я занимаю третьим и двенадцатым!) Сапунов, изображая СЭС, говорил, что не стоило пить воду из-под крана, и советовал всем соблюдать санитарные нормы.
Тем временем статью про нас напечатали в «Андижанской правде», и это была первая статья, вышедшая про нас в Средней Азии.
3 августа мы разошлись в разные походики в окрестностях Оша. Мы с Кириллом избрали маршрут Лянгар—Кызыл-Су, ещё в Москве отмеченный мной для пешего прохождения. Так как мы собирались в середине августа пойти в горы в Таджикистан, — нужно было заранее готовиться, наращивать самоходные свойства.
Село Лянгар находится на трассе Ош—Гульча, километрах в 50 от города.
До конца города выбрались на маршрутке, и автостопом на 2-х машинах достигли селения Лянгар. Перешли вброд реку (она была мелкая и мутная) и оказались на горной дорожке, ведущей вверх. Вокруг были холмистые горы, покрытые жёлтой и зелёной травой. Обитатели жили в домах и юртах. Когда пошёл дождь, мы спрятались в один дом. Хозяйка подарила нам целый пакет сыра, сделанного в виде шариков. До этого мне очень нравился этот сыр, а после этого случая я его объелся и больше не употребляю. Когда кончился дождь, мы пошли дальше. Зашли в одну из юрт, нас накормили чаем, лепёшками, маслом и кумысом, всё почти как в Монголии.
Потом юрты кончились, мы вышли на перевал и ещё целый час спускались вниз, в долину. Оказались на грунтовой дороге и по ней вышли в селение Кызыл-Су. Автобус собирался быть наутро. Но образовался водитель-деньгопрос, который ехал в Ош и отвёз нас туда за небольшую плату. Так мы завершили свой первый пеший походик.
В этот же день А.Сапунов, Ольга, Антон из Казахстана и другие граждане ходили пешком в Папан и обратно. Пройдя около 50 км, они вернулись только вечером. Ольга стонала и охала, уверяя, что больше она никогда никуда не пойдёт. Наутро, впрочем, она исцелилась от всех страданий.
Наши все походы, конечнно, ерундово-простейшие. А вот тут к нам на днях прибыл наш московский друг Андрей Троицкий. Он фотограф и альпинист. Сейчас он только что совершил восхождение на пик Ленина (7134 м) — высочайшую точку Киргизии. Для этого ему потребовалось 25 дней. Стартовал он в начале июня, прибыл к подножью пика ВИЛ, и потихоньку акклиматизируясь, ходил туда-сюда, пока не добрался до вершины. Пик Ленина — единственный в мире семитысячник, куда можно залезть практически бесплатно — нет ни специальных дорогих пермитов-разрешений, ни вертолётной заброски. Именно поэтому сотни альпинистов (иностранцы и наши) каждый июль и август лезут на пик. Однако, поднимаются не все, а только один из десяти или около того. Всё-таки пик ВИЛ очень большой, нужна хорошая акклиматизация, снаряжение, и конечно же должно повезти с погодой. А в середине августа сезон уже кончается — наверху идёт снег. Даже летом, в июле, по ночам наверху мороз достигал -25 градусов, как сообщил нам А.Троицкий.
Бюст Ильича, когда-то вознесённый наверх альпинистами СССР, в настоящее время уже украден — по слухам, восходителями из Алма-Аты.
Андрей поведал нам, что в момент прибытия к подножию пика ВИЛ, его рюкзак весил 46 килограммов. Остальные туристы, обычно прибывающие в Базовый лагерь, являются клиентами турфирм, и часть багажа доставляют (за деньги) местные хелперы. Андрей же помощью хелперов не пользовался. Вот такие монстры встречаются на планете. Нам до них весьма далеко, мы предпочитаем походы в низкогорной местности.
Чтобы развивать свою самоходность, мы с Кириллом решили пройти ещё один маршрут. Наш путь начался в том самом Папане, куда ходили наши друзья. Папан находится к югу от Оша, и до него около 40 км. Маршрутка ходит 2 раза в день, и тащится 2 часа, вся забитая людьми-папанцами и их барахлом (они все коммерсанты, едут затариваются в Оше дешёвыми продуктами и везут продавать их к себе в село).
Дальше, вверх по ущелью, мы знали, что есть автобус (раз в неделю) до села Коджи-Келен. Но где этот Коджи-Келен, никто не мог нам объяснить толком: его не было на самых подробных картах. Мы предположили, что доедем до Коджи-Келена, если он по дороге, а потом уже придётся идти пешком. Но сколько идти — не было ясно, т. к. не понятно, где этот Келен. И только в Папане узналось, что Коджи- Келеном называют скопление мелких деревушек километрах в сорока южнее Папана, вверх по ущелью.
Машин в Келен не было видно, и мы пошли пешком. Было прохладно и даже начинал накапывать дождь, но потом он прекращался. Каждые 5–7 километров в ущелье размещалась крошечная деревушка. Жители были не прочь угостить нас чаем, сыром и самодельными лепёшками.
Прошли около 20 км по дороге, как вдруг появилась легковушка — старая «Волга». Старик со старухой и двумя детьми возвращался из Оша в Коджи-Келен. А ездил он за покупками. Нам очень повезло. Старик нас подобрал, отвёз к себе домой и вписал. По дороге в одном селении мы остановились, и старик со старухой ушли минут на двадцать: оказалось, здесь находится мечеть, и они выходили совершить молитву. Вечером в доме дед вёл разговоры на религиозные темы, а также, по контрасту — вспоминал СССР и ностальгировал.
Коджи-Келен находится на 2200 м выше уровня моря. Утром здесь сыро и прохладно. А селение большое, наверное человек 600 в этой группе кишлаков. Здесь имеется месторождение угля, бывают машины-углевозы вниз. А выше уже только летние поселения: юрты, сенокосы, кумыс.
