остального мира на нас не распространяются — это будет банальная констатация давно очевидной вещи. Немудрено, что все, кто напоминает нам о человеческих законах остального мира, расшатывают систему и потому должны рассматриваться как враги. Можно, конечно, поступить еще проще и выгнать на фиг из страны все правозащитные организации, международные фонды, иностранных, а лучше бы и российских корреспондентов. Но это пока преждевременно, потому что тогда никто не будет виноват. Не чекистов же обвинять в случае чего.
Испускание газа
Вы поняли, как это мерзко выглядит со стороны, когда ваши недавние друзья и партнеры, клявшиеся в нерасторжимости вашего с ними геополитического единства, ищут на вас управы у мирового сообщества, которое они сами же поносили еще три часа назад за вмешательство в свои внутренние дела? Когда в обмен на ваш газовый прессинг вам устраивают транзитно-нефтяной? Когда маленький, чуть ли не последний в Европе диктаторчик, ваш комнатный дракончик, ваш задушевный диктатуша демонстрирует вам в полный рост всю свою безбашенность? Когда все, что вы терпели сами и призывали терпеть других, изливается на вас бурным и зловонным потоком, а любимые аргументы об историческом братстве высмеиваются даже вашими собственными идеологами? Вы поняли, короче, что это такое — когда внешняя политика не основывается ровно ни на каких принципах, а диктуется исключительно сиюминутной выгодой? Нет, кажется, не поняли. В пошлые времена для людей убедительны только пошлые мотивировки. Почти весь российский истеблишмент был убежден, что Буш полез в Ирак только за нефтью. Все официальные комментарии были исключительно в этом духе. И простая мысль о том, что бывают у людей помимо корысти и какие-то принципы, какая-то искренняя ненависть к диктатуре, какое-то желание отомстить за террор, никому не приходила в голову. Американская политика, нет слов, цинична, но российская дает ей миллионы очков вперед. Потому что для сегодняшней России, несмотря на ее относительное нефтедолларовое благополучие, как не было никаких принципов, так и нет. У нас нет друзей, ради которых мы готовы идти на убытки. У нас нет врагов, общаться и торговать с которыми мы отказались бы по принципу «самолюбие дороже». Сегодня, когда в стране более-менее благополучная экономическая конъюнктура, из нас поперло такое, что хоть всех святых выноси. Причем давление на Грузию или Украину еще можно понять — гнусно, конечно, но ведь, действительно, оппоненты сами ничем не гнушаются. А Белоруссия, которую так облизывали! На все «художества» Александра Григорьевича закрывали глаза ради славянского единства — и на тебе, дружба вдребезги после первого же повышения цен на газ и ответных фантастических пошлин на нефтяной транзит. Наверное, не надо было газовые цены повышать… но на самом-то деле не надо было с ним дружить! Потому что все наши друзья — в диапазоне от аджарского экс-лидера А.Абашидзе до южноосетинского лидера Э.Кокойты — очевидно и нагло корыстны, и не дружба наша им нужна, а гарантии собственного неограниченного господства. И Александру Григорьевичу было нужно ровно то же самое. И чего, спрашивается, стоит такая дружба? И чего ради мы позорились на весь мир, демонстративно закрывая глаза на то, что вытворяет Лукашенко в своей вотчине, где оппозиция в буквальном смысле пропадает, а население год от года тупеет? Ради геополитики, что ли? Ради одобрения красно-коричневой части идеологического спектра? Ради невыносимого российско-белорусского приложения к невыносимой же «Литгазете» под издевательским названием «Лад»? Не обижайтесь, когда в ответ на ваши ценовые финты вам устраивают аналогичные финты с пошлинами. Не открещивайтесь, когда в друзья к вам лезут сплошь диктаторы на грани сброса или авантюристы на грани бегства. Не претендуйте на то, чтобы полноправно входить в мировое сообщество, в котором вас терпят исключительно в качестве источника некоторых жидкостей и газов. И не пытайтесь угнетать собственный народ с помощью муляжа патриотизма, навязывая ему в качестве главных ценностей глупость, безвкусицу и жестокость. Нет у вас никаких ценностей, кроме нефти и газа. И вся ваша политика — одно бесконечное и бессмысленное газоотделение. Порча воздуха.
Как это будет
Когда-то Дмитрий Фурман — отличный историк и только во вторую очередь политолог — заметил, что царевича Димитрия, по всей вероятности, никакой Годунов не убивал. И никто не убивал — версия с падением на ножичек, учитывая конструкцию ножичка, вполне реальна. Но народ приговорил Годунова — и версия жива, и проницательнейший Пушкин в нее верил, ибо версия эта эстетична и логична. А история почти всегда алогична и некрасива, как любая правда. И Сталин Кирова не убивал. Нет ни одного доказательства прямого сталинского попустительства этому убийству — одни умозрения да убежденность Н.С. Хрущева, страстно желавшего ниспровергнуть прежнего фараона. Так вот: когда я читаю сегодня сайты и прессу так называемой русской оппозиции, я уже вижу, как будут выглядеть наши дни из того будущего, которое обязательно когда-нибудь настанет в полном соответствии с российским историческим циклом. Мы непременно узнаем, что осень 2006 года была началом крупномасштабного политического террора в России. Что убийства Политковской и Литвиненко, попытка отравления Гайдара, новые обвинения в адрес Ходорковского и Лебедева, избиение и задержание банкира Френкеля, избиение молодого антифашиста в Петербурге были звеньями одной цепи. Что все это были преступления распоясавшихся силовиков, желавших оставить президента на третий срок (потому что без президента они никто). Что Россия была страной без свободы и прав, а все, кто в это время выжил, не будучи отравлены полонием, — суть адепты террора, предатели свободы, в лучшем случае винтики, в худшем — соучастники. А герои — те, кто сидел или уехал, те, кто из-за границы облаивал Кремль или вел пропаганду среди матерей Беслана. Мы узнаем — это предсказывал и Фурман, — что ФСБ взрывала дома и тайно сговаривалась с террористами. Что Байсарова в центре Москвы демонстративно убили по приказу кремлевского наместника в Чечне. И еще мы узнаем, что все были до смерти напуганы и молчали — а те немногие герои, которые отважно действовали, были единственным оправданием России и солью земли. Все мы знаем этих героев, но называть не будем, дабы избежать упрека в доносительстве. Я же, пишущий эти строки, — всего лишь конформист, больше всего на свете боящийся потерять доступ к корыту. Почитайте, что пишут сегодняшние русские оппозиционеры, — и вы живо представите себе, как будет выглядеть наше сегодняшнее нефтяное процветание из новоперестроечной нищеты. В России ведь что хорошо? Машины времени не надо — все заранее понятно. Прошлое можно пережить сегодня, а будущее мы уже переживали — в восемьдесят пятом. Мы тогда презрительно отворачивались от тех, кто пытался донести до нас простую мысль: «Все было не так однозначно». Мы никогда не узнаем, как оно было, — просто потому, что это никому не надо. Правда в России кланова, кастова, относительна — как и закон, которого никто не соблюдает. Мы никогда не узнаем, кто убил Политковскую и Литвиненко, — потому что это никому не нужно. Мы не узнаем даже, что они были за люди, — потому что одни слепят из них страшные пугала, а другие изваяют их в белоснежном мраморе, и все это будет бесконечно далеко от истины. Страшная все-таки страна. Не только потому, что в ней убивают, — но потому, что живые и настоящие в ней точно никому не нужны. И пойди потом объясни кому-нибудь, что все было не так просто. А самое горькое — что и в 1937 году многим было очень, очень
