дорожный полицейский. — Бесплатно? Бесплатно ездить невозможно.
— Ну, тогда мы пойдём пешком, — отвечали мы с Гришей, вытягивая из рук гаишника наши документы.
— О! о! пешком нельзя… далеко… там нет воды… там жарко… и нет хотелей… — не знал что и сказать гаишник, — Ладно, езжайте.
Нас посадили в грузовик и вежливо отпустили…
Другой пост ГАИ мы проезжали в кузове другого грузовика. Грузовик остановили; мы не стали выглядывать. Но водитель проговорился; гаишник залез в кузов и увидел там нас.
— Туристы не должны ездить таким образом, — огорчился гаишник, — это запрещено!
Он отпустил «неправильный» грузовик и застопил нам другой, со свободной кабиной, куда и посадил нас. Машина, оказалось, шла в Суэц. Интересно, что водители-деньгопросы странным образом концентрировались на восточном берегу Синая, а после Шарм-эль-Шейха их стало мало.
Ну и классные же дороги в Египте! Ровные, гладкие, с аккуратной разметкой, не хуже иорданских. А вот машин здесь, на Синае, немного.
Довольно часты посты ГАИ. Дорога, перегороженная стоящими бочками из-под солярки. На этих бочках висят красные и белые пластмассовые канистры. По ночам в канистрах включаются лампочки. Гаишники останавливают все машины. Проверили, отодвинули бочку — проезжай, — и перекатили бочку на место. Наше присутствие в машине смущало гаишников, но они ничего не могли поделать, так как нас подсадили их коллеги.
Уже в темноте приблизились к тоннелю, проходящему под Суэцким каналом. На посту перед тоннелем опять проверяли все (или почти все) машины, а так как их здесь уже было много, образовалась километровая очередь. Мы терпеливо ждали.
Наконец, примерно в 19.00, мы проехали по красивому, облицованному кафелем, тоннелю под Суэцким каналом и оказались в иной части света — в Африке. Вскоре водитель высадил нас на окраине города Суэц.
Суэцкий канал, разделяющий Азию и Африку, строился десять лет — с 1859 по 1869 год. Длина его невелика (161 км) — не сравнить с нашими величайшими в мире каналами типа тысячекилометрового Беломора. Но Суэцкий канал используется интенсивнее Беломора, пропуская по сорок пароходов в обе стороны ежедневно. Сборы от судов, проходящих по каналу (десятки тысяч долларов за одно судно) приносят солидный доход египетскому государству.
Вечерний Суэц нам не успел понравиться. Мы посетили столовую, в которой кормили дешёвой смесью риса, чечевицы и макарон, политой соусом (эта еда в Египте называется «кошери»), и долго выбирались из города в южном направлении. Город оказался необычно растянут вдоль канала, Суэцкого залива и порта. К полуночи мы достигли южных окраин города и, утомившись ночным автостопом, легли спать в ста метрах от очередных портовых ворот, на сухой и тёплой почве. Я был весьма доволен, а Гриша, не привыкший спать на жёстком, немного поворчал, но вскоре тоже заснул.
98 % территории Египта — безжизненная пустыня, и городов там нет. Подавляющее большинство 60 -миллионного населения страны сконцентрировалось в долине и в дельте Нила; здесь находятся плодородные земли, пальмы и поля. Ещё немного людей пристроилось по каменистым берегам Средиземного и Красного морей. Здесь почти нет растительности — лишь редкие порты и курорты. В шести крупных оазисах пустыни находится ещё несколько селений. Есть ещё пара мелких оазисов, где находятся монастыри, например обитель святого Антония, куда сейчас ехали мы. Остальные области Египта практически необитаемы.
В Египте всего несколько дорог, из которых главнейшие суть сии:
а) трасса вдоль Нила, идущая то по одному, то по обоим берегам реки от Каира до Асуана и далее до Абу-Симбела;
б) трасса вдоль Красного моря, по которой мы ехали сейчас; здесь расположены редкие курорты и гостиницы; дорога идёт от Суэца через Хургаду в Судан, но въехать по ней в Судан запрещено;
в) трасса вдоль Средиземного моря до ливийской границы;
г) трасса в виде петли, проходящая через четыре пустынных оазиса, самая глухая и жаркая;
д) шесть «срезок», соединяющих долину Нила и города на побережье Красного моря;
е) множество мелких, коротких дорог в дельте Нила.
Этим списком исчерпывается многообразие египетских дорог. Примечательно, что все они асфальтовые, с нормальным покрытием и нормальным потоком машин (кроме оазисного кольца, где машин поменьше). Скорость путешественника ограничивается только дорожными полисменами, имеющими предубеждение против автостопщиков и иногда мешающими им.
Монастырь, куда мы хотели попасть, был, возможно, самой древней христианской обителью на земле (из действующих ныне). Святой Антоний, основатель пустынножительства, поселился здесь в IV веке. С Божьей помощью, а также благодаря здоровому климату, он прожил 105 лет. Ещё при его жизни сей маленький оазис (родник и несколько пальм) стал центром монашеской жизни, и вскоре здесь уже обитали сотни монахов.
С тех пор прошло более полутора тысячелетий. Мы высадились из машины на глухом повороте; надпись на будке автобусной остановки гласила: «Monastery st.Antony». В тени остановки сидели два водителя сломавшегося рядом грузовика и пили горячий чай из термоса.
Монастыря не было видно (до него было 12 километров), но туда ответвлялась хорошая асфальтовая дорога, и мы с Гришей пошли пешком. За время, что мы шли, мимо проехало всего пять транспортных средств: грузовичок-деньгопрос, забитая легковушка, гружёный поклажей верблюд (с погонщиком) и, вслед за ним, его верблюжонок, а также автобус, начинённый цивильными туристами. Никто из них не подвёз нас, солнышко грело, и мы пришли к воротам обители изрядно вспотевшие.
Монастырь стоял прямо у подножия большой горы, поднимающейся из пустыни. С нашей стороны он был огорожен невысокой стеной, за которой содержалось несколько зданий, кирпичных и глиняных, небольшая церковь и десяток пальм. Внутри было пустовато и солнечно. Молодой монах на входе поторопил нас, говоря, что вот-вот начнётся экскурсия по монастырю.
И впрямь, для только что прибывших на автобусе пятнадцати французов и для примазавшихся к ним нас была устроена небольшая экскурсия. Седобородый монах лет шестидесяти провёл нас по всему монастырю, объясняя его историю и сущность помещений. Вот, например, старинные ворота монастыря и подъёмное колесо: оказывается, в старину монахи затворялись от мира и поднимали пищевые пожертвования и редких посетителей к себе при помощи «лифта», устроенного в древней башне ворот. А вот родник у подножия горы, порождающий воду для питья и хозяйственных нужд (все попили из него, а мы с Гришей особенно набросились на воду, так как сильно выпотели по дороге).
По местному обычаю сняв ботинки, все зашли в храм. Он был основательно стар и находился в стадии ремонта. После храма посмотрели колокольню. Сама жизнь монахов, их быт, церковная служба и пр. остались от нас скрытыми — всё же это пустынь, а не исторический музей. Узнали, что сейчас в монастыре живёт 75 монахов, а всего в Египте 12 христианских монастырей, принадлежащих Коптской православной церкви.
— А интересно, сейчас есть какие-нибудь монахи, которые живут, как св. Антоний, больше ста лет? — заинтересовался я.
— Сейчас нет, — отвечал монах-экскурсовод.
В иконной лавке всем желающим подарили открытки-иконки (мне, разумеется, вручили изображение св. Антония, которое потом благополучно со мной доехало до Москвы), после чего мы с Гришей отделились от цивильных туристов. И очень кстати — когда мы собрались набрать воды, молодой монах, тоже вероятно приглядывающий за туристами, спросил нас: голодные ли мы? Вскоре нам Бог послал вкусного овощного супа, который и был немедленно употреблён.
Французы из автобуса были все, как один, старичками и старушками — было им от 65 до 75 лет, а то и
