никакого непонимания — по крайней мере, что касается моих чувств.
Он ждал, в глазах его застыл вопрос. С радостным вздохом она притянула его голову к себе и без всякой ложной стыдливости подставила ему свои губы.
Позже он мягко напомнил ей:
— Так что тот поцелуй во время бури кое-что значил.
Она едва заметно наклонила голову и прошептала:
— Я думала, что это просто случайность или проявление симпатии или…
— Я еще долго потом проклинал ту разлившуюся жестянку с пивом, хотя в тот момент не мог не смеяться. Теперь я знаю, что она стоила нам несколько недель счастья. После этого все пошло неправильно, — Грант вздохнул. — У меня было столько соперников. Сперва Финч, потом даже Лоренс стал казаться мне… Я пришел к выводу, что ты по-прежнему испытываешь ко мне отвращение.
— Я ужасно боялась, что ты так подумаешь, — она говорила это приглушенным голосом, уткнувшись лицом в его рубашку. — Мне казалось, что я все делаю неправильно, и ты насмехаешься надо мной.
— Прости меня за это. И за пару моих ужасных замечаний, — он перебирал пальцами ее волосы. — Но теперь ты знаешь, как обстояло дело и как легко все могло бы уладиться, если бы только представился случай, — он мягко поцеловал ее. — Когда Лоренс случайно спросил меня, есть ли у меня вести от жены, я был поражен. Когда же он сообщил мне, что источник информации о том, что я женат, — ты, я начал надеяться, хотя и не мог вообразить, с чего ты это взяла.
«Милый Лоренс», — подумала она.
— А тебя уже не было, и ты даже не попрощалась, — Грант притворился, что хмурится на нее. — За это ты заслуживаешь наказания! — от слов он тут же перешел к делу, но его способ наказания всецело пришелся Вики по душе.
— Лоренс добыл нужные мне сведения у твоего невозможного отца, и вот я здесь. Остальное тебе известно, моя милая.
Смеясь, она тихо спросила:
— Это Пенни была на той фотографии, что ты уронил тогда в Закирии?
— Что за память! — он извлек фотографии из бумажника и показал ей одну. Она улыбнулась, глядя на залитое солнцем лицо ребенка.
— А другая?
Он вздохнул и положил ее на траву лицом вниз. Она схватила ее, перевернула — и залилась веселым смехом.
— Я взял ее в фотолаборатории, когда ты оставила ее там в спешке.
Это был ее снимок, который Финч сделал еще в то время, когда она носила свой маскарад. Она считала эту фотографию одной из самых неудачных, тем не менее мысль о том, что Грант хранил ее, вызвала в ней прилив теплых эмоций.
Он посмотрел на часы и с сожалением сказал:
— Нам пора ехать. Вставай, лежебока, — он поднял ее на ноги и прибавил: — Я приготовил тебе сюрприз. Ты узнаешь о нем сегодня вечером, когда мы вернемся.
— Сюрприз? — она приводила себя в порядок. — Что это? Ну хотя бы намекни.
Но он хранил непроницаемое молчание, не поддаваясь на ее самые красноречивые уговоры, и они двинулись в обратное путешествие.
Вскоре они увидели Бейрут, расположенный гораздо ниже на берегу моря. Под безоблачным небом он казался бело-золотым в оправе из голубого стекла. Шоссе стремительно неслось им навстречу, вместе с ним слишком быстро шло к концу время их первой счастливой встречи. Но Грант не стал сворачивать в город. Он держал цель их поездки в секрете до самой Джейты; наконец, она догадалась.
Ее ждала удивительная сказочная страна знаменитой пещеры. Их лодка скользила по подземным пустотам, где на поверхности воды плясали радуги, возникшие в свете спрятанных источников света. За каждым поворотом, в каждой пещере открывались новые виды; от красоты сталактитовых узоров захватывало дух.
Когда они выбрались на воздух после целого часа пребывания в пещере, Грант взял ее за руку.
— Ты счастлива, дорогая?
Она улыбнулась. Она все еще находилась под воздействием очарования пещеры и всех остальных событий дня. Когда они наконец добрались до гостиницы, оранжевое солнце наполнило море огнем, а силуэты домов четко выделялись на фоне неба. Нехотя они расстались, чтобы переодеться к вечеру. Немного погодя Грант постучал в ее дверь, и когда она впустила его, они обменялись взглядами взаимного восхищения.
На ней было узкое желто-зеленое платье из дамасской парчи, изящно облегавшее ее стройные формы и подчеркивавшее дар ее бронзовых волос. Она вся лучилась счастьем, когда протянула руки навстречу ему. В первый раз она видела его в строгом костюме. В кремовом смокинге, подумалось ей, он выглядел еще более привлекательным. Затем она вспомнила о сюрпризе, который он ей обещал, и услышала сдавленный смех, когда он поманил кого-то, кто находился вне поля ее видения.
Рядом с Грантом в дверях появился еще один человек, и она выронила из рук меховую накидку, издав крик нескрываемой радости.
— Лори!
Если к ее счастью могло прибавиться что-то еще, то это мог быть только приезд Лоренса. Грант отступил в сторону, сделав вид, что хмурится, когда она, забыв о своей новоприобретенной элегантности, бросилась к Лоренсу. Он подхватил ее, обняв за талию, и подбросив вверх, к большому неодобрению полной американской дамы, которая как раз в этот момент выглянула из соседней комнаты.
— Сегодня у меня замечательный день, — ухмыльнулся Лоренс. — Правда, когда сэр Фэрфакс, — он ткнул пальцем в сторону усмехавшегося Гранта, — выходит на охоту за девушками, мне остается держаться в стороне.
— Значит, Генри остался ни с чем, — ликующе воскликнула Вики, когда они зашли в ее комнату.
Лоренс поправил свой галстук.
— Все разрешилось само собой. Генри получил сообщение из Лондона, что все похищенное нашлось, а виновники получили отдельные уютные квартиры. После этого мне удалось убедить коменданта Юрада, что я не отличаю ствола от приклада и не имею, следовательно, никакого отношения к контрабанде оружием.
— Это будет тебе хорошим уроком на будущее, — серьезно сказала ему Вики. Он изобразил на лице свою обычную продувную улыбку:
— Пусть будет, раз я решил впредь быть более правильным человеком. А потом, может быть, и крестным отцом.
Вики вспыхнула.
Лоренс сделал вид, что прочищает горло, а затем сказал:
— Ну, мы отпразднуем счастливое окончание всего этого?
Грант улыбнулся одной Вики, взял ее руку в свою и тихо шепнул:
— И наше счастливое начало, дорогая.
КОНЕЦ
