— Это был вовсе не стриптиз! — Осмелев, Флоренс высунулась из-за плеча Ричарда. В голосе ее слышался вызов, рожденный отчаянием. — Это просто случайность!
— Случайность? — Судя по тону, говоривший опешил, но довольно быстро нашелся: — Скорее несчастный случай! Эй вы, оба, вы что, всерьез утверждаете, что стриптизерша уходит?
— Да не стриптизерша я!
Неожиданно для себя Ричард испытал облегчение. Вот странно! Казалось бы, ну какое ему дело, стриптизерша эта девица или нет?
— А кто вы тогда? — не выдержал он, ломая голову над новой загадкой. Ну какая женщина, в здравом уме и твердой памяти, явится на холостяцкую вечеринку в подобном легкомысленном наряде?
— «Живая открытка»! Но не стриптизерша! Я пою песенки детям!
Ричард еле сдержал смех. Флоренс произнесла эту фразу с таким достоинством, будто на свете нет занятия почетнее, чем служить живой открыткой и петь детям песенки.
Он ждал, что после такого заявления гости Билла потеряют интерес к девушке, но понял, что ошибся. Зрители по-прежнему стояли плотной стеной вокруг, а недовольный ропот звучал все сильнее и сильнее. Пора, пора уводить Флоренс отсюда.
— С вами все в порядке?
— Кажется.
Девушка по-прежнему прижимала к себе скатерть. Но, похоже, она сумела-таки немного подтянуть платье и закрепить его на талии. Из-под накрахмаленной ткани виднелись лишь стройные ножки в смешных полосатых чулках и в башмачках с пряжками.
— Спасибо.
Ричард невольно расправил плечи. Черт возьми, приятно иногда почувствовать себя рыцарем в сияющих доспехах!
— Так вы действительно не стриптизерша?
— Да нет же! — В голосе девушки слышалось нетерпение. — Думаете, хоть одна нормальная стриптизерша нацепит на себя такое?
Вот и замечательно! Не то чтобы Ричард питал предубеждение против девушек этой профессии — в свое время он даже крутил с кое-кем из них роман. Но в нынешний его образ жизни роман со стриптизершей никак не вписывался. Впрочем, не слишком ли мало он знаком с этой девушкой, чтобы помышлять о романах? Но все же приятно знать, что она не каждый день выставляет свою идеальную грудь напоказ.
Молодой человек обвел глазами зал. Ага, вон и запасной выход. На счастье, в паре шагов от сцены.
Схватив девушку за плечо, Ричард потащил ее за собой. Должно быть, выражение лица у него было таким решительным, что толпа беспрекословно расступилась, освобождая им проход. Однако когда за беглецами уже закрывалась дверь, в зале раздались негодующие вопли.
Да уж, подумал Ричард, нечего сказать: провал так провал! Кажется, симпатию именно этой зрительской аудитории им с Флоренс завоевать не удалось. Зато произвести впечатление удалось, да еще какое. Едва ли хоть кто-нибудь, видевший, с каким выражением собственного достоинства Флоренс куталась в накрахмаленную скатерть, был бы способен забыть это зрелище. Под защитой Ричарда она проплыла к выходу, пусть и поспешно, но не утлой лодчонкой, швыряемой волнами, а скорее гордой яхтой на крыльях попутного ветра. Развевающиеся края скатерти лишь довершали сходство.
Запасной выход выводил в маленький холл, дверь которого открывалась на высокое крыльцо. С задней стороны клуб «Пеликан» выглядел отнюдь не так помпезно, как с фасада: облупленная краска на стенах, выщербленные кирпичи. Перед крыльцом не широкая мостовая, а узкий полутемный переулок.
Остановившись на верхней площадке, Ричард посмотрел на свою спутницу. Девушка явно переживала реакцию на произошедшее: фигурка ее, минуту назад такая прямая, поникла, губы подрагивали, точно у готового расплакаться обиженного ребенка. Ричарда пронзило острое желание обнять ее, утешить, прижать к себе, наговорить утешающих ласковых слов. Вот чудно! С какой бы стати?
Однако не успел он подивиться своей непонятной пылкости, как момент для утешений был упущен. Девушка снова выпрямилась, расправила плечи, а лицо ее осветила улыбка.
— Спасибо, Ричард, вы меня очень выручили. Ситуация вышла, глупее не придумаешь. Теперь я сама справлюсь.
Она тряхнула головой, и до Ричарда донесся аромат ее духов — свежий и вместе с тем необыкновенно будоражащий, манящий. А может, все объяснялось тем, что в нынешнем своем взволнованном состоянии молодой человек неосознанно, но с небывалой остротой реагировал на все, что касалось лжестриптизерши?
— Если не возражаете, я все-таки провожу вас до машины.
Он сказал это не только потому, что ему нравились ее стройные ножки. Порядочной девушке не стоит разгуливать по темным улицам одной. Тем более когда весь ее наряд — это разодранное платье и скатерть.
— Ничего-ничего. Если вы покажете мне, где здесь дамская комната, я постараюсь привести себя в божеский вид.
Ричард почувствовал, что просто обязан сказать горькую правду.
— Боюсь, ваш костюм уже ничто не восстановит. Разве что опытная портниха.
— Но не могу же я ехать в автобусе, завернувшись в скатерть! Меня арестуют за нарушение общественного порядка. Кроме того, мне нужно откуда-нибудь позвонить на фирму. Должно быть, произошла накладка и адрес детского праздника дали настоящей стриптизерше. Надо бы перехватить ее прежде, чем ваш малолетний тезка преждевременно приобщится к взрослым развлечениям.
Уголки ее губ поползли вверх в улыбке. И Ричард еле удержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться кончиком пальца этих губ, не попытаться очертить их изящный контур. Сосредоточиться на словах Флоренс становилось все труднее и труднее. Он был наедине с полуобнаженной красавицей, запах духов которой сводил его с ума. Молодой человек невольно подался вперед, стремясь снова уловить упоительный аромат.
Однако девушка уже спускалась на мостовую.
— Еще раз спасибо, что выручили. — Она умудрилась сделать легкий прощальный взмах рукой, на долю секунды выпустив край скатерти. — Всего хорошего.
Ричард остолбенел. Она уже уходит — вот так запросто?
— Постойте!
Он не знал, что собирается сказать ей, как заставит ее остановиться. Знал лишь, что еще не готов отпустить эту девушку, навсегда вычеркнуть ее из своей жизни, забыть мимолетную встречу с прекрасной «живой открыткой», реальным воплощением самых необузданных мужских грез…
Флоренс обернулась. Она вполне отдавала себе отчет, что готова уцепиться за малейший предлог, лишь бы побыть лишнюю секунду в обществе этого красавца в безупречном вечернем костюме. Даже странно… Обычно люди подобного типа нисколько не привлекали ее. Ведь у них на лице написано: карьера прежде всего! Девушка отлично знала таких мужчин: довольно насмотрелась на них, еще живя в дядином доме. Прекрасно образованные, как правило весьма неглупые, честолюбивые, уверенные в себе, ответственные, прекрасные собеседники. Великолепная партия в чьих угодно глазах — только не в ее. И, однако, этот мужчина чем-то выделялся из общего ряда.
Весь облик Ричарда недвусмысленно свидетельствовал о жизненном успехе и преуспеянии. Ответственная работа и хорошие деньги. Такой мужчина наверняка ищет спутницу жизни среди женщин своего круга. Едва ли он заведет подружку, которой не по средствам одеваться у лучших портных города. И уж конечно его возлюбленной никогда не станет девица в рваном платье Дороти из страны Оз.
Что же касается Флоренс, то она отнюдь не стремилась завести роман с таким вот мистером Деловым человеком, ведь это в каком-то смысле значило бы вернуться в наезженную колею, с которой она совершенно сознательно свернула несколько лет назад, покинув респектабельный дом знаменитого дяди. Потратить столько усилий, чтобы обрести самостоятельность, — и тут же ее потерять? Ни за что! И все-таки Ричард чем-то влек Флоренс к себе, волновал так, как не волновал ни один из мужчин, которых ей доводилось встречать прежде. А ведь они даже, можно считать, незнакомы.
Кроме того, Флоренс прекрасно понимала, в какое нелепое положение попала. В жизни ей не
