— Они не завзятые воры. — Тим, Джейн и Николас собрались в деревянном домике, в который приносили все новые находки, и девушка сейчас занималась тем, что помечала и упаковывала самые маленькие предметы. — Полагаю, искушение было слишком велико.
— Для некоторых людей искушение всегда велико, — согласился Николас, его взгляд стал суровым при мысли о происшедшем. — Тем не менее такому поступку оправдания нет…
Оторвав голову от своей работы, Джейн быстро взглянула на него. Откуда взялась эта заминка? Николас поймал ее взгляд, и Джейн покраснела. В результате создалось впечатление, что совесть у нее не чиста. Она изменяла своему мужу и предавала Паулину — вот о чем подумал Николас. Внезапно кровь Джейн забурлила. За кого он ее принимает! Ее глаза метали молнии, и на его немой вопрос она ответила вызывающим взглядом. Он надменно приподнял брови, продолжая пристально смотреть на Джейн. Было очевидно, что он пытается заставить ее опустить глаза. Несмотря на возрастающий в ней гнев, именно это она и вынуждена была сделать.
— Я надеюсь, доктор Валлас, — сказал Тим, — этот инцидент не подорвет вашего доверия к остальным работникам?
На столе лежало несколько картонных коробок, куда Джейн складывала ювелирные украшения, предварительно завернув их в вату. Небрежно взяв брошь тонкой ювелирной работы, Николас задумчиво рассматривал ее. Символ женского тщеславия… О чем же он думал — о смуглой гречанке, которой, возможно, принадлежала эта очаровательная безделушка? Минуты проходили в тишине, а Тим все еще ждал ответа на свой вопрос. Наконец, бросив взгляд на Джейн, чье внимание было приковано к нему и к вещи, которую он держал в руке, Николас положил брошь обратно в ее ватное ложе и тихо произнес:
— Для меня все честны, пока не будет доказано обратное.
На этот раз Джейн не подняла глаз. Подтекст был ясен. Взяв брошь, она положила ее в коробку и закрыла крышку.
Один из рабочих позвал Николаса, и он вышел. Тим смотрел на Джейн, тревожно нахмурившись.
— Сколько же еще я должен молчать? — спросил он. — Я хочу, чтобы Паулина уехала отсюда как можно скорее. — Его властный тон казался Джейн неуместным, хотя в какой-то мере его можно было оправдать сильным беспокойством за Паулину.
— Ты решил отложить это на какое-то время, — напомнила она Тиму. — Ты сам сказал, что Николас не справится, если мы все уедем сейчас, когда Ричарда и Сильвии больше нет.
— И почему такое произошло!
— Если мы все уедем, с Николасом останутся только четыре человека, исключая мисс Гилберт, конечно.
— Большая часть работы сделана, а с оставшейся он, скорее всего, справится.
— Ты же знаешь, что это не так, — пробормотала Джейн. Она подумала о помощи, которую Николас получал от одной только Паулины. Со слов подруги, его книга быстро продвигалась, и, если она сейчас уедет, Николасу придется потратить время, чтобы найти Паулине замену. Поиски могут затянуться вплоть до его возвращения домой на остров Порос.
— Ты говорила, что хочешь обратно в Англию, — пробормотал Тим несколько обиженно.
— Я сказала, что, возможно, мне лучше уехать домой, — поправила его Джейн, и он спросил ее, в чем разница. — Разница огромная. Я знаю, что должна вернуться в Англию, но не особенно этого хочу.
Тим нахмурился:
— Ты говоришь загадками.
— Не обращай внимания, Тим. Я не могу объяснить. — Она перестала работать и откинулась назад. — Думаю, что тебе следует повременить с объяснением. Дай нам поработать с доктором Валласом хотя бы неделю или около того…
— Но Паулина… она с каждым днем все больше привязывается к нему. Послушай, Джейн, ее счастье значит для меня больше, чем любые раскопки, или книга, или даже потеря друзей, — потому что я знаю, Стюарт и Гай будут в бешенстве, когда я раскрою правду. Но я сделаю это без дальнейших промедлений!
— Ты скажешь ему сейчас?
— Сейчас.
Джейн глубоко вздохнула. Сколько же им осталось? При мысли об этом она почувствовала ужасную тоску. Джейн никогда не думала, что сможет так любить, она размышляла над тем, сколько же понадобится времени, прежде чем она будет в состоянии думать о Николасе, не впадая в уныние. Почему все же встретила его… Хотя она и не отдавала себе отчета, любовь зародилась в ту самую минуту, когда она почувствовала на себе магнетическое воздействие его натуры.
Джейн посмотрела на Тима, стоящего рядом и ждущего ее ответа:
— Ты должен сделать то, что считаешь нужным. А что касается меня… — Она покорно пожала плечами. — Я приму все последствия без обиды, потому что, как уже говорила, знаю, что должна вернуться домой, хотя и не хочу.
Он отрицательно покачал головой.
— Тебе не нужно возвращаться в Англию для того, чтобы порвать со Стюартом, — подчеркнул Тим без всякой необходимости. — Зачем это смирение?
Николас вернулся. Джейн наклонилась, взяла золотой браслет и осторожно положила его в ватную упаковку.
— Мне надо поговорить с вами с глазу на глаз, — заявил Тим без преамбулы.
— Со мной? В чем дело, Тим? — Николас озадаченно нахмурился. — Что-то не так?
Джейн чувствовала, что он колеблется. Не так легко было выдать друзей. Но, как предполагала Джейн, любовь к Паулине победила. Тим сказал твердо:
— Могу ли я поговорить с вами без свидетелей, доктор Валлас?..
— Оставьте нас, пожалуйста, миссис Бриант, — последовала сухая просьба, и Джейн сразу же встала. Ее глаза встретились с глазами Николаса, когда она прошла мимо него, выходя из домика. «Скоро ты перестанешь смотреть на меня с таким презрением», — словно говорила она ему.
Смешанные чувства одолевали Джейн, и она направилась туда, где рабочие продолжали расчищать пол гробницы. Тот факт, что Николас сейчас узнает всю правду, конечно, радовал Джейн. Но с другой стороны, ей предстояло испытать на себе весь гнев доктора Валласа и позор высылки из лагеря.
«Как воспримут это Гай и Стюарт?» — размышляла девушка. Она осторожно предложила предупредить их заранее, но, как сказал Тим, в таком случае они бы вынудили его отказаться от своих планов, чего он явно не хотел.
Джейн стояла и смотрела, как разбирают кости, пролежавшие в земле три тысячи лет, поражаясь своему спокойствию. Казалось, она впала в состояние психологической инертности, когда ничто не могло по-настоящему ее взволновать. Хотя ее не прельщала перспектива предстоящего разговора с Николасом, страха она не испытывала. Возможно, решила девушка, все это оттого, что ей нечего было терять.
Как ни странно, Николас не стал вызывать их к себе сразу, и в тягостном ожидании спокойствие стало покидать Джейн. Наконец в четыре часа дня он послал за ними.
— Что ему может быть нужно от нас всех? — спросил Гай, присоединившись к Стюарту и Джейн на пути к хижине, в которой располагался личный офис Николаса. — Где Паулина? Ей разве не надо тоже присутствовать?
— Она там, за работой, — просветила брата Джейн, сердце ее билось лихорадочно.
— Послушайте, — воскликнул вдруг Стюарт, — вы ведь не думаете, что он мог прослышать правду о нашем положении?!
Гай отрицательно покачал головой, но затем передумал.
— Ты считаешь, он мог из-за этого вызвать нас? — спросил он в смятении. — Но как он мог узнать? Только Тим в курсе, но он не предаст нас!
Джейн не поворачивала головы, ее щеки горели. Она шла немного впереди своих друзей и первой вошла в хижину.
Николас стоял у своего стола и смотрел на склоненную голову Паулины. Она писала что-то в блокноте, и Джейн сразу поняла, что подруга находится в блаженном неведении по поводу происходящего. При виде входящих в ее глазах промелькнуло легкое удивление. Взглянув на Николаса, она спросила, нужно ли ей
