— Мэк… — Она попыталась освободиться.
— Это не терпит отлагательства, Тедди. — Он и не думал ее отпускать. — Дело в том, что охота идет не на меня… — И без того черные глаза стали еще чернее, еще глубже. — Слышишь? Охотятся за тобой. Убить хотят тебя, Тедди.
Глава двенадцатая
— Ты сошел с ума! — Тедди рывком высвободилась из его рук и отпрянула, пораженная услышанным и той мрачной серьезностью, с какой были сказаны эти слова. Нет, они не могут быть правдой! — Я тебе не верю.
— Бог свидетель, это правда, Тедди.
— Откуда мне знать, что в твоих словах правда, а что — нет? — Тедди вглядывалась в его лицо полными слез глазами, надеясь найти в нем подтверждение истинности и честности его намерений.
Вместо ответа Мэк снова положил ей руки на плечи и почти силой усадил на диван.
— Я знаю, что очень обидел тебя, — начал он. — И я не жду, что ты простишь меня. Но сюда меня привело совсем другое, и мне чертовски важно, чтобы сейчас ты поверила мне… несмотря ни на что.
Тедди молчала, упрямо нагнув голову, и нарочито внимательно рассматривала узор на персидском ковре на полу.
— Та пуля предназначалась тебе. Я проверил траекторию выстрела, и у меня нет никаких сомнений, что метили в тебя. А потом мы чудом избежали аварии, явно подстроенной.
— В той аварии могли погибнуть мы оба, — машинально возразила Тедди.
— Да, но я бы погиб лишь постольку, поскольку просто находился с тобой. Моя жизнь их не интересовала, им нужно было отнять твою. Помнишь, я говорил тебе о своем напарнике, Блейке? Так вот, полиция уже ищет водителя той машины. Его имя — Шелдон Вагнер.
— Мне оно ни о чем не говорит. Почему я должна поверить, что кто-то, абсолютно незнакомый, вдруг задумал меня убить?!
— Не вдруг, и задумал это не он. Его наняли для убийства.
— Что-то вроде… киллера? — нервно засмеялась Тедди. — Это уж слишком, даже для тебя, Мэк. Кто это жаждет моей смерти?
— Твой жених.
— Алан?! — Тедди чуть не лишилась дара речи от возмущенного удивления. — Нет… Он?! Никогда! Вот теперь мне совершенно ясно, что ты сумасшедший. Алан бы не…
— Но это он, Тедди, больше некому. Подумай сама: ты уже наверняка поняла, что Алан нанял меня, чтобы узнать, куда именно ты направилась. Предполагалось, что я обнаруживаю тебя и звоню ему — все, моя миссия на этом заканчивалась. На деле же Алан попросту использовал меня как ищейку, которая наведет на след основного исполнителя, Вагнера.
Тедди смотрела на него все еще не верящими глазами.
— Мне понадобилась неделя, чтобы тебя найти, — горячее прежнего продолжал убеждать ее Мэк. — И только я знал, где ты обосновалась. И это я навел Вагнера, не подозревая о том и не желая тебе зла. А единственный, кто был в курсе моего задания, — Алан Сомертон.
Мэк представлял, какая буря бушует в душе Тедди, и у него сердце обливалось кровью от ее страданий, но надо было, чтобы она узнала всю правду, какой бы горькой эта правда ни была. И, кажется, Тедди начинает ему верить…
— Но почему?! — спросила она сдавленным шепотом.
— Не знаю, Тедди. И нам обоим предстоит это выяснить.
Она судорожно вздохнула и тяжело поднялась с дивана. Прижимая ладонь к желудку — как при приступе дурноты, — несколько раз прошла из угла в угол гостиной. Остановилась, глядя на огонь в камине, и долго молчала — так долго, что Мэк забеспокоился, не плачет ли она.
Однако, когда Тедди наконец повернулась к нему, в синих глазах не было ни слезинки.
— Тедди, ради Бога, верь мне: от этого зависит твоя жизнь, а если с тобой что-нибудь случится… — Мэк не договорил. Он дал себе слово молчать о своих чувствах — и сдержит его!
— Что будем делать? — На лице Тедди не было растерянности, оно выражало непреклонную решимость и волю —
— Первым делом мы должны вернуться в Денвер. Постараемся раздобыть хоть что-нибудь против Алана. Мне понадобится твоя помощь, Тедди.
Мэк заметил, как омрачилось ее лицо, но продолжалось это недолго — уже через секунду перед ним была новая, незнакомая Тедди: жесткий взгляд — будто впиваются в сердце холодные синие льдинки, сурово сдвинутые брови, горькая складочка у губ.
Он надеялся, что когда-нибудь горечь и боль пройдут и время — этот признанный лекарь — вернет ему прежнюю Тедди.
Оставив Мэка в гостиной (Холли со свойственным ей гостеприимством настояла, чтобы он и думать забыл о ночевке в местном отеле), Тедди почти сразу ушла в спальню — не потому, что так уж хотела спать (время было «детское»), а потому, что ей требовалось остаться одной и привести хотя бы в относительный порядок мысли и… чувства.
Она была благодарна Холли за понимание и за нелюбопытство.
С наслаждением ощущая разгоряченным телом желанную прохладу простыней, Тедди мечтала поскорее заснуть, но, как назло, этой ночью сон никак не шел к ней, и она то ворочалась с боку на бок в ставшей вдруг неуютной постели, то принималась считать проезжавшие за окном редкие в это время машины — свет от их фар проплывал по потолку, расходился по нему оранжевыми и желтыми кругами и таял бесследно…
Ей показалось, что прошла целая вечность, но часы в гостиной глухо пробили полночь — оказывается, бессонница терзала ее не дольше трех часов.
Тедди, уже взбившая тончайшее постельное белье в шелковую пену, решила прекратить эту пытку — перешла в кресло, накрылась пледом, и снова потекли мысли об Алане, о Мэке и опять об Алане… Невероятно, что он и впрямь задумал убийство. Ведь они были помолвлены; она знала этого мужчину два года — они вместе работали, делили постель и планировали общую жизнь.
И все же интуиция подсказывала Тедди, что Мэку можно и нужно верить.
Допустим, он сказал правду. Возникает вопрос: почему Алан сделал это? Она убеждена, что причиной тому — их ссора тогда, осенью, в «Логан Паблишинг»; следовательно, в офисе и надо искать ключ к разгадке. Алан испугался, что она видела на экране компьютера то, что не должна была видеть, — счета… Значит, все-таки счета!..
Все равно непонятно, с чего вдруг он так запаниковал: по распоряжению отца Алану был предоставлен допуск к закрытым счетам компании.
Мэк прав в одном — надо проверить, в чем тут дело. По крайней мере она докажет ему, что Алану незачем было кого-то там нанимать, чтобы… Да нет, дикость какая-то: ее — убить?
Тедди встала с кресла. Сегодня ей точно не уснуть. Она закуталась в просторный фланелевый халат, предусмотрительно оставленный для нее подругой, затянула потуже широкий пояс и вышла в освещенный мягким светом ночника холл. Может, в кухне найдется стакан молока? Для нее это с детства лучшее снотворное.
Надо было пройти через гостиную, и Тедди, поколебавшись немного, сделала первый осторожный шаг. Комнату заливал бледный лунный свет — вполне достаточно, чтобы не бояться наткнуться на что- нибудь в темноте, и Тедди ясно видела диван и спящего на нем Мэка.
Неодолимая сила толкала ее вперед — подойти как можно ближе, заглянуть в дорогое лицо.
Небритый, осунувшийся, под глазами залегли усталые тени…
Тедди не сдержала улыбки (больше напоминающей страдальческую гримасу), вспоминая, как впервые его увидела и как, по выражению Марианны, сразу «положила на него глаз», безошибочным женским чутьем
