Шептались, шкипер работал на пиратов и что-то у них упёр, ценное. Что он бастард русского князя. Что в дальних странствиях выкрал секрет превращения куриного дерьма в изумруды. Но самая достоверная версия его счастья — Троянская.
Его звали Роберт Хехт, он бредил Элладой. И в компании с Генри Шлиманом раскапывал холм в том месте, где когда-то Одиссей перехитрил Приама. Потом они и Микены разрыли. Хехт вполне мог ополовинить клад-другой. Отложить себе кувшин с монетами. Жизнь его вчерне повторяет историю самого Шлимана. Зная одного, можем вообразить биографию второго.
Марк Андреевич любит поболтать. Прочитал мне познавательную лекцию о пользе усердия. Один настырный мальчик из бакалейной лавки трудом настрогал себе миллионов и должность профессора археологии. Мать его была богата, но слаба здоровьем. Не перенесла инфлюэнции. Папаша служил священником. Духовный сан не помешал родителю просвистеть деньги, оставленные супругой на воспитание детей. История Генри Шлимана начинается, когда его, избитого, нашли на берегу моря. Это было недалеко от Амстердама. Ему было восемнадцать. Сам он утверждает, что плыл юнгой в Венесуэлу. Корабль попал в шторм и затонул. Но, скорей всего, юношу незатейливо ограбили и настучали по голове. Шлиман был энергичней павиана и въедливей терьера. Позже писал, что одержимо трудится, поскольку безделье сводит его с ума. Устроился курьером, дорос до приказчика. За три года выучил семь языков и в двадцать четыре года уже представлял интересы голландских торговцев в Петербурге. Открыл своё дело, продавал чилийскую селитру и всякую промышленную химию. Женился на Екатерине Лыжиной, дочери адвоката. Тихая девушка, выйдя за богача, вдруг обнаружила такой дикий норов, что Шлиман сбежал от неё в Калифорнию. Там он удвоил состояние, открыв банк для золотоискателей.
Потом промышлял переправкой оружия через Мемель. В Крыму шла война, царь покупал много и дорого. Шлиману везло, как везёт только настоящим трудоголикам. В 1853-м Мемель выгорел до головешек. Единственные уцелевшие здания оказались складами Шлимана.
Однажды проворовался так, что лично Александр III грозился его повесить. Шлиман плевал на законы и правила, промышлял контрабандой. Фальсифицировал документы. Чтобы развестись с мадам Лыжиной-Шлиман, нанял лжесвидетелей. Вторую жену он купил за 150 тысяч долларов. А в свой «античный период» подделывал клады и объявлял выкопанные черепки личными вещами то Агамемнона, то самого Ахиллеса. Фиктивный клад Приама его жена пыталась пронести через таможню в овощной корзине, но не справилась с весом золота.
Шлиман обогнул Землю, стал знаменит как полиглот и умер в Неаполе из-за нерасторопности врачей. В гроб ему положили томики «Илиады» и «Одиссеи». Последней его женой стала юная гречанка.
Наш шкипер Хехт, конечно, помельче и пожиже. Но он следовал за Шлиманом и во всём ему подражал. Участвовал в раскопках. Видимо, прихватил на память немного побрякушек. Потом вдруг появился в Риге. Отгрохал дорогущий дом с ахейско-минойскими репликами на фасаде. В архитекторы пригласил самого Михаила Эйзенштейна, классика ар-нуво. Архитектор, кстати, приходится папенькой знаменитому Сергею Эйзенштейну, снявшему ту самую, скачущую по ступеням коляску.
Суть ар-нуво, на всякий случай, — простые геометрические формы, но с богатым декором. Маски, барельефы, вензеля, каменная растительность на фасаде. В Германии его зовут югендстиль. По оформлению дома можно узнать, чем занимается хозяин. У архитектора будут циркули и тубусы, у губернатора орлы. На дом Хехта щедро налепили триер, женщин в хитонах и голых атлетов с копьями. И бычьи головы, разумеется. Назвали «Дом Минотавра». Второй и третий этажи отвели под ресторан. В центре спланировали огромный зал для танцев и представлений. По периметру здания, собственно, лабиринт. Сплетение коридоров и кабинеты в тупиках. Каждый закуток посвящался мифическому персонажу. В кабинете Геракла лежали львиные шкуры, в комнате Горгоны зеркала и светильники с рожами змей. Кроме основных дверей, в кабинетах были потайные, для обслуги. Официант появлялся из-за портьеры бесшумно, пугая посетителей. И так же исчезал — будто сквозь стену. В этом был особый шик. Халдеи ходили в красно-чёрном, с рогатыми шапочками.
Лестницы за потайными дверьми вели на третий этаж, там располагались кухня и всякие запасники. Человек в бычьей маске встречал посетителей у входа и провожал через лабиринт до нужной комнаты. Это был как бы лично Минотавр. После ужина выводил обратно. Полный список кабинетов не знал никто. Персонал закрепляли за разными крылами здания и запрещали меняться. Более того, с некоторой периодичностью комнаты переоформляли. Клиент, желающий посетить непременно все кабинеты, ходил в ресторан, как на работу. Заведение было популярно, рижане записывались за полгода.
И ещё, Хехт пустил слух, будто в одном из помещений хранится ковчег с прахом знаменитого человеко-быка. Выглядит как декоративная фигура. Алчные клиенты наудачу воровали из ресторана атрибутику — скульптурки, кувшинчики, шкатулки. Хехт считал это презент-рекламой. Обыскивать клиентов запрещал. Посетители тащили мелочёвку, насколько совесть позволяла. Ещё он врал, будто ему удалось искривить пространство. Его лабиринт, якобы, бесконечен. Но вы же понимаете.
Потом случились Первая мировая и революция, общепит для буржуев заглох. Хехт пропал. Да он и старый уже был. В двадцатых года его наследники пробовали восстановить заведение. Не обладая нужной фантазией, прогорели. Бизнес развалился.
Сейчас в здании офисы. На всех этажах, кроме второго и третьего. На месте ресторана, скорей всего, пыль и паутина. Тёмные коридоры и ржавые механизмы потайных дверей. В городе шепчут, по лабиринту бродит дух Минотавра. Кто-то даже видел его в окне. Живёт он там, дескать. Выбрался из урны с прахом. Народ с радостью развивает фантазии, запущенные Хехтом.
Аренда в доме дорогущая. Завести контору в нём для многих дело престижа. Сейчас дворцом владеет фирма «Versis». Директор, на секундочку, наш дорогой муж, Рома Яблоков. Кем он приходится Хехту — непонятно. Нам он интересен только тем, что его жену зовут Ева Упите. Надеюсь, он не скормил её призраку быка. Адрес дома: улица Альберта, 7-а. Рядом с посольством Бельгии. Можно хоть сейчас пойти и спросить, не скучно ли ему без супруги зимними вечерами. И что он думает о её здоровье…
Подъезд дома под вывеской «Улица Альберта, 7-а» оказался закрыт. Я сквозь домофон убеждал какого-то робота, что Роман Яблоков просто взорвётся от гнева, если немедленно меня не выслушает. Вышел вежливый охранник в блестящем пиджаке, проводил меня в комнату без окон. Спросил в чём дело. Я представился врачом. Рассказал про опасность конголезской формы мононуклеоза. Сказал, что буду признателен за любую помощь в поисках Евы Упите. Хотел добавить, что она социально опасна и кусается, но сдержался. Учтивый охранник казался взволнованным. В его жизни редко происходят такие важные события, как снисхождение чумы на жену шефа. Обещал немедленно доложить. Вернулся скоро, с помощником. Ни слова не говоря, ребята взяли меня за штаны и воротник, выставили на крыльцо и отвесили такой изумительный пендель, каких я не получал с третьего класса. Ушлёпки. Тупиковая ветвь эволюции. Каждый из них был в полтора раза крупней меня. Я решил, что поубиваю их позже, когда вырасту.
Вылез из сугроба и пошёл домой, от души желая предприятию «Versis» и лично его директору Р. Яблокову нескончаемого поноса. Пройдя десяток шагов, обернулся на нехороший дом. Мне отчётливо не нравился югендстиль. Какой-то он вычурный. И водятся в нём грубые, невоспитанные люди. В окне второго этажа вдруг заметил движение, будто кто-то быстро отошёл от окна. Марк говорил, этаж пустует. Это могли быть просто блики. А может прощальный пинок достал до мозга и запустил галлюцинации. Я покрутил башкой и пошёл прочь. По пути совершенно убедил себя, что никакие это не блики. Это Яблоков запер Еву в лабиринте. И она выглядывает в окна. Зачем это надо, я не мог придумать. Зачем угодно. Потому что он маньяк, сатрап, кретин и собственник. Почему она не сбежит — тоже не понятно. Может быть, боится. Версия не дружит с логикой, зато всё объясняет. Во всяком случае, больше искать негде. Мне нужно проникнуть в дом и поговорить с ней. Утром заступаю на смену. Очень хорошо, ночью высплюсь и завтра всё спланирую.
Планирование пришлось отложить. В больнице полно работы. Перемыл всех своих сирых и убогих. Отвёз на процедуры неходячих. Потом пошёл в пятый корпус, к Юле.
Психиатрическое лечение сводится к таблеткам. Строго говоря, это и не лечение. Приведение к растительному виду. Если мозг зачах, его поливают сахарным сиропом. Если гудит от напряжения, глушат
