повернуть обратно. Передан по телеграфу приказ флаг-капитана эскадры капитана 1 ранга Эбергарда капитану 2 ранга Кроуну закупить запасы провизии и расходных материалов для продолжения дальнейшей стоянки стационером в порту Шанхай. 22 января Правительство Японии приняло решение прекратить переговоры с Россией и отозвать своего посланника из Санкт-Петербурга. Япония предоставила ноту с заявлением, что японское правительство оставляет за собой право предпринять “такое независимое действие, какое сочтет наилучшим для укрепления и защиты своего угрожаемого положения, а равно для охраны своих установленных прав и законных интересов”.
На рассвете 24 января Главнокомандующий Соединённым флотом Японии вице-адмирал Х.Того вызвал на борт флагманского броненосца “Микаса” всех командиров боевых отрядов и командующих миноносных флотилий. Того довел Императорский рескрипт: “Мы утром выходим в море, и над кораблями нашего врага развевается русский флаг”. В 8 часов Соединённый флот Японии (6 эскадренных броненосцев, 6 броненосных крейсеров, 8 бронепалубных крейсеров, 3 вспомогательных крейсера, 3 транспорта и почти 40 миноносцев) под флагом вице-адмирала Хейхачиро Того вышел из Сасебо и взял курс в Жёлтое море. Морской штаб наместника Манчжурии адмирала Алексеева сообщил о разрыве дипломатических отношений между Россией и Японией командиру канлодки “Манчжур” капитану 2 ранга Н.Кроуну (Шанхай) и начальнику Владивостокского отряда крейсеров. В тот же день наместник подписал приказ о формировании 3-го Восточно-Сибирского стрелкового корпуса в составе 3-й, 4-й и 9-й Вост-Сиб.стрелковых бригад в Манчжурии.
Тем временем в Санкт-Петербурге посол Японии Курино вручил министру иностранных дел России Ламсдорфу ноту о разрыве дипломатических отношений между Японией и Россией, в то же время, заявив, что “несмотря на разрыв отношений, войны можно еще избежать”. Тем временем война накатывалась как снежный ком. Так уже 26 января частями японской императорской армии захвачены почтовые учреждения в Чемульпо и поставлен под контроль телеграф. Во Владивосток пришел английский транспорт “Африди”, который разом вывез членов японской диаспоры во Владивостоке. Японцы за бесценок переписывали свои конторы и магазины на имя китайских купцов и торопились распродать имущество. К середине дня, завыв сиреной, призывая последних оставшихся к немедленной посадке, “Африди” убрав трап и отдав сходни, вышел по направлению к Японии. Так началась Русско-Японская война.
Глава IV. Боевые действия в Порт-Артуре до начала осады.
26 января в Порт-Артур зашел английский пароход с японским консулом из Чифу. На этом пароходе в этот же день уехали в Японию все проживающие в Порт-Артуре японцы, от которых, Того получил “самые точные сведения” о русской эскадре (что кстати привело его к ошибочному решению атаковать Дальний), стоявшей на внешнем рейде без достаточных мер охранения. Многие корабли грузили уголь и были ярко освещены. Для разведки в море русские выслали только два миноносца. Главные силы русской Тихоокеанской эскадры по приказу командующего эскадрой адмирала О.Старка выведены из гавани и поставлены на открытом внешнем рейде, без принятия необходимых мер охранения. Не были выставлены не только противоторпедные сети, но даже боны заграждения внешнего рейда - на это требовалось разрешение начальника порта контр-адмирала Греве, в тот момент подчинявшегося Наместнику - адмиралу Алексееву.
В 16 ч. 50 мин. поступил сигнал с “Петропавловска”: “Эскадра Тихого океана — приготовиться к походу завтра в 8 ч утра, иметь 10 узлов хода, взять провизии на три дня”. В 17 ч. 40 мин. поступил сигнал с “Петропавловска”: “Судам, стоящим на внешнем рейде, приготовиться отразить минную атаку, 12” башенные орудия не заряжать”. Русская эскадра в количестве 16 вымпелов стояла в 4 линии в шахматном порядке, на расстоянии 2 кабельтовых друг от друга. Дежурные крейсера “Аскольд” и “Диана” были в готовности выйти по тревоге в море. Канонерская лодка “Гиляк” охранявшая каждую ночь 10-ти мильный район Порт-Артура от маяка Ляотешань до поворота в Талиенван, была сменена канонерской лодкой “Бобр” и должна была войти в гавань для пополнения запасов воды и угля. Но не получив соответствующего разрешения, “Гиляк” встал на ночь на якоре под Золотой горой в 3-ей линии, назначенной для кораблей II ранга. В морском дозоре (для осмотра 25-ти мильного района) находились миноносцы: “Расторопный” и “Бесстрашный”. В случае обнаружения неизвестных кораблей им предписывалось полным ходом возвращаться к эскадре для доклада командующему. В 21 ч. 55 мин. у о.Кепп “Бесстрашный”, опасаясь наскочить на рифы, застопорил машины и осветил горизонт прожектором. Наши корабли ничего не заметили, но себя демаскировали, подходившие в это время к Порт-Артуру 1-ый, 2-ой и 3-ий отряды японских истребителей, заметив свет прожектора, одного из русских дозорных миноносцев, отвернули вправо, и погасив кормовые огни, избежали преждевременного обнаружения. Однако при этом эсминцы потеряли свое место и 2-ой вымпел 2-ого отряда “Оборо” столкнулся со своим головным той же флотилии “Икадзучи” и получил повреждение в носовой части. В 23 ч. 25 мин. когда из сумрака ночи проступили смутные очертания русских судов, японские миноносцы 1-го отряда построившись строем фронта и уменьшив ход, стали подкрадываться к русским кораблям. Луна ещё не взошла, и поверхность моря изредка бороздили лишь лучи русских прожекторов. В 23 ч. 25 мин. “Сиракумо” направившись на свет прожектора “Ретвизана” выпустил первую торпеду, затем, спустя несколько минут выпустив ещё одну торпеду, повернул и пошел полным ходом на юг. В 23 ч. 30 мин. вахтенный офицер броненосца “Ретвизан” лейтенант Развозов заметил в свете прожектора крейсера “Паллада” два эсминца, стремительно разворачивающихся на рейде. Лейтенант немедленно приказал открыть огонь, но прежде, чем команда была выполнена, “Ретвизан” содрогнулся от взрыва торпеды, попавшей в носовую часть левого борта. Сразу же после взрыва торпеды погасло электрическое освещение, и корабль стал крениться на левый борт. Пробили водяную тревогу и затопили патронные погреба правого борта. Броненосец, уже накренившийся на 11®, остановился и медленно стал выпрямляться, уменьшив крен до 5®. На пробоину был заведён подкильный пластырь, восстановлено электрическое освещение, на “Петропавловск” было передано сообщение ратьером: “Имею пробоину, терплю бедствие”. В 23 ч. 30 мин. “Паллада” осветила рейд своими прожекторами. В голубых лучах прожекторов сразу же показались идущие под всеми парами с северо-востока со стороны Дальнего, несколько миноносцев. Торпеда попала в середину левого борта, раздался взрыв и “Палладу” сильно качнуло, а затем накренило на правый борт. Взрывом разрушен погреб 75 мм снарядов, которые сразу начали взрываться. Через сорванную с петель дверь элеватора вырывалось пламя. Пожар разгорался и “Паллада” всё больше и больше окутывалась клубами дыма. Вскоре к месту взрыва подоспели вахтенный офицер, с матросами и общими усилиями пожар был ликвидирован. Дав малый ход, выбирая якорь-цепь, и ведя беглый огонь огонь, по японским миноносцам, крейсер медленно двинулся к Тигровому полуострову. “Бесстрашный” и “Расторопный” находясь в 5-6 милях от стоянки, услышали стрельбу, но не подозревая об уже совершённом нападении, продолжали действовать по инструкции и неторопливо шли к внешнему рейду. Вслед за “Палладой”, по атакующим, в том числе и “воображаемым”, открыли огонь те корабли, которые не были заслонены другими: “Победа”, “Аскольд”, “Диана”, “Ангара”. В 23 ч. 38 мин. вахтенный офицер броненосца “Цесаревич” мичман К.П.Гильдебрант заметил два миноносца, приближавшихся с левого борта без огней. Он тут же пробил сигнал “отражение минной атаки” и приказал открыть огонь. После взрыва торпеды “Цесаревич” резко накренился на правый борт, затем выпрямился и стал валиться на левый борт. Стрельба под командованием лейтенанта Д.В.Ненюкова оказалась безрезультатной — противник скрылся, а вскоре огонь из противоминных пушек пришлось прекратить из-за быстро увеличивающегося крена. По приказу мичмана Ю.Г.Гадда, принявшего командование в батарее, орудия убрали внутрь, а порты задраили. Из-за задраенных люков главной палубы попавшая на нее вода начала скапливаться на левом борту, вызывая угрозу опрокидывания. Началась отчаянная борьба за спасение корабля.
Началась отчаянная борьба за спасение корабля. “Ретвизан” стал двигаться ко входу в гавань и в 1 ч. 30 мин. в самом проходе броненосец сел носом на мель. Течением его корму завернуло к Тигровому полуострову и таким образом “Ретвизан” загородил собой половину прохода. Свободными в проходе оставалось только 49 сажен, да и то лишь в полную воду. В 2 ч. 30 мин. к “Цесаревичу” уже обошедшему эскадру, наконец подошли портовые баркасы и повели его на внутренний рейд. Благополучно миновав сидящий на мели в проходе подорванный “Ретвизан”, “Цесаревич” из-за сильно увеличивавшейся (на 2,3 м) осадки кормой (в отсеках находилось до 2000 тонн воды), также вслед за ним, затопленной кормой сел на мель. Много позже разгрузкой кормы от снарядов и угля удалось несколько уменьшить осадку, и в 13 часов действуя машинами, с помощью буксиров “Цесаревич” сошёл на чистую воду. Волоча корму по грунту,
