избавиться от пристрастия к героину:
— Это значит, что мы проведём две недели без героина, но с избытком белого рома.
Я подумал, если мы будем всё время пьяны, то обойдёмся без наркоты.
Даже при этом я до сих пор не осознавал серьёзность проблемы. Я продолжал верить, что в любой момент могу остановиться, и что контролирую ситуацию.
Одним воскресным днём я оставил Джимми в баре и пошёл в отель самостоятельно. К несчастью, я был так пьян, что потерялся. Остановившись у магазина, продававшего гробы, я тупо залез в один из них, стоявший на витрине, и отрубился. Проснулся я пару часов спустя из-за шума толпы, собравшейся вокруг магазина. Люди стояли в восторге от мертвеца в гробу. Мои глаза открылись, я сел и с ужасом огляделся. «Где я? — подумалось мне. — И кто эти люди?»
Я был напуган, но ещё больше испугались люди вокруг. Когда я выпрыгнул из гроба и выбежал из магазина, пожилая женщина упала в обморок. Вопли раздавались на несколько кварталов.
По возвращении в Лондон Джимми постарался вести активную жизнь. В сентябре он выступил на благотворительном концерте в Пламптоне для детского фонда «Гоулдиггерз». Он сидел в домашней студии, прослушивая записи цеппелиновских концертов 1969 года, после чего поговорил с Питером о выпуске живого альбома с лучшими выступлениями группы — но этим планам не суждено было реализоваться.
Я слышал, что Джимми снова начал употреблять героин, но поскольку я его не видел, то не был уверен в правдивости слухов. Когда команда собралась на следующий год, Джимми снова погряз в наркоте, как и я. Я вернулся с Гваделупы отдохнувшим и посвежевшим. По дороге домой я остановился в доме Питера. В ту ночь я выпил сорок банок пива. Через два дня я позвонил дилеру, и всё покатилось под откос снова. Без работы мне требовалось занять чем-нибудь время. И я заполнил его наркотиками.
Часть 26
55. Возвращение
С наступлением 1978-го года перерыв в работе группы составил шесть месяцев. Джимми отчаянно желал собрать всех в студии, не только ради группы, сколько из-за себя. Он хотел убедиться, что не растерял духа и мог двигать группу вперёд.
Его волновали слухи о том, что Роберт впал в бездну отчаяния, а группа распадается, и через девять лет работы всё кончилось. «Единственный способ разобраться со слухами — вернуться к работе».
Джон Пол и Бонзо были готовы, но никто не решался давить на Роберта. В конце концов, в мае Питер собрал парней на встречу в замке Клирвелл, что в Динском лесу на границе с Уэльсом. Музыканты взяли с собой инструменты и поиграли несколько часов. Роберт пел немного неуверенно, возможно, он находился до сих пор в поисках энергии, чтобы начать всё сначала. Джимми сказал, что им нужно серьёзно подумать о возобновлении карьеры, что наконец настало время. Роберт, однако, не был так уверен. Он понимал: как только группа начнёт движение, обратного хода не будет. А он не был убеждён, что музыка так же важна для него, как и до смерти Карака.
Роберт решил, что если он хочет вернуться на сцену, то делать это нужно медленно, и не сразу выходить к аудитории в пятьдесят тысяч и больше. В июле он попросил группу Turd Burglars поджемовать с ним, и маленькая аудитория в Вустершире с удивлением наблюдала первый публичный выход Роберта за год, который спел песни типа «Blue Suede Shoes». По его словам, он нервничал, но почувствовал себя хорошо. Он почти забыл, какую радость ему доставляет петь перед людьми. Через месяц, будучи на Ибице, он спел с Dr. Feelgood в небольшом клубе, затем в сентябре в Бирмингеме принял участие в концерте Дейва Эдмундса, одного из артистов Swan Song.
Весь 1978 год участники группы редко видели друг друга. Питер требовал от остальных дать Роберту столько времени, сколько тому требовалось, чтобы принять решение. Он встречались на светских мероприятиях, и Джимми пытался выяснить у Роберта, готов ли он вернуться на тропу рок-войны. Но Пейджи воздерживался подталкивать его к обязательству вернуться к музыке.
В сентябре группа собралась в клубе «Red Lion», что в Фулхэме, чтобы отпраздновать мою свадьбу. Я женился во второй раз, в один день с Саймоном Кёрком, барабанщиком Bad Company. Мы устроили совместный приём, и это был единственный день, который мне доставил радость от нового брака. Несколько лет спустя друг сказал мне:
— Если и существовали проклятья Led Zeppelin, то твоя женитьба стала их жертвой.
Может, он был прав.
Я встретил свою жену Трейси в отпуске в Марбелье, куда поехал, чтобы снова избавиться от пристрастия к героину. В первый вечер я напился, но наркоту не принимал. Я разбил свой «Остин» всмятку, и если бы был умнее, то поехал бы домой и избежал бы дополнительных расходов. Но вместо этого я выпил много шампанского, встретил молодую женщину, которую пригласил к себе домой. А потом на ней женился.
Вернувшись в Лондон, я снова принялся за наркотики. И когда мой дилер Малькольм сказал, что женится, мы с Трейси тоже решили связать себя узами брака, можно сказать, в шутку. «Может быть, брак освежит мою жизнь», — подумал я. Но мы с Трейси едва знали друг друга. Это была большая ошибка.
Джимми Пейдж был шафером, потому что, как он сказал: «Я никогда не был шафером». Перед церемонией я здорово нюхнул героина, хорошо повеселился на свадьбе и всю ночь занимался любовью с женой. Но больше секса с ней у меня не было. Потом на первый план вышел героин, о котором я только и думал.
Ничего не могло привести меня в чувство, даже смерть Кита Муна в том месяце. Я общался с ним за день до того, как он умер. Мы ходили на вечеринку, которую устроил Пол МакКартни в честь выхода фильма «История Бадди Холли», он принимал участие в создании музыки.
Я был под действием наркотика. Муни же был полностью трезвым.
— Ричард, — сказал он. — Я чувствую себя отлично. Я бросил всё… наркотики, алкоголь, всё, кроме женщин. И я снова женюсь. Я очень счастлив, Ричард. Я бросил окончательно.
Я не хотел отставать от друга по пьянкам и наркотикам.
— Не волнуйся, — ответил я. — У меня всё под контролем. Героин мне нравится, пока я отказываться от него не собираюсь. Но когда я захочу, то остановлюсь!
Но я уже начал сомневаться, верил я себе или нет. Я знал, что героин не даёт мне ничего хорошего. Но поскольку я безуспешно пытался бросить раньше, то не был уверен, что смогу вылезти.
В тот вечер я решил поехать в другой клуб, где сильно напился. Рядом с Муни я не мог бухать.
— Я останусь на вечеринке, — сказал он. — А ты езжай, поговорим позже.
На следующий день я узнал, что Кит умер от передозировки — он слишком много принял лекарства, помогавшего ему справляться с алкоголизмом.
На похоронах Муни ко мне подошёл Пит Таунсенд. Он был потрясён смертью друга.
— Что, блядь, происходит? — он покачал головой. — Кит умер, а ты жив, хотя никто так, как ты не жрёт наркоту.
Я всего лишь улыбнулся. Я не хотел принимать факт, насколько глубоко я упал. Сев в машину, я залез в бардачок и вытащил пакетик с героином — принял дозу, откинулся на спинку сиденья и почувствовал прилив сил и счастья. Потом вставил ключ в замок зажигания, завёл машину и уехал.
В декабре 1978 года объединение группы стало реальностью. Через шестнадцать месяцев после смерти сына Роберт почувствовал, что готов идти в студию.
— Может, я ждал слишком долго, — сказал он. — Но я не мог себя заставить. Энтузиазм должен был вернуться сам собой. Я волнуюсь от того, что произойдёт.
Группа начала репетировать в EZEE Hire. Прошла целая вечность после концерта в Окленде в июле 1977 года — в последний раз, когда команда серьёзно играла вместе. И при этом они не теряли время
