группа появилась, Кортни выглядела как последняя голливудская старлетка: на ней было белое платье с низким вырезом, волосы тщательно взъерошены, она сжимала Фрэнсис Бин, волновалась, обращаясь к прессе, и вообще была неузнаваема, если сравнить с тем обликом, в котором она два года назад познакомились с Куртом. Ничего особенного на церемонии не случилось, разве что фургон группы приехал поздно и Крист, торопясь на церемонию, чуть не перепрыгнул через Джеффа Амента из «Pearl Jam».
Через шесть дней, 8 сентября, Курт и Кортни в первый – и последний – раз вышли вместе на сцену в клубе «Lingerie» в Голливуде. Это был благотворительный концерт «Рок против насилия». Также выступали чисто женская панк-группа «7 Year Bitch» и Эксен Цервенка (солистка «Х»). Кортни сыграла «Doll Parts» и «Miss World» одна, после чего пригласила на сцену «своего мужа Йоко», который немедленно вышел, и пара сыграла вместе «Where Did You Sleep Last Night?» и «Pennyroyal Теа» (основу живого сета «Hole»).
«Nirvana» перестала быть главной рок-группой в мире – теперь эта сомнительная честь принадлежала «Pearl Jam», чей новый альбом «Vs» побил все рекорды еще при выходе: первое место в чартах «Биллборда», 950 тысяч проданных экземпляров в Америке за первую неделю. Для сравнения: «In Utero» за первую неделю разошелся всего в 180 тысячах экземпляров после выхода 21 сентября[350] – хотя тоже оказался на первом месте. Правда, во многом столь низкая цифра была обусловлена тем, что две крупнейшие американские сети, «Уол-март» И «Кей-март», отказались продавать альбом из-за зародышей на обложке. Также им не понравилось название «Rape Me». Позже Геффен пересмотрел иллюстрации, и теперь фанаты могли купить альбом и в этих магазинах: зародыш убрали, а название песни изменили на «Waif Me» (с «Изнасилуй меня» на «Брось меня»).
«Одна из главных причин, по которой я подписал контракт с крупным лейблом, – объяснял Курт, – состояла в том, что теперь наши записи можно будет купить в 'Кей-марте'. Кое-где и магазинов-то других нет».
– На церемонии MTV Кортни впервые появилась в платье из серии «хочу быть другой», – комментирует Кали. – Дело было примерно в то же время, когда та часть ее личности, которая уже была ей неприятна, начинала говорить официанткам и стюардессам «Да ты знаешь, кто я такая?». Она представила меня Дэнни Голдбергу, и в нем я нашел воплощение всего, что я не люблю в людях шоу-бизнеса. Эти же черты, думаю, не нравились и Курту, и как раз поэтому Кортни, мне кажется, хорошо относилась к Голдбергу. Кортни нравилась власть, которой, по ее предположениям, обладал Дэнни. Она могла бесконечно поучать нас, как все мы ошибаемся в Дэнни.
я: Я помню, как Кортни познакомила с Дэнни меня. Он пожал мне руку, но было очевидно, что он думал: «Зачем ты тратишь мое время на эту личность?»[351] Мне очень нравится изречение: «Надо судить человека не по тому, как он относится к равным или высшим, но по тому, как он обращается с людьми, которым повезло меньше, чем ему». Большинство людей шоу-бизнеса далеки от понимания этого.
– Хорошее изречение, – соглашается Кали. – Менеджмент Голдберга Курту не нравился. А Кортни всегда старалась убедить его, что он один из них: «Ты теперь крутой, а те неудачники, которых ты так любишь, – они и есть неудачники». Это был один из главных поводов для ссор.
Точка зрения Кали на отношения Курта со своими менеджерами, возможно, навеяна желанием Курта выглядеть панк-рокером в глазах своего младшего крутого приятеля. Возражая тем требованиям, которые предъявлял к нему Дэнни, и нанимая Дилана Карлсона вести счета «Nirvana», Курт, тем не менее действительно доверял своему менеджеру. В своем завещании он указал, что-если Кортни умрет, то Дэнни и Розмари Кэрролл надлежит стать опекунами Фрэнсис Бин[352].
Возможно, он просто нуждался в ком-то, кто заменил бы ему отца...
– Мы были самыми старшими из тех, кого он знал и у кого была относительно здоровая семья, – поясняет Толдберг. – Вокруг нашлось не так много женатых пар с детьми, в обществе которых ему было бы уютно. Полагаю, он считал, что в его собственной семье этому требованию не удовлетворяет никто. А мы его любили. Очень волнующе было общаться с очевидным гением.
Выступление «Nirvana» в «Roseland» стало пробным камнем для предстоящего турне «In Utero».
Курт решил, что настало время включить в концерты еще одного гитариста; акустическая середина с добавлением виолончели стала шагом в правильном направлении. Он начал поиски старых панк-рокеров, заметив с необдуманной иронией: «Большинство из них наркоманы». Потом Кали предложил позвонить Пэту Смиру.
Пэт (настоящее имя Джордж Рутенберг) подходил идеально. Он родился и вырос в Западном Лос- Анджелесе в смешанной семье (мать – оперная певица негритянско-индейского происхождения, а отец – полунемец-полуеврей, изобретатель-иммигрант). В 1962 году, в трехлетнем возрасте, он убежал в коммуну Иисуса. В детстве он посещал Школу инновационных программ в Санта-Монике, созданную для учащихся, которым не подходит обычная образовательная рутина; там он и встретил будущего солиста Дарби Крэша. В 1976 году эти двое основали «The Germs»[353]. Рутенберг принял имя Пэт Смир («кашица»), потому что в школе часто давали клейкую кашицу, которую он находил отвратительной.
Будучи участником «The Germs» (а позже солистом и музыкантом у таких исполнителей, как немецкая певица Нина Хаген), Пэт имел все основания считаться панком до мозга костей. В припеве песни 1994 года «Screaming Skull» его имя упоминала группа «Sonic Youth». Сингл «Germs» 1977 года, «Forming»/«Sexboy (Live)», обычно считается первым панк-синглом в истории Лос-Анджелеса, а дебютный альбом группы 1979 года «GI», продюсером которого стала Джоан Джетт, – высшей точкой американского хардкора конца 70- х.
Пэт снимался в кино («Бегущий по острию бритвы», «Говард-утка»), появлялся в мейнстримовых телешоу как атипичный панк и уже прошел через обычную наркоманскую драму: Дарби Крэш покончил с собой в 1980 году, в возрасте 22 лет. Культовое документальное лос-анджелесское панковое кино Пенелопы Сфирис «Упадок западной цивилизации» – там запечатлены концерты «Black Flag», «Х», «The Germs», «Alice Bag Band» и «Circle Jerks» – было снято вскоре после смерти Дарби.
У Пэта была особенность: перед выходом на сцену он снимал туфли и выступал в носках, что облегчало его работу с «Nirvana». Хотя важнее, конечно, было его чувство юмора.
– Мы все время красили ногти и наряжались – совершенно не собираясь, например, идти в музыкальный магазин и вообще по кидать дом, – говорит Рене Наваррете. – Когда в группу добавился Пэт Смир, мы выглядели как настоящая банда гомиков. Это был глэм-период, потому-то нам так и подошел Пэт. Он был панк-иконой, он хотел делать то же, что и мы: накачаться, нарисовать себе грим и потом по этому поводу шутить. Когда я узнал, что Пэт не гей, мне стало еще легче. Куда лучше просто забавляться с сексуальностью, особенно если тем, кто тебе не нравится, от этого не по себе. Мы не вели развратного образа жизни. Сколько бы мы ни шутили по поводу частей тела, у Курта была очень даже традиционная ориентация.
– Пэтбыл беден, он уже десять лет жил со своей девушкой, - говорит Кали. – Большие группы вроде «Red Hot Chilli Peppers» предлагали ему стать у них гитаристом [в начале 1993 года], но он отказывался. Говорил, что будет играть только в «Nirvana». Пэт был очень возбужден, и для группы это стало отличным зарядом юмора хорошего настроения. Курту он нравился.
– Пэт веселый парень, – объясняет Эрни Бейли. – Он умеет не заморачиваться – и не знаю, в чем тут дело: в его характере или в том, что он понял, что мы относимся к нему почти как к живому идолу. Я часто смотрел на полночных сеансах в Спокане «Упадок западной цивилизации», и едва ли не больше всего мне нравились там «The Germs».
Впервые Пэт сыграл с «Nirvana» в шоу «В субботу вечером» 25 сентября 1993 года. В отличие от января 1993 года, передача прошла без инцидентов – разве что актер Адам Сэндлер пригрозил изобразить Эдди Веддера, а Кортни устроила истерику, потому что решила, что в этом обвинят Курта. Группа с душой сыграла пару отличных песен – «Heart-Shaped Box» и «Rape Me», – звук двух гитар отлично поддерживала виолончель Лори Голдстон.
– Они действительно выступали с удовольствием, – комментирует Кали. – Энергия Пэта на сцене очень отличалась от того, к чему они привыкли. Он поначалу волновался, но когда начались песни, то впал в такое безумие, какого не видать никому из них. Все смотрели на него: «Глядите-ка, какой классный чувак играет нашу музыку».
– Вроде бы тогда же «The Breeders» играли наверху с Конаном О'Брайеном, а Джей Мэскис был за
