этом, ведь это уже не имело значения, что сделано, то сделано, и изменить уже ничего было нельзя. Поэтому Фредеверик вышел из темницы и покинул владения своего бывшего хозяина.
Томас проснулся в 4 утра и больше не сомкнул глаз. Голова болела, ощущение было такое, как будто ее сдавили чугунным обручем. Утром Том встал вместе со всеми детьми, но чувствовал себя плохо, под глазами образовались темные круги, которых вчера еще не была. На завтрак подали овощной салат из репы, который Томас терпеть не мог, повозив не много ложкой по тарелке Том, в конце концов, со вздохом отставил ее, предпочтя выпить чашку горячего чая. После этого Томас поднялся с лавочки и отправился в класс на новую встречу с психологом.
Сегодня в качестве задания Ариадна Ликтовна приказала им слепить, что ни будь из пластилина. Том старательна, обдумал, что он будет лепить и его решения, в конце концов, остановилось на собаке - иметь собственного четвероного друга хотелось многим детям в приюте. И здесь придраться Ариадне Ликтовне было в роде бы не к чему.
Психолог вместе с Инжаалиной Августовной помогала детям лепить из пластилина. Только Томаса, Ариадна Ликтовна пренебрегала своим вниманиям, но Том был даже рад этому. Инжаалина Августовна вообще избегала его, но все время бросала на него странные взгляды. Видимо боялась, не взорвется ли парта, за которой сидел Том. Но, в конце концов, мучения Тома закончились, он отдал свою собачку Ариадне Ликтовне, которая сразу, же сказала, 'что черный цвет не подходит собаке Тома и, что ему надо было выбрать цвет пооптимистичней'. На это Том не чего не возразил, а молча, послушал, боясь заработать новое наказания. Ведь спорить с взрослыми, это тоже - самое, что попытаться внушить гепарду, что ты несъедобен.
Все дети, освободившись, пошли гулять либо играть, один 10 летний Том со вздохом, впервые жизни отправился мыть туалет. Воспитательница Инга Витская вручила ему тряпку, швабру и ведро воды, сказав, что придет через 2 часа проверить, как Томас вымыл туалет и ушла. Том с трудом поставил ведро с водой в нужное место, оно было таким тяжелым, что Томас с трудом мог поднять его. Пахло в туалете просто отвратительно, многие дети приюта просто ленились сливать за собой, некоторые кидали грязную бумагу на пол, а не в ведро для мусора. Томас начал мыть пол, по лицу у него катился пот, поэтому, когда 40 минут спустя он наконец-то закончил, от усталости едва мог стоять на ногах. Затем Том принялся за самую неприятную работу - мытье туалетов, наверно хуже этого с ним некогда нечего не случалось. Томас домывал уже 2 туалет по счету, когда дверца в туалетную комнату приоткрылась, и туда заглянул Роджер крутой со своими друзьями.
-Смотрите, наш туалет моет маленький Томми, а у него хоть руки для того чтобы держать швабру есть?
Друзья Роджера дружно заржали. Том вздрогнул, но предпочел промолчать, ожидая пока Роджер уйдет, но Роджер крутой и не собирался уходить. Он зашел в туалет, аккуратно прикрыв за собой дверь.
-Скажи мне Том, а каково это хамить психологу, наверно круто?
-Да нет, знаешь, если потом тебе надо чистить туалет.
-Правда, а может нам тебе помочь, - с ухмылкой на лице предложил Роджер, махнув в сторону 4 своих приятелей.
Нескольких из них Том знал и всегда старался избегать этих ребят. Но что-то в ухмылке Роджера, Томасу не понравилось, поэтому он просто ответил, -'нет спасибо я, как ни - будь сам'.
-Ну что ты, Том, я тебе обязательно помогу!
И не дожидаясь того, что скажет Том, он подошел к ведру с водой с легкостью подхватил его, в 16 лет у Роджера сил было побольше, чем у 10 Тома и опрокинул воду на пол, который Томас так тщательно вымыл.
-Нет, - воскликнул Том, с ужасом смотря, как вода растекается по полу.
Роджер и его друзья расхохотались. Их забавляло выражения лица Тома.
Том в отчаянии подскочил к Роджеру, собираясь пнуть его ногой, но на полу было так много воды, что он не удержал равновесия и растянулся в прямо в лужу. Роджер опять со своими приятелями рассеялись, смотря, как мокрый Том пытается, подняться. Роджер подскочил и ударил Тома ногой, смотря как, вокруг летят брызги воды. Том в отчаянии со всей силы пнул Роджера ногой оставив полоску грязи на его серых брюках.
-Ах, ты - выругался Роджер и, размахнувшись, ударил Тома кулаком по лицу.
Том вскрикнул от резкой боли, чувствуя, как из носа пошла кровь. Левой рукой, зажимая лицо, он попытался правой ударить Роджера, но Роджер был готов к этому и увернулся от маленького кулачка Тома. Подскочило несколько приятелей Роджера и стали грубо пинать ногами Тома. Пытаясь увернуться от ударов, Том вскочил на ноги и попытался убежать, но его грубо пихнули и Том, потеряв равновесия, упал, сильно ударившись головой об умывальник. В глазах у него потемнело, еще несколько секунд он слышал испуганные крики Роджера и мальчишек, а потом провалился в темноту.
Рикмен вздохнул, прислонившись каменной стене темницы. Сил почти не осталось на то, чтобы сдерживать заклинания Темного господина, преодолев огромную усталость, он все же двинулся в путь, к выходу. Но где же этот выход? Рикмен посмотрел по сторонам, вроде бы все было то же самое: каменная стена, комната, в которую был заточен Фредеверик, все тоже. Но почему-то Рикмену казалось, что произошли незначительные изменения. Слишком гладкой была стена слева, хотя и Рикмен помнил ее шершавой.
Но оставаться здесь было определенно нельзя, и он двинулся по коридору, навстречу выходу, но там где должен был быть выход, оказалась каменная стена
-неужели темный господин помимо охранных заклинаний расставил еще и ловушки? Да, скорее всего так и было. Но из каждой ловушки есть выход. 'Если есть вход, должен был быть и выход'. Рикмен старался не в пасть в панику. Он ощупал стену, но она была прочной. Он отошел в сторону направил на нее свою силу и попытался взорвать, но со стеной нечего не произошло. Тогда Рикмен попытался превратить камни в пепел, но и это не сработало. Он развернулся и направился вглубь темницы, надеясь найти выход там. Перед Рикменом было более 1000 запутанных проходов, несколько из них он знал, но остальные ему были не известны. Проход справа вел к пророку имя - он был заточен каменной темницы вот уж 20 лет, за то, что сделал пророчество Темному господину, что этот пророк предсказал, Римен не знал, вот только Темному господину это пророчество не понравилось.
Вскоре Рикмен понял, что заблудился. Темница была такой огромной, что казалось, имело только начала без конца. Силы таяли каждую минуты, и он понял, что попал в ловушку - вскоре сила кончится и заклятья темницы, созданные Темным господином, оповестят своего создателя о том, что есть посторонние в его крепости.
На Рикмена накатила волна ужаса, и слабости конце - концов он понял, что больше не может сдерживать заклятья. Глазах у него помутнело, и он увидел белых духов или призраков, а может это вообще были только галлюцинации. Бестелесные создания тянули свои призрачные руки к Рикмену, они звали его с собой. Ему даже хотелось последовать за ними, за их одоленными призрачными голосами. Белый водоворот призраков, лица, которых нельзя было различить, окружили Рикмена. Он чувствовал себя так странно и легко одновременно.
Впереди показался проход зеленого цвета, из которого лилось волшебное сияния так напомнившее Рикмену солнце. Рикмен чувствовал, что приближается к этому сиянию, такому теплому и ласковому. 'Но почему, же так долго, почему нельзя быстрее окунуться в этот свет?' - подумал Рикмен, но тут, из далека он услышал; ' Нет', это был чистый и звонкий голос. Где-то Рикмен уже слышал этот голос, но не мог вспомнить где. Ну конечно голос Темного господина вспомнил вдруг Рикмен, откуда-то из далека, он слышал слова, но не понимал их значения. Рикмена тянула к свету все ближе и ближе, но внезапно свет исчез и Рикмеи погрузился в темноту.
В голове был туман. Том то просыпался, то снова засыпал. Какие-то смутные воспоминания иногда накатывали на него, но он сразу же забывал о них. Томас не знал, как долго он пролежал в кровати, ему казалось вечность. Иногда он чувствовал, как кто-то вливает ему в рот горькую жидкость, Тому хотелось сказать не надо, но он не находил в себе сил на это. Все это время единственное, что Томас отчетливо помнил так это сильную боль в голове - казалось, что она не отпускала его не на минуту. Иногда он ощущал, что кто-то прикасается к нему - делая что-то в эти минуты, Томасу было так больно, что хотелось кричать,
