Признав свое поражение в области химии, мы сделали еще один вывод из своих несложных экспериментов. Вывод этот заключался в том, что изображение на плащанице не могло быть результатом фотографического процесса.
Изображение на фотографии получилось бы искаженным: человек выглядел бы слегка присевшим, с непропорционально короткими руками и ногами. Однако фигура, отпечатавшаяся на плащанице, искажена в другую сторону — у нее слишком длинные руки. Такой эффект получается вследствие того, что тело немного согнуто, и руки оказываются на середине бедер, но человек выглядит лежащим на плоской поверхности, потому что на ткани подучился отпечаток в полный рост. Такое возможно лишь при контактной конвекции, когда плащаница повторяет контуры тела и на расправленной ткани отпечатывается изображение в полный рост, но взаимное расположение рук и ног соответствует согнутой фигуре. Подобный процесс получения изображений, создающий уникальные пропорции, не использовался раньше ни фотографами, ни художниками.
Осознав этот простой принцип, мы никак не могли понять, почему такие очевидные вещи раньше ускользали от нашего внимания — а также всех других исследователей плащаницы.
Отметины на теле человека, изображенного на плащанице, свидетельствуют о том, что жертву бичевали, но ни один из исследователей плащаницы — насколько нам известно — серьезно не изучал эти отметины. Внимательное изучение позволило нам выявить несколько групп меток, каждая из которых соответствовала различному положению палача относительно жертвы.
Чтобы понять, как образовались эти группы шрамов на коже, мы попытались воспроизвести их при помощи бича, сконструированного таким образом, чтобы не причинять боли нашей модели. К концам шнурков мы привязали небольшие свинцовые грузы и окунули их в черную краску, чтобы сымитировать расположение отметин, видных на плащанице.
Вскоре выяснилось, что раны на спине были нанесены человеком, стоявшим впереди жертвы, а не позади, как предполагалось раньше. Нет никаких сомнений в том, что вся плащаница — это изображение человека, которого бичевали многохвостой плетью, поскольку сымитировать эти отметины абсолютно невозможно — еще одно доказательство, что это не рисунок средневекового художника и не фотография, сделанная Леонардо да Винчи!
Жертва была полностью обнажена, а ее руки удерживались в вытянутом положении под углом около девяноста градусов к туловищу.
Реконструировав бичевание, мы занялись кровотечением из рук, надеясь, что его следы позволят нам больше узнать о том, как была распята жертва. Наши усилия были вознаграждены.
В 1932 году парижский хирург по имени Пьер Барбе использовал конечности трупов, чтобы выяснить, что произошло с человеком, изображенным на плащанице, и обнаружил неопровержимые свидетельства двух отдельных струек крови из запястий, расположенных под углом десять градусов[172].
Нетрудно заметить, что основное кровотечение было направлено вдоль руки от запястья к локтю. Мы провели простейший эксперимент, пытаясь определить возможное положение рук, и были удивлены его результатами. При помощи кальки мы тщательно скопировали положение рук жертвы, а затем повернули бумагу, чтобы кровавые пятна были направлены от нас. Затем мы стали вращать бумагу, пока не добились такого положения, что струйки крови оказались направленными вниз. Выяснилось, что возможны два варианта, ни один из которых не соответствовал римскому распятию, когда руки жертвы вытягивались в стороны, что серьезно затрудняло дыхание.
В обоих случаях максимальное расстояние между гвоздями составляло около тридцати шести дюймов, но только один из них мог служить опорой для распятого тела. Мы пришли к выводу, что изображенная на плащанице жертва была распята в необычном положении: левая рука над головой, а правая вытянута в сторону. Это значит, что палачи либо не знали, как нужно распинать человека, либо им было все равно.
Такое положение тела при распятии также объясняет, почему многие исследователи пришли к заключению, что правая рука жертвы вывихнута в плечевом суставе. Если рука прибита в вертикальном положении, то на плечо ложится огромная нагрузка, что с большой вероятностью приводит к вывиху.
Изучение самой плащаницы и ее истории подвело нас к выводу, что гипотеза о Жаке де Моле имела полное право на существование — все новые факты прекрасно вписывались в нее. Мы получили множество ответов, но неразрешенным оставался один вопрос: химический процесс, которые привел к формированию изображения.
На первом этапе мы полагали, что содержащаяся в крови молочная кислота вступила в реакцию с карбонатом кальция в составе веществ, применявшихся для отбеливания ткани, в результате чего на поверхностном слое волокон появилось изображение, но наши эксперименты доказали, что образ на плащанице не мог быть получен контактным способом.
Эксперименты были довольно утомительными, хотя и не предполагали забивание гвоздей в живого человека; поэтому наша реконструкция представляла собой довольно ограниченную имитацию процесса, имевшего место в действительности. Мы без особого труда воспроизвели вид со спины, но вид спереди содержал мелкие детали, отобразить которые нам никак не удавалось.
Решение пришло неожиданно, когда после многомесячных экспериментов мы уже были готовы признать поражение.
Как-то вечером по дороге домой Крис включил радио в машине. По одной из программ передавали интервью, и первые же услышанные слова буквально потрясли Криса:
Голос по радио говорил о том, что мы уже довольно давно подозревали, но интервьюируемый пришел к этому выводу совсем другим путем.
Оказалось, что интервью давал доктор Алан Миллс, специалист по марсианскому грунту, работавший на кафедре физики и астрономии университета в Листере и давно занимавшийся поиском процесса, который мог бы привести к появлению изображения на Туринской плащанице. В 1995 году он опубликовал результаты своей работы, где предлагалось новое объяснение химическому процессу формирования изображения. В интервью радиостанции Би-би-си он вкратце рассказал о тщательном изучении литературы, посвященной Туринской плащанице, а затем пустился в объяснения особенностей изображения на ткани.
Мы связались с доктором Миллсом, и он подробно объяснил нам суть своей гипотезы, а затем выслал в наш адрес копию последней статьи и великодушно разрешил цитировать ее
